Ворлок из Гардарики
Шрифт:
– А кроме этого… гилли ду… ты кого-то еще видел на берегу? – осторожно поинтересовался парень.
– Нет. А ты кого-то видел?
– А с чего ты взял?
– Ты не спросил бы просто так. Неужто с бэньши столкнулся?
– Верно. Столкнулся. Думал – все… Конец мне пришел. Страшная – ужас. Лежу, обмираю. А не помолиться сил нет, не перекреститься.
– А! – отмахнулся Вульфер. – Все равно не помогло бы. Это все монахи-святоши выдумали. Мол, нечисть крестного знамения боится. Как бы не так. Некоторые не любят. От них можно на пеньке укрыться, если на нем три креста вырезаны. А другим наплевать. Хоть весь святой водой облейся.
– А еще три пса были. Здоровущие! Мне по пояс, пожалуй. Черные, мохнатые. Они-то бэньши и прогнали. А гилли ду у них вроде как за старшего был. За ватажника.
– О! Вот как! – прищелкнул языком Вульфер. – Ну, парень, если раньше я и сомневался, то теперь точно знаю – не простой ты человек. Видно, в Волшебной стране интерес к тебе имеется. – Он замолчал, явно размышляя о чем-то своем. Потер залысину. Покачал головой.
Шалун улегся и, умостив голову на вытянутых лапах, не спускал карих глаз с новгородца.
– Так что это за псы? – устав ждать, напомнил о себе Вратко.
– А? Псы? Это – боуги.
– Чего?
– Ну, боуги и боуги… Как тебе объяснить-то? Они вроде как и не сильно к людям добры. Иногда могут просто насмеяться и попугать в шутку. А иной раз и злобный норов показывают. Оборотни. Могут псами черными быть, могут баранами или телятами. Только тем и отличить от скотины можно, что глаза у них большие, круглые и в темноте желтым светятся. На человека боуги любит сзади на плечи запрыгнуть и глаза ему пальцами прикрыть. А пальцы у них холодные… Бр-р-р… – Вульфер напоказ вздрогнул.
– А что ж они меня спасли? Если бы не они…
– А вот это – загадка, парень. Гилли ду спросить бы, да где его найдешь? А найдешь, будет ли он отвечать? У малого народца свой норов имеется. Не всяк к ним подход найдет. Не с каждым они откровенничают.
Старик опять задумался. Тер затылок и почесывал лысину.
Вратко смотрел, смотрел на него, пока не почувствовал, как глаза слипаются. Словен подумал, что хозяин хижины не так уж и не прав. В дорогу лучше завтра отправиться. С утра. Утро вечера мудренее. Слыхал такую присказку?
Глава 19
Сражение у стэмфордского моста. Начало
Дружину Хродгейра Вратко заприметил издалека – соломенноволосая голова Олафа торчала над макушками его товарищей, словно гордое знамя. Викинги вышагивали налегке – без кольчуг и шлемов. Еще бы! Ведь не на сражение собрались, на тинг. Всем известно – урманы хранили мир во время народных собраний. На тех, кто нарушал священный обычай, могли наложить виру, а то и лишить собственности или вовсе поставить вне закона. Даже рабы на тинге пользовались защитой. Конечно, воины Харальда взяли с собой мечи и копья, топоры и секиры – без них они чувствовали себя голыми и беспомощными. Даже щиты волокли.
Войско ползло по дороге длинной, толстой, многоголовой змеей. Так же они шли пять дней назад, когда встретились с отрядами Моркара и Эдвина. Так же плыло впереди гордое знамя «Опустошитель земель».
Новгородец повернулся к Вульферу:
– Спасибо тебе, почтенный… – Парень попытался поклониться по словенскому обычаю, в пояс, но понял, что упадет, и лишь наклонил голову. – Может, пойдешь со мной? Хродгейр тебя отблагодарит.
– Чем он может меня отблагодарить? – усмехнулся старый сакс. – У меня все есть. Крыша над головой, кружка молока и жаркое в горшке.
– И тебе совсем ничего не надо?
– Ничего. Ни золота, ни серебра, если ты это имел в виду.
Вратко смутился:
– Я не хотел тебя обидеть…
– Ты меня не обидел. Иди, Вратко из Хольмгарда. Да хранят тебя те боги, в которых ты веришь.
Словен поколебался немного, а после отстегнул с пояса нож. Протянул его Вульферу:
– Возьми, почтенный, на память. Сталь хорошая. В хозяйстве пригодится.
К его радости, старик принял подарок. Повертел нож в руках.
– Доброе оружие. Спасибо тебе.
– Это тебе спасибо. Без тебя…
– Кто знает, Вратко из Хольмгарда, может, мы еще свидимся? Иди к своим друзьям. И не подставляйся больше под стрелы врагов.
Он улыбнулся на прощание и легонько подтолкнул словена в сторону дороги.
Парень помахал рукой и выбрался из кустов.
– Эге-гэй! Хродгейр! – крикнул он, шагая к дороге. – Олаф! Асмунд! Это я – Подарок Ньёрда!
Его заметили и узнали.
Олаф заорал, растолкал соратников и выбежал на обочину.
– Подарок! Клянусь Мйольниром, это ты!
Викинг подбросил меч к небу и поймал его за рукоять, очертил сверкающим клинком полукруг над головой.
Воины, идущие впереди и позади Хродгейровых хирдманов, обернулись на крик. Многие улыбались. Некоторые приветливо махали руками.
Черный Скальд покинул строй, а следом за ним и Сигурд. Старик глядел укоризненно, грозил словену пальцем. Хродгейр хранил непроницаемое выражение лица.
Вратко спешил изо всех сил, забыв о раненом плече, но когда увидел шагнувшего к нему навстречу Олафа, распахнувшего медвежьи объятия, испугался и попытался уклониться от здоровяка.
– Ты чего? – озадаченно произнес викинг.
– Тише ты, турсов брат! – напустился на него Сигурд. – Не видишь, не в себе парень.
– Ты ранен? – спросил Хродгейр, подойдя поближе.
– Потом расскажу! – Вратко украдкой смахнул набежавшую на глаз слезу. Он и подумать не мог, что в его жизни эти суровые бородатые воины, беспощадные, смеющиеся над незамысловатыми шуточками, выпивающие по ведру пива за раз и съедающие по полпоросенка, так много значат. Будто бы родных встретил.
– Ты знаешь, в войске предатели затесались…