Воровка

Массери С.

Ты знаешь, на что он способен.

Его обнаженная грудь разрисована золотыми полосками и отпечатками ладоней, спускающихся по коже и исчезающих в коричневых кожаных штанах, а его маска – тот же самый золотой череп животного. Золотистые рожки торчат из висков и закручиваются вверх и назад, а кожаная бахрома с перьями и бусинками свисает по бокам, касаясь плеч. Он похож на воина из древних мифов. Когда вокруг нас воцаряется тишина, пристальное внимание зала переключается на него, чего он и хотел. Его темные глаза скользят по толпе, и я немного отступаю назад. Приглядевшись, я вижу, что

кожа вокруг его глаз выкрашена в черный цвет, что усиливает контраст с маской. Едва все замолкают, он разводит руки в стороны. Будто не удержавшись, толпа синхронно наклоняется вперед в предвкушении. Мне же хочется убежать.

– Добро пожаловать, – негромко произносит он, одаривая нас дикой ухмылкой, но его голос разносится по всему залу и проходит прямо через меня. – Добро пожаловать в «Олимп».

Люди вокруг топают ногами, включая Марли. Я оглядываюсь, хмуря брови. С тех пор как я стала девушкой-невидимкой, я поняла, что слишком отличаюсь от людей вокруг меня и, находясь здесь, я ощущаю это еще более остро.

– Я Аполлон – ваш ведущий на этот вечер, – он делает шаг вниз, ближе к нам. – На прошлой неделе мы определили избранных, на этой они вступят в бой. Кто выиграет схватку и выйдет из этого зала, сохранив достоинство? А кого придется соскребать с пола?

Толпа ликует, воодушевившись обещанным насилием. Шум вокруг меня похож на звук взлетающей стаи птиц, он внезапный и хаотичный, и я пытаюсь унять дрожь. Не знаю почему, но я чувствую, будто Марли предала меня, ведь я не люблю кровь. На моем пути ее было слишком много, и я больше не хочу иметь с этим ничего общего. Наблюдая за подругой, я понимаю, что она так же увлечена, как и все остальные. Я же одинока в своих принципах, поэтому снова обращаю внимание на Аполлона. С ужасом я понимаю, что его взгляд прикован ко мне. По спине пробегают ледяные мурашки, будто меня только что окатили холодной водой. Я напоминаю себе, что выгляжу по-другому: у меня другая прическа и пирсинг, но лицо краснеет под маской и макияжем. Он не может знать, что это я, но мое тело определенно реагирует на его взгляд. Он долго смотрит мне в глаза, а затем продолжает говорить:

– Дверь открыта, друзья мои, скоро увидимся.

Он поднимает руку, и резкий хлопок эхом разносится по комнате. Из мрамора под его ногами вырывается дым. Поднимаясь вверх, он скрывает Аполлона от наших глаз, и, когда через несколько мгновений дым рассеивается, мужчины уже нет на лестничной площадке.

– Разве это не эпично? – восклицает Марли, хватая меня за руку. – Пошли, нам нужен хороший обзор.

Толпа вокруг нас редеет. Некоторые остаются на первом этаже, но огибают лестницу, проходя через арки, остальные поднимаются повыше.

– Бой? – уточняю я. – Правда?

– Нет, это нечто большее, – говорит Марли, закашлявшись. – Это… это катарсис. Эти люди совершают безумные поступки, чтобы стать избранными. Для них это большая честь.

– Сколько раз, говоришь, ты бывала здесь?

Мне не следовало бы злиться, но она никогда не упоминала об этом раньше. Так же, как и я. А это означает, что мы обе лгуньи.

– Мы с Джанет ходили сюда несколько раз, – морщится Марли. – Может, раза четыре или пять.

Вздохнув, я сжимаю ее руку.

– Прости, я была ужасной подругой, и мне не стоит тебя судить. Ты поступила очень мило, что решила вывести меня

из ступора.

– Что ж, хорошо, – отвечает Марли, поправляя свою маску и улыбаясь. – Спасибо. Я бы не привела тебя сюда, если бы думала, что тебе не понравится. К тому же мы можем просто поглазеть на красавчиков.

Что ж, это не самое худшее, что есть на свете.

– Ладно, пошли.

Марли первая поднимается по лестнице, прокладывая себе дорогу локтями через толпу. Поднявшись по левой стороне, мы видим, что путь перекрыт веревкой, поэтому идем направо. Правая сторона соединяется с частью атриума, где сходятся лестницы.

– Какое странное место, – говорю я себе под нос, и Марли кивает.

– Определенно, это часть его магии.

Разве не так я думала об этом месте раньше? Что оно волшебно. Тем не менее магия такого рода точно имеет свою цену.

Я снова вспоминаю о конверте, оставленном мне Кроносом, и о том, что время, которое он мне выделил, ускользает как песок сквозь пальцы.

Греческая мифология всегда представляла для меня особый интерес. Я читала, что Аид – это правитель подземного мира, брат Зевса и Посейдона. И он опасен. Кроме Аида, здесь есть Аполлон и человек в красной маске, у которого тоже должно быть имя бога. Интересно, помимо этих троих, в «Олимпе» есть еще мужчины с именами греческих богов?

Широкий коридор, по которому мы идем, имеет с правой стороны арочные проемы, расположенные через каждые несколько ярдов. Там установлены барные стойки, вокруг которых слоняются люди. За стойками работают мужчины в масках воронов – они не только разливают напитки, но еще и принимают ставки, раздавая позолоченные карточки в обмен на наличные.

Игнорируя бар, мы продолжаем идти и, пройдя еще несколько проемов, оказываемся на балконе, который очень похож на старую театральную ложу. Некоторые балконы больше других, но большинство вмещают от семи до десяти человек, если стоять у поручней. Тут нет сидений – может, потому что они не хотят, чтобы гостям было слишком удобно. Или, возможно, в такой атмосфере люди просто не думают о том, чтобы присесть.

С нашего балкона хорошо виден расположенный внизу ринг. Места рядом с ним быстро заполняются, как и балконы. Я чувствую витающее в воздухе возбуждение и слышу громкую болтовню. В отличие от обстановки на бойцовских рингах, здесь не ощущается запаха кислого пота и страха. Я не вижу никакой крови. Просто сладкий аромат женских духов и чего-то пряного.

– Как часто они это делают? – спрашиваю я Марли.

На приподнятую платформу поднимается Аполлон. Теперь я замечаю, что ринг покрыт песком. Аполлон хлопает в ладоши.

– Каждую вторую пятницу, – отвечает Марли.

Я подсчитываю в уме: в сентябре четыре пятницы, это вторая. Либо я смогу вернуться сюда через четырнадцать дней и украсть маску Аида, либо я потерплю неудачу, и у меня будет чуть меньше недели, чтобы придумать другой план. Внезапно я стала воспринимать все гораздо более серьезно, будто из Коры Синклер превратилась в кого-то другого. В преступницу.

– Сейчас мы познакомимся с новичками, – ухмыляется Аполлон.

Он воистину один из греческих богов. Бог солнца и света – не хватает лишь лука и стрел. У меня снова возникает чувство, будто он смотрит на меня, но я не осмеливаюсь это проверить. Мое внимание переключается на обстановку в зале, и я крепко хватаюсь за поручень.