Вор и Книга Демона
Шрифт:
К вечеру он достал свою рогатку и подобрал несколько круглых камешков со дна высохшего ручья. В округе водились зайцы и похожие на бобров сурки, и он решил, что немножко свежего мяса на ужин все-таки лучше, чем жесткие ломти сушеной оленины, которую он нес в сумке, притороченной к ремню.
Это не заняло много времени. Сурки — животные любопытные, и у них есть привычка сидеть на задних лапах возле своих нор и смотреть на проходящих мимо путников. Глаз у Альтала наметанный, да и рогаткой он владеет неплохо.
Он выбрал небольшую рощицу из низкорослых сосен, развел костер и поджарил
Затем, сразу после восхода луны он, повинуясь какому-то импульсу, покинул свой привал и подошел к краю мира.
Луна мягко ласкала неясные вершины облаков далеко внизу, и они пламенели в ее лучах. Конечно, Альталу приходилось видеть такое и раньше, но здесь это было иначе. Обычно, совершая свой ночной путь, луна впитывает все краски земли, воды и неба, но она не могла лишить Божественный огонь его красок, и волны радужного света в северной части неба тоже опаляли верхушки облаков под ними. Казалось, они играют там, в облаках, с бледным светом луны, подбивая радужные огни к любовным пляскам. В оцепенении глядя на мерцание и игру цветных огней, Альтал лежал на мягкой траве, подложив руки под подбородок, и наблюдал, как луна любовно заигрывает с Божественным огнем.
Но вдруг далеко за неровными вершинами земли Кагвера снова послышался тот одинокий стон, который Альтал слышал уже в Аруме и потом в лесах недалеко от лагеря Набьора. Он выругался, вскочил на ноги и вернулся к костру. Что бы это ни было, оно, очевидно, шло вслед за ним.
В эту ночь он спал неспокойно. Божественный огонь в северном небе и плач где-то в лесах каким-то образом сплелись воедино, и это смешение, казалось, имеет какое-то значение, которое, как он ни бился, никак не мог постичь. Должно быть, ближе к рассвету его сны об огнях и плаче вытеснил другой сон.
Ее волосы были цвета осенних листьев, а руки и ноги имели такие совершенные формы, что замирало сердце. Одета она была в короткую, скроенную на старинный лад тунику, а ее осенние волосы были тщательно заплетены в косы. В ее безупречно спокойном лице было что-то нездешнее. Во время своего недавнего путешествия в цивилизованные южные земли Альтал видел старинные статуи, и лицо его ночной гостьи больше напоминало их древние лица, нежели лица ныне живущих людей. Брови ее были широкими и прямыми, а линия носа безупречно продолжала линию лба. Ее губы были чувственными, замысловато изогнутыми и спелыми, как вишни. Глаза — огромными и необычайно зелеными, казалось, они глядели прямо в его душу.
Тонкая улыбка тронула эти губы, и она протянула ему свою руку.
— Пойдем, — сказала она мягким голосом, — пойдем со мной. Я позабочусь о тебе.
— Хотел бы, да не могу, — неожиданно для себя сказал он и прикусил язык. — Я бы с радостью пошел, но мне трудно выбраться отсюда.
— Если пойдешь со мной, то никогда не вернешься, — сказала она ему своим волнующим голосом, — потому что мы будем странствовать среди звезд, и фортуна никогда больше не предаст тебя. Твои дни будут полны солнечным светом, а ночи — любовью. Пойдем, пойдем со мной, мой любимый. Я буду о тебе заботиться.
И она поманила его и обернулась, чтобы повести за собой.
И он, в полном ошеломлении, последовал за ней, и они шли сквозь облака, а луна и Божественный огонь приветствовали их и благословляли их любовь.
А когда он проснулся, в его душе были горькая пустота и ощущение вселенской печали.
Следующие несколько дней он продвигался дальше на север, почти надеясь где-нибудь среди бесконечных облаков по ту сторону края мира разглядеть выступающую горную вершину или даже тень, которые послужили бы доказательством того, что это не было тем местом, где заканчивается все, но ничего не появлялось, и постепенно с большой неохотой ему пришлось признать, что этот отвесный уступ, вдоль которого он шел, действительно был краем мира и что за облачной пустотой не было ничего.
По мере того как Альтал продвигался вдоль края мира, дни становились короче, а ночи холоднее, и он уже начал задумываться о том, что впереди его ждет зима не из приятных. Если в ближайшее время он не доберется до дома, который описал ему Генд, придется поворачивать обратно, искать какое-нибудь убежище и запасаться едой. Он решил, что, едва лишь первая снежинка коснется его лица, он тут же отправится на юг в поисках места, где можно перезимовать. И продолжая по-прежнему идти вперед вдоль края мира, он начал посматривать в сторону юга, ища перевал через горы.
Возможно, из-за того, что внимание его было рассеяно, он даже не увидел дом, пока не подошел к нему вплотную. Дом этот оказался выстроенным из камня, что здесь, на границе, где большинство домов сооружались из бревен и покрывались соломенными крышами, было необычно. Более того, дома, которые он видел в цивилизованных землях, были сделаны из известкового камня. Этот же — из гранитных блоков, а бронзовые пилы, которыми рабы с такой быстротой распиливали известняк, просто сломались бы о гранит.
Альталу никогда раньше не доводилось видеть таких зданий. Гранитный дом на краю мира был огромным, даже больше, чем бревенчатая крепость Гасти Большое Брюхо там, в Аруме, или храм Апвоса в Деике. Он был настолько огромен, что размерами соперничал с окружающими его природными горными вершинами. И только увидев в нем окна, Альтал наконец признал, что это действительно дом. Иногда природные горы могут распадаться на глыбы кубической формы, но природная гора с окнами? Это вряд ли.
Короткий облачный день поздней осени близился к полудню, когда Альтал впервые увидел дом; он подошел к нему с некоторой осторожностью. Генд говорил, что дом необитаем, но Генд, возможно, никогда здесь не был, поскольку Альтал пребывал в убеждении, что Генд боится этого дома.
Дом стоял в тишине на уступе скалы на краю мира, и единственным путем, по которому можно подойти к нему, был подъемный мост, перекинутый через глубокое ущелье, отделявшее дом от узкого плато вдоль обрыва, где кончался мир. Если бы дом был действительно пуст, его хозяин, прежде чем уйти, наверняка нашел бы способ поднять за собой мост. Но мост был опущен, как будто приглашая войти. Это выглядело совсем неправдоподобно, и Альтал присел за поросшим мхами валуном, грызя ноготь и обдумывая варианты.