Воплощенный в Камне. Книга 3

Тихий Алексей

Я был просто в восторге, а вот Рыцарю Смерти это зрелище явно не понравилось. За считаные секунды гворн уничтожил больше двух десятков скелетов и на этом не останавливался. Пусть Междумирье — не самое дружественное место для призванного существа, однако за отпущенные ему здесь минуты, он успеет изрядно сократить вражескую численность. Главное, чтоб не перепутал, кто здесь друг, а кто враг. Дерево — что с него взять. Однако, Рыцарь решил по-другому. От рассыпающегося магического свитка полыхнуло ярким светом, и вот уже гворна засасывает в провал портала — заклинание “Изгнание”. Свитки дорогие, но результат оправдывает потраченные средства. Вот только это было лишь началом представления, сразу за первым друидом стали оживать и остальные.

Сразу

три новых портала открывались прямо посреди строя нежити, пропуская на поле боя древесных исполинов. Тяжелые корневища превращали скелетов врага в неаккуратные кучки костей, однако и это продолжалось недолго. Дважды вспыхнули свитки и двоих гворнов затянуло обратно на свой план. Это было обидно, одним своим появлением они почти полностью зачистили весь правый фланг Некроманта. В бою остался всего один гворн. Могучими ударами ветвей он обрушивался на скелетов, а корни ударяли снизу, разом превращая нежить в груду обломков. Одним призывом войска Кэрриона полностью отыграли провис, полученный в начале битвы. Из врагов на правом фланге остался только костяной дракон, с котором до сих пор сражался сам Коготь. Его разбежавшиеся войско уже возвращалось на поле боя, снова засвистели стрелы, но пехота еще подходила.

Маневр был удачен, но победа все еще под вопросом. Жирный черный туман окончательно растекся по полю боя и начал вытягивать жизненную силу воинов. Янтарные искры покидали тела живых и, подобно светлячкам во мраке, стремились к Рыцарю Смерти. Сотни искр сливались в ручьи, которые объединялись в реку, что накачивала и без того сильного противника краденой мощью. Тьма вокруг него наполнилась глубиной, объемом и запульсировала черным сиянием, Рыцарь стал как будто еще выше и шире в плечах.

Перед Кэррионом сейчас встал важный выбор. Он может направить освободившиеся силы на помощь мне или кинуть их на дракона. Он выбрал последнее — своя рубашка ближе к телу и я не могу его за это винить. Раненые, но все еще живые и готовые сражаться ведьмаки перетекающим шагом заскользили к своему командиру, а за ними медленно зашагал мой исполин.

Одновременно началось оживление на правом фланге. Дракон лишил гидру семи голов из ее пятнадцати и сильно порвал тело, но она все же смогла нанести ему критическое повреждение. Пять зубастых пастей активно грызли хребет ящера, поливая кости кислотой, хотя решающий удар все же сделал полукровка. Как только к нему вернулась способность колдовать, он весьма метко запустил молнию, она и стала той последней соломинкой, что переломила хребет гиганта. Дракон был еще жив, но уже лишился подвижности.

Некромант не был клиническим дебилом, он не стал добивать израненную гидру, вместо этого воспользовался классовыми навыками. Тело дракона будто поплыло и он взорвался зубчатыми костяными иглами, протыкая тело противника. Гидра в этот момент как раз начала регенерировать свои повреждения и тем самым намертво заклинила иглы в теле. Враги слились в шар из плоти с торчащими в разные стороны костяными шипами. В нашем случае минус на минус не дает плюс. Обмен ударами был суров, но он лишь снова уравнял силы. Уверен, гидра выживет, ровно как и костянной дракон, однако, чтобы теперь их разделить, придется потратить пару часов и затупить не один топор.

Все эти действия наконец-то вызвали реакцию Рыцаря Смерти. Я долго ждал его хода и был вознагражден за терпение. Понимая, что он может полностью потерять правый фланг, тем самым оголив тыл, он решил атаковать гворна.

