Вор: Пришествие Трикстера. Часть 1
Шрифт:
Право наказывать и вершить правосудие!
«Новичок» открыл глаза. У него по лбу тек пот. Я увидел это, когда влетел в арку, пришлось зацепиться руками за свод и выставить ноги. Дубинка уже была у меня в руке. И я чувствовал ее как никогда реальной и весомой.
«Привет от Создателя!» - произнес я про себя за секунду до того, как мой блэк-джек добавил к прозрачным каплям на лбу стражника палитру красных капель.
7
Я не сторонник насилия. И в той ситуации применил меньшее насилие к человеку, чье общество могло применить большее насилие по отношению ко мне. Сложно? Отнюдь. Я не стал обращать внимание на еще одного оглушённого мной. Уж сколько таких была за последний месяц? Меня больше интересовала личная безопасность и безопасность
Еще несколько дней назад я и подумать не мог, чтобы обнести чужой особняк. В тот час факт, что я находился в тюрьме», по собственной воле, творил хаос и еще умудрялся грабить все, что вижу будоражил меня и заставлял двигаться дальше. Я получал удовольствие, и нечего не мог сделать с собой.
Как я и думал, мой поступок вызвал волну перешептываний. Со всех сторон я слышал умоляющие голоса. «Эй парень, сюда!», «Тише, не кричи, второй слева рычажок», «Дружище, я в долгу не останусь», «Я вся твоя, только… пусти». Я накинул капюшон. Нечего, чтобы кто-то из них потом описал меня. Или даже назвал мое имя. Я надеялся, что еще не успел проболтаться.
Когда створки камеры распахнулись, я услышал общий вздох ни то радости, ни то грусти. Внутри ничего не было видно, смердело нечистотами. Катти тяжело дышал, прислонившись спиной к стене. Когда я загородил собой проход, он повернул лысую голову в мою сторону и зашелся в кашле. Казалось, он даже был не рад меня видеть.
– Давай, Катти, вставай, нам пора убираться отсюда.
Он попытался встать, но вскоре без сил упал на пол. Я попытался поднять его, но он остановил меня. Его рука уперлась мне в грудь.
– Боюсь тебя разочаровать, - его голос был сиплым, он постоянно прерывался и расходился кашлем, - но я… не смогу последовать… за тобой. Заморили… Молоты.
– Вижу, но тебе придется напрячь старые кости. Я ради тебя жизнью рисковал.
– Уже поздно, - он тяжело отхаркался и схватился за горло, - Феликс…. Феликс собирался за Рогом Квинтуса, Молоты конфисковали… мои, его записи… там, наверху. Там карта, я… не думаю, что он справиться… Гаррэт, Гаррэт, ох, черт!– Катти сделал несколько глубоких вдохов, - К-карта! Рог окупит все! – его рука опустилась на замшелый пол.
Так и закончилась история Катти, человека, что дал мне заработок и надежду. Деньги тоже растворились, как и моя самоуверенность. Чудилось мне, что на том все не закончится, и я был прав. Чертовски, как собака, прав.
Я стоял над бездвижным, окаменевшим телом. «Что ж, Катти заварил эту кашу, надо ее разваривать». Только я боялся, что эта каша была густая и сможет меня поглотить. «Глупости это все, Гаррэт. Ты в логове, слышишь в центре огромной тюрьмы! Мне бы говорить о трудностях, да я у Хранителей учился», - так и подумал, - «Я со всем справлюсь. Буду холоден и целенаправлен, как машины Молотов». Тех, Молотов, у которых лежала карта моего… мертвого «друга». Он что-то говорил про отряд Феликса? Не слыхал о таком. Помнилось, кто-то из заключенных Зоны С говорил мне про тайную комнату. Правда ли, что это была Сокровищница Молотов? «Конфискованные вещи отправляют туда». Этот факт не мог не заинтересовать меня в моем положении. Именно в том момент, когда моя цель «изменилась», я решил изменить свой подход к делу. Ужасная была перспектива тащиться в еще более дикое место, чем это, не имея никого под рукой. Тут-то я и вспомнил о том заключенном по имени Бассо. Мне еще тогда пришлаидея, что он мог вести дела, не навящив и, вероятно, надежен. В нашем мире никому доверять нельзя, если он не предлагает тебе что-то ценное взамен. «Бассо же будет обязан мне жизнью. Надеюсь, он не подпалит мое жилище, тогда мне и впрямь придется тянуть руки на улицах».
