Восхитительная ведьма

Джейн Анна

Этим поцелуем мне хотелось рассказать Олегу все, что я о нем думаю, высказать свои обиды и негодование. И раскрыть ему тайну о том, что я безумно ждала этого. И скучала. Мне сложно было признаваться в этом даже себе, но я действительно тянулась к нему.

Мы не обнимали друг друга — руки Олега лежали на руле, а я продолжала придерживать его за ворот, словно боясь, что он отстраниться от меня. Но при этом были ужасно близки. И прервать такой болезненно-пьянящий поцелуй на переднем сидении машины было нелегко — он захватил нас обоих. Захватил так, что мы не видели, как загорелся «зеленый. А в себя пришли только тогда, когда нам начали яростно сигналить.

— Черт, — выругался Олег и спешно

нажал на газ. А я прикрыла рот тыльной стороной ладони — прятала улыбку. Все-таки я получила свое.

— Ну как? Я взял твою высокую планку? — весело спросил Олег. Он словно знал, что мне будет мало простого невинного прикосновения его губ к своей щеке. Что я потребую нечто большее. Что я не смогу сдержаться.

— Не знаю, не знаю, — ответила я, чувствуя себя тепло и уютно рядом с ним. — Время покажет.

— А я думаю, что взял. Иначе бы ты не стала приставать ко мне посреди дороги. Не влюбись в меня, Ведьмина, — предупредил Олег.

— Это моя фраза! — возмутилась я, чувствуя, как приятно покалывает губы. И спешно перевела тему: — И вообще, хватит называть меня по фамилии. На празднике своей глубокоуважаемой бабушки ты будешь играть влюбленного, поэтому придумай мне ласковое прозвище.

— Прелесть? — предложил серьезны голосом Олег, но глаза его выдавали. Он опять надо мной смеялся.

— Ничего, что так зовут твою кошку? — сощурилась я.

— Звучит мило. К тому же, ты на нее похожа.

— Спасибо за сомнительный комплимент. Придумай что-нибудь другое, любимый.

— Когда ты так говоришь, мне хочется спрятаться, — рассмеялся Олег. — Могу называть тебя любимой. Выходит симметрично.

— Никакой фантазии, — покачала я головой. — А как ты Ваську называл?

— По имени. Кстати, не думал, что она такая, — заметил Олег. В его голосе слышалось разочарование.

— Какая? Тяжелая? Спину надорвал? — заботило поинтересовалась я. — Могу взять у бабушки согревающий пояс из верблюжьей шерсти.

— Такая неосмотрительная. Я ведь прекрасно слышал ее последние слова. Она хотела рассказать о том, с кем ты, по ее мнению, встречаешься. А ведь Василина знает, как я к этому отношусь, — продолжил Олег. — Это было довольно низко. Я действительно разочарован в ней как в человеке.

— Странно, что ты разочаровался в ней только сейчас, — отозвалась я. — А ведь я говорила, что она мерзкая.

— Не понимаю, почему она так вцепилась в меня, — нахмурился Олег. — Я никогда и ничего ей не обещал. Я честно сказал ей, что нам лучше расстаться. Я уважительно относился к ней.

— Есть люди, которые не понимают хорошего отношения, — ответила я. — Им нужно нагрубить, унизить, даже ударить, прежде чем до них дойдет. Окладникова из таких. Но знаешь, я рада. Рада, что ты увидел ее сущность. — Увидев на плече Олега какую-то пушинку, я поспешила убрать ее, а потом, не удержавшись, погладила Олега по щеке. А он улыбнулся мне в ответ и накрыл мою ладонь своею, не давая отнять руку от лица. Ему нравились мои прикосновения.

— Иногда ты бываешь такой милой, Ведьмина, — сказал Олег, — что я забываю, что ты — маленькое чудовище, которое просочилось в мою жизнь.

В ответ я лишь весело рассмеялась. Настроение у меня было отличным.

Оставшуюся дорогу до моего дома, где я должна была переодеться в вечернее платье, мы болтали — просто болтали обо всем на свете. Я расспрашивала его о преподавательской деятельности, а он меня — о студенчестве и учебе. И вместе нам было тепло и комфортно.

