Воплощение
Шрифт:
Юти спрыгнула с внушительной высоты, но в отличие от падения из окна в Конструкте не ушиблась. Теперь под ногами у нее была мягкая земля, да и сгруппировалась девочка намного удачнее, после короткого переката оказавшись сразу же на ногах.
— Отпустите ему передние лапы, — крикнула она сиел, даже не оборачиваясь.
— Так нам будет тяжелее его удерживать, — проорал в ответ кто-то.
— Так постарайтесь, — процедила Юти сквозь зубы.
Девочка передвигалась боком, не сводя взгляда с хищных вертикальных зрачков, подобно игривому гарцующему пони. Вот только Одаренная была
Юти не видела, что происходит позади ее. По обрывкам фраз и ругани на северном, оставалось лишь догадываться о том, что у Сигура и прочих вальтагцев расходились взгляды на ход поединка. И Аншара ведает, почему же Горбоносый одержал верх, однако созданные цепи на передних лапах исчезли почти одновременно.
Первым желанием дракона было удрать подальше. Чудовище не являлось воином и не знало, что прерывать начатый поединок считалось признаком дурного тона. К слову, дракон никакой схватки и не начинал. Подумаешь, клацнул разок своей огромной пастью, да и только.
Сила бушевала позади Юти, будто там разгорался бушующий пожар, способный уничтожить все на своем пути. Поднявшийся от крыльев ветер трепал волосы и одежду Одаренной, едва не заставив ее отступить на несколько шагов. И все же сиел справились. Дракон последний раз тщетно попытался удрать в небесную лазурь, однако цепи на задних лапах еще крепко приковывали его к земле.
Тогда разъяренное и раздосадованное чудовище обратило весь свой гнев на крохотную букашку, которая и не думала убираться прочь с его пути. Передние лапы вздымали землю, пасть опустилсь почти до самой травы и теперь злобно щелкала короткими выпадами. И все более дракон напоминал не грозное создание времен Сердинака, а огромную ящерицу.
Сиел позади, все еще державшие чудовище за задние лапы, с диковинных ругательств на северном наречии перешли на имперский язык, уже известный Юти. К слову, именно ее они и касались. Юти знала, что люди, доведенные до отчаяния, часто проявляют себя с самой темной стороны, потому не обращала внимания и не обижалась. Она даже поймала себя на мысли, что вовсе не помнит, когда в последний раз обижалась.
Просто знала, торопиться нельзя. Дракон — отображение своего создателя и заложенных в него установок. А сиел, судя по всему, имел не самое большое понимание в воинском искусстве. Он знал, что если на тебя нападают, то стоит защищаться. Если противник отступает, необходимо контратаковать.
Потому с каждым мгновением выпады чудовища становились все более опаснее для крохотной букашки, но вместе с тем и бесшабашнее. Как нельзя нанести сильный удар, прижав к телу щит и не крутанувшись всем корпусом, так невозможно убить опытного противника осторожным атаками.
И в очередной раз вытянув шею, дракон сорвал острыми зубами лишь верхушку травы, ощутив ее горький вкус. Тяжелый смрад дыхания чудовища слегка коснулся девочки, которая с ловкостью куницы прошмыгнула под пастью и с криком, освобождающим ярость и силу удара, скользнула мечом по горлу чудовища.
Теплая кровь мощным потоком хлынула на Одаренную, заставляя съежиться от страха за собственную жизнь. Юти видела, что рана несерьезна. Пройдет уйма времени, прежде чем вся кровь покинет гигантское тело этого грозного ящера. А если несчастное создание теперь закружится в пляске боли, то и вовсе ненароком зашибет ее. Надо поскорее выбираться, прежде чем…
Додумать Юти не успела, ибо произошло нечто еще более странное чем появление дракона — его исчезновение. Громадное чудовище не умерло, не забилось в бешеных конвульсиях, а попросту мгновенно растворилось в воздухе. Вот оно было и тут же истаяло, как нечто недостойное существования. Все произошло так скоро и внезапно, что заставило на мгновение девочку оцепенеть.
Одаренная протерла глаза, взглянула на чистый, словно его только что вытащили из ножен, меч и поняла еще кое-что, крови чудовища тоже не было. Все исчезло, как наваждение, дурной сон. Единственными доказательствами существования дракона остались лишь растерзанные туши овец, лежащие теперь там, где недавно было чрево ужасного создания.
— Я же говорил, надо разрушить структуру, — подошел к ней Горбоносый и позволил неслыханную вольность, похлопал Юти по плечу.
Впрочем, Одаренная не стала заострять на подобном лишнего внимания, все еще отходя от произошедшего.
— В этот раз мы справились одним только чудом, — приблизился тот самый волшебник, который говорил больше других.
— У этого чуда есть имя, — улыбнулся Горбоносый.
Теперь, когда опасность миновала, Сигур преобразился. В глазах заплясали веселые огоньки, морщины более не разрезали лицо острыми линиями, а собрались вокруг глаз и рта, превращая сиел из озабоченного предводителя Вальтага в добродушного дядьку.
— Так как тебя зовут, прекрасная дева? — спросил сиел.
— Пелир Ютинель Керис Райдарская, — без долгих раздумий ответила Одаренная, которая начинала привыкать гордиться своим именем.
— Первый раз встречаю южанку по крови, в чьих жилах живет дух настоящей северянки. Я Сигур Синезубый, это Надар Граан Дерт Арайн, он тоже южанин, Ригги Безумец, Гарлаш Варратан…
Горбоносый по очереди представил Юти всех сиел, которые подходили к Одаренной с самым изможденным видом. Но вместе с этим каждый из суровых сиел счастливо улыбался, будто им удалось пережить чудовищное кораблекрушение и выбраться на берег. Будто и не они совсем недавно костерили Одаренную самыми последними словами. Юти кивнула каждому, а после убрала меч в ножны.
— Почему Синезубый? — спросила Одаренная. — Твои зубы крепкие, а когда ты говоришь, то не хочется отвернуться от смрада.
— В детстве я очень любил чернику. Оттого всегда ходил с синими зубами, — улыбнулся Сигур, демонстрируя несправедливость своего прозвища. — Теперь терпеть ее не могу, но меня все равно зовут Синезубый.
— В твоем отряде люди со всей Империи, если судить по именам.
— В Вальтаг пускают каждого сиел, у кого нет дома и кто нуждается в помощи, — ответил Горбоносый. — Так мы становимся сильнее. И раз уже зашел разговор, позволь пригласить тебя, великая воительница и твоего спутника в наши владения.