Чудовище, которое по недоразумению именовалось конем, по приказу хозяина сорвалось с места в галоп. Огромные подкованные копыта обрушивались на камень, кроша его и высекая искры. С каждым ударом гиганта высоко поднималась красная пыль, создавая длинный кровавый шлейф за всадником. Рыцарское копье легло на изготовку, всадник уперся в седло и стремена. Именно эти простые “девайсы” сделали из связки "рыцарь-конь" машину для убийства. Без специального седла

и стремян невозможно передать всю энергию скакуна на острие копья, но объединив все силы, как раз и получается, тот самый, не единожды воспетый в легендах, таранный удар рыцарской кавалерии. Скакун развил чудовищную скорость, и если бы я не ожидал, то вполне бы мог пропустить момент атаки. Поле боя было не велико, и я двинулся наперерез.

Я разогнал свое тело “таранным ударом” и буквально размазал пару скелетов, неудачно оказавшихся на моем пути, сразу воспользовался “рывком”, но все равно не успел. Рыцарь уже добрался до гворна. Тьма уплотнилась и перетекла на черное древко копья, а затем последовал чудовищный удар. Вспыхнувшее на секунду черное солнце заставило прикрыть глаза, а следом по моему доспеху застучали щепки. Тело деревянного исполина разлетелось на части не крупнее десяти сантиметров. Вот он был и вот его не стало, лишь град из кусков и опилок напоминал о нем. Сила вложенная в эту атаку была запредельна, уверен, я бы не смог выдержать подобный удар. Но черт с ним с гворном, я добился своего! Таранный удар заставил скакуна подняться на дыбы, черный всадник прижался к его шее, чтобы удержаться в седле. И в этот момент я оказался рядом. Время снова замедлилось.

Мой гросс-мессер со скоростью падающей кометы обрушился на задние ноги скакуна. Рукоять не привычно бьет в руки — мышцы этой твари не уступают железному дереву, а кости граниту. Лезвие с трудом рассекло не податливую плоть и прошло дальше, ломая ногу лошади. Новый толчок рукояти, в этот раз силы удара недостаточно, и лезвие лишь надрезает мышцу. Пожалуй, я бы смог дотянуться и до самого Рыцаря, но не думаю, что силы клинка хватит, чтобы пробить его доспех.

Всадник начинает заваливаться вместе с конем, а я без остановки наношу удар за ударом. Очертание меча размывается от скорости и в воздухе стоит звон стали о сталь. Мой клинок бьет Рыцаря по спине. Я ковал этот тесак под свою руку, и, по сравнению с обычным, он весит запредельно много, а кроме того, я сделал его из хорошей стали и режущая кромка заточена как топор, но даже это не помогает. Я ударил его трижды, но на черном доспехе не появилось даже царапины, а вот меч не выдержал. Кромка расплющилась, и теперь в моих руках скорее дубина, чем меч.

Рыцарь упал на землю, его копье отлетело в сторону. Скакун, лишившийся задних ног, бьется рядом, зажав в стремени ногу всадника. У меня все еще есть шанс одолеть этого гада!

Следующий удар в голову, и ещё и ещё. Шлем чуть отклоняется назад, я пытаюсь загнать скошенное острие под него, но Рыцарь успевает поднять щит, и клинок бесполезно уходит в сторону. Слабые места есть у всех, и рано или поздно я найду такое у этой консервной банки. Я снова и снова наношу удары. Безрезультатно, более того, Рыцарь начинает медленно подниматься. В первые секунды мне удалось ошарашить его и даже снять малую часть здоровья, но темный туман “поглощения жизни” продолжает висеть над полем битвы, накачивая его силой. И, черт побери, я ничего не могу с этим сделать.

Шестой, седьмой и восьмой удары приходятся в сочленения ног Рыцаря, но рондели выдержали и гад умудрился встать на колени. Девятый и десятый ударяют в верхнюю кромку щита, чуть опуская его вниз, одиннадцатый попадает точно в верхушку шлема, но им я лишь еще сильней смял режущую кромку своего клинка. Двенадцатый и тринадцатый удары прилетают Рыцарю в бок, заставляя чуть покачнуться и мешая встать, но на четырнадцатом он уже полностью поднялся на ноги.

Слишком велика разница в наших характеристиках и уровнях, я выкладываюсь на все сто процентов, мой клинок заставляет воздух звенеть, но Рыцарь будто не замечает этого. Атака следует за атакой, он пока безоружен, у него в руках лишь щит, и я легко обыгрываю его, нанося удар за ударом в бреши в защите. Однако, это игра в одни ворота не могла длиться вечно, в один момент он открывается полностью, пропуская мощный удар в шлем, и достает из ножен Жнец.