* * *

Олег заехал в закрытый двор элитного дома в центре города и припарковался неподалеку от подъезда Татьяны. Та схватила сумочку и соскочила с места, пообещав быстро переодеться и вернуться. «Десять минуточек», — заверила его Ведьмина и скрылась за массивной подъездной

дверью.

Олег сомневался, что Таня действительно управится за десять минут — женщины на его памяти всегда собирались гораздо дольше, чем обещали, особенно если дело касалось торжественных мероприятий, где им полагалось блистать. Сам Олег поступил куда более прагматично — взял костюм и рубашку на работу, где и переоделся после лекции у экономистов. Надо сказать, сделал это быстро.

Олег слушал музыку и в ожидании машинально сжимал и разжимал ручной эспандер, который валялся в бардачке. В голову лезли всякие мысли. Сначала о Василине, которая открылась для него с совершенно неприятно стороны. Не то чтобы раньше он думал, будто она хорошая девушка с чистой душой, но ему все-таки не хотелось верить в то, что Василина, которая признавалась ему в вечной любви, может поступить так низко. Конечно, ничего бы страшного не случилось, поведай она сокурсникам о их с Татьяной отношениях, однако приятного было бы мало. Появились бы ненужные сплетни и пересуды. И больше всего его волновало то, как стали бы смотреть на Таню, и что стали бы болтать за ее спиной. Навредить этой взбалмошной девице с красивой солнечной улыбкой и мягкими губами, которые могли быть то нежными, то требовательными, Олегу хотелось меньше всего.

Затем его мысли переметнулись к Тане и к тому, как она целовала его в машине совсем недавно. У Олега никогда не было такого, чтобы он забывался прямо на дороге от какого-то поцелуя. Все-таки Ведьмина — опасная штучка, и не понятно, то ли она изощренно играет с Олегом, то ли сама не знает, что с ним делает. Возможно, если бы только Таня догадывалась, какие мысли появляются у него в голове при виде нее, она бы была гораздо осторожнее.

Глава 47

С трудом отогнав непрошенные мысли о Ведьминой, в которых он делал с ней то, о чем ей лучше было бы не знать, Олег глянул на часы — прошло уже почти полчаса. Разумеется, она опаздывала. Ничего удивительного, типичная женщина. Его всегда раздражала непунктуальность — неважно, в мужчинах или в женщинах. Всем было бы легче жить, если бы люди умели ценить время друг друга. В конце концов, это не восполняемый ресурс. Правда, студенты цену времени не осознавали, и Олега ужасно раздражало, когда опоздавшие врывались посредине занятия. Таких индивидуумов он мог развернуть и отправить обратно. А вот Таню разворачивать было некуда. Несмотря на то, что он был ее временным преподавателем, никаких действенных рычагов воздействия Олег на нее не имел, и его это раздражало. Но еще больше его раздражало то, что сама Татьяна имела над ним куда большую власть, чем он над ней.

Подождав еще пять минут, Олег не выдержал и позвонил ей.

— Ты скоро? — раздраженно спросил он. — Прошло больше твоих заявленных пятнадцати минут.

— Скоро, — нервно отозвалась девушка. — Я накрасилась, уложила волосы и переоделась. Почти…

— Что значит — почти?

— У меня сломалась молния! — сквозь зубы заявила Таня.

— В смысле? Ты в брюках, что ли? — не понял Олег.

— Какие брюки, Владыко? Молния на платье! Сзади, на спине. Да застегнись ты! — прошипела девушка в сторону. И Олег понял, что борьба между ней и молнией продолжается давно.

— Сними его и надень другое, — хмыкнув, посоветовал он. — В чем проблема?

— Проблема в том, что я не могу снять это чертово платье! — выпалила девушка. — Молнию заело, я стала тянуть, и «язычок» оборвался ровно посредине спины! Не двигается ни вниз, ни вверх. Еще сильнее тянуть я боюсь — вдруг молния вообще полетит? В чем я тогда пойду к твоей драгоценной бабушке? В дранных джинсах? В квартире у меня ничего подходящего больше нет. Боже, почему эти проблемы только у меня? — посетовала она в сторону, и Олегу стало смешно.