Вопреки обыкновению
Шрифт:
Юза нашлась в комнате девушки. Дремала, держась лапами за спинку стула. Ее фиолетовые глаза спокойно двигались под веками, а клюв был едва приоткрыт. Она мерно дышала и никак не отреагировала на приход Мирры. Девушка решила не беспокоить сову в этот раз, и дождаться, пока она сама вернётся из мира грёз. Наблюдая за сезонной непогодой за окном, драконица представляла как тут было во времена Дейдруда и Левелеи. Должно быть, к замку вела симпатичная аллея, а где сейчас змеилась тропа, поросшая колючим кустарником, там рос цветник. Наверняка пруд некогда являлся чистым озером, а лес - фруктовым садом. Замок, описываемый принцессой, так же разительно отличался от своего нынешнего состояния, как произведение искусства от небрежно вылепленного комка глины.
– Есть тут кто?
– возглас, вырвавшийся из клюва Юзы, напугал Мирру.
Голос не принадлежал сове, но был знаком. Девушка бесшумно подошла к птице и склонилась над ней.
– Скажите, ради Жизнеродящей, я умер?
– Юза говорила с закрытыми глазами мужским голосом.
– Флап?
– осторожно поинтересовалась девушка.
– Я! Это я! Что происходит?
Если бы драконица сама понимала, что происходит. Сова ведь просто собиралась пообщаться со своим хозяином, а не впускать его в собственное пернатое тело. Или это маг что-то напутал, обучая птицу?
– Думаю, вам это снится, - Мирра ответила наугад, но, видимо, интуиция не подвела, ее собеседник тот час успокоился.
– Хорошо. Дневной сон, конечно, не входил в мои планы. Но отдохнуть и впрямь не помешает, - он зевнул по звуку, но сова даже не шелохнулась.
– Представьте, мне приснилась одна неприятная особа, я пытался от нее убежать, а потом эта темнота. Стало страшно. Видимо, я переутомился.
– Переутомились?
– девушке казалось, что она наугад бредёт по болоту, один неловкий шаг и затянет в трясину.
– Лечу короля!
– с гордостью уточнил маг, потом, видимо, смутился: - Ну, не я один, нас тут много. Консилиум, так сказать. Совещаемся, применяем общую силу.
– Успешно?
– Нет, - он был довольно откровенен, разговаривая непонятно с кем, но, наверное, все потому, что твёрдо уверился, что диалог происходит во сне, а не наяву.
– Его высочество Эжен при смерти. Мы лишь продлеваем его агонию, - голос стал почтительным и печальным.
– Его сын принц Людвик, должно быть безутешен?
– не смогла удержаться от предположения Мирра.
Флап замолчал. Неужели она сделала ошибку? Сейчас он поймёт, что дело тут не чисто и прервёт связь. Но маг все же оказался далеко не так прозорлив, как хотел казаться.
– Что - Людвик. Фактически, он уже почти год правит и свыкся с мыслями о кончине отца. А вот лорда Горидея отправили подальше.
Сердце девушки заколотилось, как выброшенная на берег рыба.
– Брат Эжена?
– Этот тип буквально сошёл с ума в последнее время, - почему-то этот факт рассмешил Флапа.
– Он до последнего времени являлся министром безопасности и, представьте, начал утверждать, что принц пытается отравить отца, чтобы занять его место. И даже нанял для этих целей какого-то прохиндея, кажется, Жюля. Разумеется, это бред.
Мирра поддержала смех мага, но ей было совсем не смешно.
– И что с этим Жюлем?
– В темнице. Сидит, как миленький.
– За что же, если бред?
– пальцы девушки похолодели и начали покалывать от напряжения.
– Большинство лекарей и магов склоняются к мысли, что Горидей прав наполовину. Причина недуга короля в яде, который действует очень медленно, но не имеет противоядия.
– Но король болен уже год, а Жюль появился в королевстве не более двух сезонов назад, - вырвалось у драконицы.
– Откуда это вам известно?
– голос насторожился.
– Кто вы?
– Я только сон, - попыталась успокоить Мирра собеседника, но он начал покашливать и часто дышать.
– Вы уже выспались. Пора пробуждаться. Выходите из темноты и найдите сову.
– Сову?
– воскликнул в ужасе Флап.
– Да, думаю, вам необходимо это сделать.
– Хорошо, - как ни странно, он успокоился, задышал ровнее, а потом и вовсе стих.
Не приходилось сомневаться, что если птица сейчас проснётся, это будет уже сама Юза. Наверняка, опять недовольная и капризная.
Мирра не знала, что делать. Жюль в тюрьме по бессмысленному обвинению. Людвик, вероятно, склоняется к мысли, что парень виновен, потому что об этом шепчутся все кругом. Конечно, лорду Горидею выгодно обвинять, лишь бы стать наследником самому. А лекарям и магам вполне на руку поддерживать его версию, лишь бы не расписываться в собственном бессилии.
Драконица вскочила и пошла на поиски отца. Он говорил, что мать научила его лечить. Возможно, этот дар ей сейчас гораздо нужнее, чем прибранный и восстановленный замок.
18.
Дин, насвистывая какую-то песенку, собирал из подручного материала какой-то новый механизм. Было пока сложно определить, что это будет: очередной подметальщик мусора, машина по обивке стен или изготовлению изящной мебели. Мирра пока смотрела на агрегат со смешанным чувством удивления и ужаса, как, впрочем, и на все, изобретённое отцом.
Зажимая губами какие-то скобки, отец встретил девушку легкой улыбкой и кивком головы. Разумеется, Мирра и Странник уже виделись сегодня. Но несколько дней их общение состояло только из ничего не значащих фраз за принятием пищи и таких вот пластических экивоков. Тем труднее оказалось обратиться за помощью. Тем невероятнее было, что на призыв откликнутся.
Для девушки этот человек пока не стал родным и близким. Он только стеснял своей навязчивой опекой, будто упорно пытаясь наверстать все канувшие в прошлое годы. Однако сама жизнь заставляла довериться отцу. Больше было некому.
Мирра с шумом вдохнула воздух и выпалила на одном дыхании, словно боясь, что передумает:
– Ты говорил, что мать, Клотта, научила тебя лечить, думаю, эта способность сейчас нужнее, чем все изготовленные тобой машины и завалы моего замка.
– А кто заболел? У тебя все хорошо?
– забеспокоился Дин, сделав большой шаг к ней и легонько дотронувшись до лба дочери.