Ворон и голубка
Шрифт:
— На этот раз ты не была разочарована, правда? — шепнул он. — И не боялась.
Синара отрицательно покачала головой, не смея взглянуть на мужа, и, покраснев от смущения, поспешно отвернулась, чтобы он не увидел ее лица.
Она услыхала, как муж вздохнул. О чем он подумал сейчас? Но тут длинные пальцы сомкнулись на ее подбородке: Мерлин осторожно повернул Синару к себе, пристально поглядел в глаза, с силой прижался губами к ее губам. Остатки сопротивления бесследно растаяли.
Утром Мерлин ушел, когда жена еще спала, оставив волшебные воспоминания о пережитом наслаждении. Он ухитрился растопить сердце Синары. А на подушке остался отпечаток его головы. Счастливое тепло по-прежнему оставалось с ней, но в резком утреннем свете все казалось иным, и сомнения снова начали терзать женщину. Да, он умеет любить и ласкать так, что противиться нет сил, и ее увлечение мужем растет с каждым днем. Однако он умудрялся ускользнуть всякий раз, когда она пыталась понять его, заставить раскрыть душу.
Синара, вздохнув, поднялась с постели. Нет, видно, ей никогда не постигнуть тайны этого человека, ставшего ее мужем.
Она позвонила Элис, велела приготовить ванну и, лежа в мыльной воде, гадала, куда мог пойти Мерлин, оставив ее наедине с тяжелыми мыслями, даже не дав понять, что опьянен проведенной вместе ночью. Опьянен? Что это с ней? Она не должна думать о муже ничего подобного. И запретить себе влюбляться в него… или это уже произошло?
Синара совсем было расстроилась, но тут, к счастью, вошла Элис с выглаженными нижними юбками. Молодая женщина оделась, и горничная неуклюже собрала ее волосы в узел на затылке. Чувствуя себя освеженной, Си-нара спустилась вниз и едва не столкнулась с миссис Суон, державшей большой поднос с начищенным серебром. Синара придержала дверь в столовую, и экономка благодарно улыбнулась:
— Вы прекрасно выглядите сегодня, леди Рейвн.
— Спасибо. Не знаете, куда уехал мой муж?
— Нет, миледи, но он говорил о чем-то с мистером Брауном, моим братом, перед тем как выйти из дома.
Поставив поднос на блестящий стол из красного дерева, экономка начала складывать в буфет серебряные блюда и тарелки.
— О, я не знала, что ваш брат служил здесь.
Миссис Суон оценивающе поглядела на Синару, словно прикидывая, как далеко может зайти, не оскорбляя чувств хозяйки:
— Мистер Браун был когда-то дворецким… до несчастного… э-э-э случая.
— Случая? — с любопытством повторила Синара.
— Да, с отцом мистера Мерлина. Домоправительница тяжело вздохнула:
— Видите ли, мой брат считает, что все эти слухи правдивы и лорд Рейвн действительно замешан в убийстве мистера Росса. Он не смог здесь больше оставаться и взял расчет.
— Но что заставило мистера Брауна думать, будто… — в ужасе охнула Синара, не в силах докончить фразу.
Миссис Суон, побледнев, покачала головой, явно не желая продолжать разговор на эту тему. Синаре пришлось долго настаивать, и экономка наконец сдалась:
— Я не знаю, что думать о той ночи, когда все это случилось. Но мой брат уверяет, что видел, будто лорд Рейвн забрался под карету мистера Росса и орудовал какими-то инструментами. Когда экипаж опрокинулся в овраг, возникло подозрение, что кто-то ослабил оси колес. Гайки слетели все до одной, словно были заранее отвинчены. Лошади, должно быть, понесли, и карета полетела прямо в пропасть.
— Но кому нужна была смерть Росса Сеймура? Экономка задумчиво наморщила лоб:
— Этот вопрос я много раз задавала себе. Если мне будет позволено сказать, лучше мистера Росса не бь:ло в мире человека. Мистер Мерлин похож на него, и я не поверю, чтобы он мог причинить кому-то зло. Однако что он делал в тот день под каретой отца? Брат клянется, будто это был мистер Мерлин. Он крался так осторожно, словно боялся, что кто-то заметит его.
Невыносимая тяжесть легла на душу Синары. Неужели это правда? Как она сможет верить мужу?
— Это происходило днем?
— Нет, в сумерках.
— Там мог быть кто угодно.
Синаре отчаянно хотелось оправдать Мерлина.
— Да, но мой брат узнал серый бархатный плащ, который так часто носил мистер Мерлин… лорд Рейвн. И этот человек хромал…
Голос экономки замер, и глухая тоска сжала сердце Синары. Неужели прошлую ночь она провела в объятиях убийцы? При этой мысли на лбу выступил холодный пот. Она слишком поспешно поверила в невиновность мужа!
— А вы не боитесь, как ваш брат, служить здесь?
Графиня уставилась на экономку.
— Я говорила брату, что не стану судить мистера Мерлина. Пусть сначала власти обнаружат, что произошло на самом деле. Он невиновен, пока не доказано обратное.
Синара заметила легкую краску на щеках пожилой женщины.
— Вы очень великодушны, однако подозреваете его. Синара была так поглощена беседой, что не услыхала, как открылась дверь.
— В чем именно? — спокойно спросил Мерлин у нее за спиной.
Женщина обернулась, вздрогнув от неожиданности. Его взгляд снова стал холодным, и было так легко поверить, что этот темноволосый сдержанный человек что-то скрывает.
— Ну?
Он вопросительно изогнул бровь, но, не дождавшись ответа, добавил:
— Виновен в убийстве?
И когда Синара отвела глаза, сухо усмехнулся:
— Вижу, что ты готова поверить самому худшему.
Отчаяние сжало горло Синары. Она подняла голову, всматриваясь в лицо мужа, страстно желая, чтобы он подтвердил свою непричастность к преступлению.
— Скажи, ты виноват?
Мерлин молча отвернулся и покинул комнату. Только теперь Синара поняла, что должен был чувствовать Росс Сеймур, когда карета летела в темную бездну. Ужас и бессилие.
Глава 12
Молодая графиня провела остаток дня в напряженном молчании, бродя из комнаты в комнату, слишком расстроенная, чтобы ехать по магазинам на Боу-стрит. Хотя Элис и могла сопровождать ее, это казалось кощунственным занятием в такое время, когда судьба брата все еще не была решена. Что, если побег не удастся? Вдруг Мерлина схватят?
Синара заламывала руки, не зная, как уничтожить преграду, вновь образовавшуюся между ней и мужем.
Она верила ему, но не зная всей правды, не могла не сомневаться.
Графиня выглянула из окна гостиной. У дома напротив остановилась карета. Молодая пара, смеясь и держась за руки, вышла из двери. На лицах сияла любовь, которую нельзя было ни скрыть, ни погасить. Тяжело вздохнув, Синара перевела взгляд на двух чумазых трубочистов. Даже они радовались чему-то.
Этим вечером ужин проходил в таком же напряженном молчании, как и накануне. Они сидели по разным концам стола, такого длинного, что разговор был почти невозможен, и Мерлин, казалось, еще больше замкнулся в себе. Он почти не обращал внимания на жену, и это ранило. Должно быть, сердится на нее за то, что слушала сплетни миссис Суон. По правде говоря, Синара не знала, чему верить. Она обнаружила, что Мерлин мог быть бесконечно нежен, но и способен был хладнокровно обороняться, если затрагивалась его честь. Дуэль с Феликсом доказала это.