Единственная
Зона D попрощалась со мной всей своей безмолвностью и унынием. Мне-таки было жаль Катти, несмотря на то, что он так подвел меня. Я сунул украденный ключ в замок, повернул ручку, и стал думать. «Если этот Феликс и вправду собрался украсть некий Рог Квинтуса, как он про него узнал? Как планирует это осуществить? У него тоже есть свои тайны?». Было понятно одно – без этих сведений я не мог уйти. Не мог позволить себе потрать время зря.
8
Позднее я попал в нечто очень сильно напоминающее поместье Баффорда, я говорю о картинах. Вдалеке отдавались эхом голоса, не возвышенные, как обычно, спокойные. «Галерея» и вправду была пуста. В чем я не сомневался, что Молоты так же, как и Баффорд питали страсть к «искусству». Ведь Баффорд тоже вроде как к ним относился. Я прокрался вдоль стены, за углом я услышал занятный монолог.
Огромное существо с молотом в руце. Это мужчина. Его борода густится и ветвится, как крона дуба – наш мир. Он одет в скромный кафтан, застегивающийся посередине – послушность наша. Он, как будто, держит небо. Его ноги прижаты к земле, словно так всегда и было. Взгляд могущественный, сильный, праведный. Напротив него, растопырив когти, припал к земле зверь со змеиной головой в шкуре медведя. Его язык оскверняет небо, голова же обращена к гнилой почве. Но вот глаза остекленели в своей жестокости, и вся его внутренняя энергия сосредоточилась на ненависти к обоим полам: мужчине и женщине. Зверь не имеет пола. Зверь вот-вот прыгнет. Они оба вызывали восхищение, оба не могли победить в их вечной войне.
Картина называется «Первородный Порок против Создателя». Помните, Создатель скоро одержит вверх, мы близки. Зверь был изгнан во время последнего нашествия. Многие годы назад.
Монотонный уверенный в себе голос замолчал.
Я ждал. Ждал эха солдатских сапогов. Я ни капли не сомневался, что Молоты носят такие сапоги, война в голове, война и снаружи. Если твои сапоги специально усилены, чтобы много ходить, то и ходить ты будешь далеко. Значит, заклятый враг будет трепетать, не убежит. Железная логика, логика подстать им. Раздалось эхо нескольких сапог, шли в мою сторону. Я не стал выдумывать чего неординарного – просто ретировался к лестнице.
Из храма доносились песнопения, что значило, что служба еще шла. Как там говорил Тарквис, каждый час, верно? Доверять ему была не лучшая задумка, человек готов сказать все, что угодно, если от этого зависит его жизнь. Но его слова звучали вполне правдиво, подстать им, Молотам. Также подстать им было отпирать и так не существующие двери, чтобы «хор» разливался по всем коридорам, отражался от углов, заставал тебя врасплох. Картинная галерея минула, оставалось только найти бумаги Феликса, так не удачно оказавшиеся у Катти в штанах в момент его ареста.
9
– Докладывайте, - сказал брат Альрий.
– Конечно, милорд, Первосвященник велел поведать вам, что он доволен вашими результатами. Его первосвященство заявляет, что темпы наказаний его ошеломляют, но Его первосвященство также считает, что эти наказания отнюдь не способствуют обращению в нашу веру.
– Это все, сэр Паттон?
– Остальное, милорд, скажу я после вашего слова – так мне повелевал Первосвященник.
– Отлично. Вынужден согласиться с утверждением Вышестоящего. Хоть наказание и необходимо, хоть оно и несет в себе благое, веры в этих людях нет. Долго я размышлял над этой… проблемой. Размышлял пока до ушей моих не дошла весть о тайной личности. Вы знаете, о ком я молву веду, сэр Паттон?