Восемь месяцев плюс…
Шрифт:
Одним словом, ровные, хорошие отношения у нас сложились, и это позволило мне сразу после избрания Путина президентом встречаться с ним и говорить по телефону. Естественно, хотел понять его намерения, его линию. Должен сказать, что не всегда это был полнокровный диалог, но даже из тех скупых реплик, которые звучали с его стороны, можно было прийти к выводу, что Путин хочет перемен, ощущает их необходимость.
Все упиралось в вопрос, способен ли Путин вырваться из того окружения, которое первоначально его выдвинуло? Может быть, именно порядочность заставит его придерживаться каких-то обещаний, если он давал их тем, кто выдвинул его кандидатуру?
Характерно, что в российских средствах массовой информации гадали, на кого опирается
Значительно конкретнее начало определяться отношение к Путину при анализе его практической линии, которая явно отличала его от предшественника.
Думаю, что можно в этой связи назвать несколько направлений. Первое – укрепление вертикали исполнительной власти. Совершенно ясно, что эта идея овладела умом нового президента именно потому, что он на своих предыдущих постах смог убедиться в реальной угрозе территориальной целостности России, самоуправстве многих губернаторов, руководителей национальных республик, входящих в Российскую Федерацию. Безусловно, «масло в огонь» подлили события в Чечне. Будучи премьер-министром, Путин непосредственно связал свое имя с решительными действиями против чеченских боевиков – сепаратистов, которые к тому моменту уже осуществляли экспорт «чеченского опыта» в Дагестан, Ингушетию, приступили к террористическим актам на территории России.
Можно спорить с методами, с помощью которых предлагалось выстроить вертикаль исполнительной власти, стягивающей в единое целое все российские территории. Однако ясно, что Путин не просто задумывается над решением этой задачи, но стремится ее решить на деле.
Стало очевидным и другое: если Ельцин, заигрывая с руководителями регионов России, предлагал им взять «столько суверенитета, сколько они смогут проглотить», то Путин обозначил курс на сужение поля их возможностей, особенно по антиконституционной и незаконной деятельности. Ни для кого не было секретом, что смысл внесенного президентом и принятого с некоторыми поправками Госдумой закона «О преобразовании Совета Федерации» в том, что Совет Федерации отныне будет состоять из представителей губернаторов, а сами они, таким образом, лишаются неприкосновенности личности, гарантированной им ранее как членам верхней палаты российского парламента.
Хотя это направление деятельности Путина явно не совпадало с курсом Ельцина, оно навряд ли могло само по себе восприниматься как непосредственная угроза интересам и позициям «семьи». Но другое направление активности Путина уже затрагивало непосредственно ее интересы. Понимая важность такого механизма, как средства массовой информации, особенно электронные, Путин начал противодействовать влиянию на них олигархов, которые теми или иными путями установили контроль над многими телевизионными каналами и газетами.
Читатели в цивилизованных странах, наверное, не представляют ту обстановку, которая существовала в России, когда по мобильному телефону владелец даже небольшого пакета акций, но выплачивающий из своего кармана большие деньги менеджерам и творческим работникам телевизионных компаний, газет и журналов мог диктовать, что следует говорить в той или иной программе, кого следует «мочить», а кого поднимать. Вплоть до того, какими словами следует оперировать- не фактами, а словами. Такая практика поддерживалась при Ельцине. Более того, отдельные члены «семьи» ее и осуществляли. Путин открыто выступил против.
Наконец, проявилась еще одна линия – ужесточение отношения к тем, кто нарушает законы, кто пользуется своим положением в целях, не имеющих ничего общего с интересами широких слоев населения.
Все эти меры создавали контуры политики нового президента, но ряд из них осуществлялись далеко не самым оптимальным и последовательным образом. Можно ли упрекнуть за это Путина? В определенной степени – да, так как необходима большая решительность, чтобы довести до конца предпринятые инициативы, полезные для общества. Но есть и другие причины. Одна из них – отсутствие профессионализма у многих людей, окружающих Путина, даже у тех, кто искренне хочет претворения в жизнь принятого курса. В то же время существуют группы лиц, пытающихся дискредитировать нового президента. С их помощью благие намерения нередко выхолащиваются или осуществляются в таких формах, которые делают их контрпродуктивными.
Когда, например, вводились посты представителей президента в регионах и вся страна была разделена на семь округов, это справедливо воспринималось как усиление влияния центра. Но функции «супергубернаторов» с самого начала не были достаточно четко определены. Как выяснилось позже, тормозящее воздействие оказала доставшаяся в наследство Путину часть его администрации. Между тем представители президента на местах обрастали бюрократическими аппаратами, а некоторые назначали теперь уже и своих представителей в субъектах Федерации. Это может антагонизировать губернаторов, причем не только нечестных, но и тех, которые зарекомендовали себя с хорошей стороны, и таким образом превратить правильное решение в негативное.
Или возьмем, к примеру, проявившееся в новом бюджете, представленном правительством на 2001 год, стремление в максимальной степени сконцентрировать финансовые ресурсы в центре, главным образом за счет так называемых доноров (наиболее благополучных в производственном отношении субъектов Федерации), а потом раздавать все это другим регионам в виде трансфертов и субвенций, идущих в основном на потребление. Такая политика противоречит экономическому укреплению России в целом.
А «наезды» налоговой полиции на отдельные средства массовой информации – не просьба выдать необходимые документы для проверки, озвученная налоговым инспектором, которого пусть сопровождают при этом пара милиционеров, а «вброс» полицейских и спецназа в масках и с автоматами? А тяжба Министерства культуры с кинематографистами с целью забрать у них многомиллионный кинофонд, владение которым позволяет снимать многие отечественные фильмы в наше тяжелое время? А усиленная пропаганда по всем «проплаченным» каналам СМИ, что Путин опирается на выходцев из спецслужб? А обвинения, брошенные Березовским, будто из средств Аэрофлота, связь с которым он ранее решительно отрицал, проплачивалась предвыборная кампания в парламент прокремлевской организации «Единство»? А вакханалия в связи с предложением Путина принять государственную символику – в России она была до сих пор не узаконена – и в этой связи вернуться к музыке гимна, звучавшей в советский период, естественно, с другими словами? Началась широкая кампания против этого решения, привлекли к ней всех, кого только можно, включая Ельцина (!), пошли даже на грубое искажение позиции Патриарха. При этом полностью абстрагировались от того, что одновременно Путин узаконил трехцветный российский флаг, пришедший на смену красному с серпом и молотом, и российский герб с двуглавым орлом. Эти государственные атрибуты существовали до революции 1917 года.
Со всей очевидностью напрашивается вывод о целенаправленной работе определенной группы, с тем чтобы дать понять Путину: «Опирайся на нас, как это делал Ельцин, ведь мы единственные, на кого ты можешь опереться». Группа эта разношерстная, но ее объединяет стремление заблокировать Путина. Судя по реакции западной прессы, существует поддержка этой группы и за рубежом.
Конечно же, в сегодняшнем взаимозависимом мире большое значение имеет мировоззрение Путина, которое определит суть его международного курса и в конечном счете повлияет на место и роль России в современном мире.