Вопреки инстинктам
Шрифт:
Ладно.
Подожду, когда она согласится.
А пока…
Словно наказывая её, начинаю ещё сильнее вбиваться в неё. Перед глазами всё плывет, когда Люда, вскрикнув, достигает оргазма.
И словно пытаясь разделить с ней этот нереальный кайф, я в последний раз вхожу до упора и кончаю с громким удовлетворенным рычанием.
Утыкаясь лицом в её затылок, тяжело и надсадно дышу. Её дыхание такое же.
– Моя! – хрипло вырывается из меня, когда звездочки перед глазами перестают светиться.
Тело Людмилы словно каменеет.
И опять эти гребанные инстинкты
И я был прав. Уже через секунду прилетает хриплым, но твердым женским голосом:
– Хрена с два я твоя!
Хочется снова трахнуть её. Да так, чтобы она даже думать не смела, а не то, что говорить, будто она принадлежит не мне.
Но я понимаю, что на одном трахе мы далеко не уедем.
Придется убеждать словами.
– Давай обсудим этот момент, - невнятно хриплю на бредовое утверждение девушки, глубоко вдыхая запах её волос.
Люда в это время дергается, давая понять, чтобы я с неё слез. Уступая, с огромным разочарованием выхожу из неё и, задницей бухнувшись на диван, усаживаюсь рядом с ней.
Девушка выпрямляется во весь рост, откидывая волосы назад. После этого с вызовом и непокорностью смотрит на меня.
– А чего тут обсуждать? – демонстративно недоуменно вопрошает она, перекрещивая руки на своей груди. Мои глаза сразу же опускаются вниз.
М-м-м…
Я был прав, грудь увеличилась.
Сглатывая, с трудом поднимаю взор и натыкаюсь на насмешливое выражение лица Люды.
– Мы истинные, - брякаю невпопад я. Дебильно конечно звучит, учитывая тот факт, что мы оба это прекрасно знаем.
– И?
– Наши звери сходить с ума будут, если мы не соединимся.
– Прошло шесть лет и уверяю тебя, кукухой я не поехала. Судя по твоему виду, ты тоже вполне адекватен, - Люда начинает хмуриться и отводить взгляд с сторону. Она мнется буквально несколько секунд, прежде чем продолжить. – Глупо отрицать, что… это сложно - находиться нашим зверям вдалеке друг от друга, но…
Я начинаю звереть. Мой волк внутри, вообще, беснуется, требуя принудить нашу самку.
Интересно только, как?
– Думаю, мы с тобой достаточно сильные люди, чтобы… - между тем продолжает нести бред девушка.
Она замолкает, так как в этот момент я быстро встаю с дивана и нависаю над ней горой.
– Если это у тебя такие обидки за прошлое, то я уже объяснил – я не чувствовал тебя! – рычу ей в лицо, сжимая в ярости кулаки. Совершенно не испугавшись моего грозного вида, Люда поднимает голову и, прищурив глаза, смело смотрит мне в лицо. – Перед тем, как мы с тобой встретились в том клубе, я был в командировке. И там мы с моей командой подцепили какую-то дрянь, полностью искажающую для нас все запахи на свете. Эта хрень выветрилась из нас как раз в тот день, когда ты уехала. Я был здесь, когда Аня получила твое письмо. И я смог учуять тебя, то, что ты моя истинная, по этому гребанному клочку бумаги!
Она в волнении прикусывает нижнюю припухшую от наших поцелуев губу, заставляя мой немного опавший член налиться кровью и махом подняться вверх.
Я глубоко выдыхаю, прежде
– Детка, клянусь, всё было именно так. Ты не представляешь, как я костерил себя за то, что было после клуба. Вернее, за то, что говорил. Я же понимаю, ты ждала от меня каких-то слов или действий, что я тебя учуял, но... Вышло так, как вышло. И я не могу изменить прошлое. Но я хочу поменять наше будущее. Мы – истинные друг для друга. Наши звери не примут никого другого. Да и дети у нас с тобой будут только друг от друга, - вижу, как в эту секунду она меняется. По обнаженному женскому телу пробегает дрожь, после чего лицо словно застывает, превращая все черты лица в какую-то восковую маску.
Поведение её волчицы тоже вызывает удивление. Если во время разговора она притихла, то теперь от неё несёт тоской и злостью.
Что, блять, такое происходит?
Что с не так с этой девушкой?
Судя по тому, что она шесть лет назад находилась во главе стаи, означает одно – мозги у неё были. Да и со слов свояченицы, ещё до знакомства с Людой, у меня сложилось впечатление, что сестра Ани довольно здравомыслящая особа, которая не ведет себя, как малолетняя фифа.
Или… за эти года что-то с ней произошло, что так кардинально поменяло её?
– Неужели ты не хочешь ребенка? – от удивления я даже отступаю на шаг назад, пристально всматриваясь в лицо Люды, отслеживая её чувства. – Я не верю, что ты из-за какой-то глупой обиды способна оставить нас двоих бездетными.
– Я. Не. Признаю. Тебя, - довольно четко и раздельно произносит каждое своё слово Людмила, опуская руки вдоль тела и начиная отступать назад.
Она разворачивается и начинает собирать свою одежду, которая разорвана на несколько частей. Чертыхнувшись себе под нос, девушка поднимает с пола мою рубашку. Начинает её молча и нагло на себя надевать, пока я в охренении смотрю на неё, пытаясь в своей башке до конца осознать то, что Люда сказала.
Она послала меня!
– Мы не договорили! – мой рык разносится, наверное, по всему дому.
– Я договорила, Тимур, - невозмутимо бросает она, поворачиваясь ко мне лицом. – Больше я ничего обсуждать по этой теме не буду.
Судя по её равнодушному виду, она уже взяла себя в руки, полностью контролируя свои эмоции, а также выражение лица и тела.
В отличии от меня, которого всего просто разрывает от бешенства, ярости и несогласия с её решением.
Прищурив глаза и сжимая зубы до противного скрипа, наблюдаю за девушкой, направляющейся не спеша в сторону выхода.
Несмотря на требование своего зверя не отпускать нашу самку, заставляю себя оставаться неподвижно на месте. Безумно хочется броситься за ней и схватить в охапку, утаскивая к себе в логово, чтобы там запереть и не выпускать, пока она не признает меня своей парой.
Но я не двигаюсь, словно наступая себе и своему зверю на глотку.
Ладно, милая. Пока беги. От меня, от себя и… от нас.
Всё равно далеко не убежишь.
Потому что не позволю.
Не теперь, когда ты вернулась.