Восхитительный
Шрифт:
Она проскользнула между стеной и его твердым телом, и убежала к себе в спальню, захлопнув за собой дверь.
Оказавшись в ванной комнате, она закрыла дверь, заперла ее, а затем прислонилась к ней. Алисса закрыла глаза, и слезы покатились по щекам. Она сердито смахнула их кулаком.
Гребаная безнадежность. Она терпела неудачу в отношениях. Нет, это надо оставить. В действительности, она никогда не была одна. С пятнадцати лет ее жизнь представляла собой борьбу за то, чтобы свести концы с концами, добыть еду и крышу
Насколько она могла судить, Люк был с ней честен. Но какая-то другая, как он думал, была для него лучше.
Как, черт возьми, она могла соперничать с этим? Могла ли она хотя бы попытаться?
Наверное, нет. Но что-то внутри нее кричало, что она нуждалась в нем.
Люк признался, что желает ее больше, чем кого-либо. Это было началом. Может быть, у них было нечто большее, чем невероятное химическое притяжение, и эта способность его тела говорила о том. Может, другая женщина была для Люка “лучше”, потому что он знал ее. Благодаря лишь одной жаркой ночи между ними, Алисса осознала, что он не представлял ее себе как личность.
Она должна была оставаться привлекательной для него, это было само собой разумеющимся. Использование этого преимущества было крайне необходимым. Но ей также было нужно позволить ему действительно узнать ее. Для нее было не просто разрушить свои барьеры. Полное доверие было дорогим удовольствием - и большой глупостью. Но если она не хотела отдавать Люка этой лучше-чем-она сучке, Алисса должна была выяснить, как позволить ему познать ее внутренний мир больше, чем ее тело.
Тишина во внедорожнике была удушающей. Aлисса закусила нижнюю губу.
Ее очки защищали от яркого утреннего солнца и мешали Люку увидеть выражение на ее лице.
Что бы она ни думала, это не должно было иметь значение. Но имело. Хотя она не выдала никаких эмоций, когда он упомянул про его отношения с Эмили, Люк подозревал, что слова причинили ей боль. И он чувствовал себя дерьмово. Ему хотелось что-нибудь сказать… но зачем? Через шесть дней он уйдет и, вероятно, никогда не увидит Алиссу Деверо снова. Это было к лучшему.
Однако… она надела еще одну короткую юбку - белую с причудливым узором на ней - и черные подвязки. Ее прозрачные черные чулки с сексуальным швом сзади почти заставили его проглотить свой язык. Красные туфли имели полнейший трахни-меня вид, так же как и топик, что охватывал ее щедрую грудь и заканчивался на талии.
Сейчас он даже не мог вспомнить, как выглядела Эмили. И он был абсолютно уверен, что если кто-то приколет записку “шлюха” на ее водительское сидение, она будет истерически визжать и плакать.
Люк выругался.
– Твоя работа позволяет тебе путешествовать по всему миру,- предположила Алисса.
Так как загорелся красный свет, Люк остановился, он искал ответ.
– Да.
– Какое твое любимое место?
– Тебе действительно интересно знать о моих путешествиях?
Не из-за их разговора в коридоре?
Она ощетинилась, откинулась на спинку сиденья и отвернулась.
– Просто поддерживаю разговор.
Но почему? Она не была женщиной, любящей пустую болтовню.
– И ты действительно хочешь знать мои мысли о путешествии? И больше ничего?
– Ничего.
Алисса отвернулась, чтобы посмотреть в пассажирское окно.
Он поморщился. Может быть, она предлагала ему оливковую ветвь, чтобы показать, что у нее нет обид. Если это так, он просто отбросил ее предложение, не раздумывая.
Он не мог позволить себе быть сексуальным с ней, но и не должен быть жестоким.
– Барбадос. Я люблю теплую погоду. И там великолепные пляжи. Плавать вместе с черепахами, умопомрачительно.
Тишина.
– Я учился в кулинарной школе в Париже. Это большой город. Зима слишком холодная для меня. В мире нет ничего похожего, парижские уютные улицы с кафе и культура Франции.
Она натянуто улыбнулась.
– Я верю тебе.
Когда она снова отвернулась, он нахмурился. Что это значит? Разговор о путешествиях стал внезапно скучен… или она не была в Париже. Правда поразила его, и он долго смотрел на нее, прежде чем движение снова привлекло его внимание. Как часто стриптизерши ездят за границу, особенно те, которые имеют собственные клубы? И теперь она вложила все свои сбережения в “Bonheur”.
Так почему же она начала этот разговор? Он не думал, что это действительно имеет какое-то отношение к путешествиям. Неужели она пытается узнать его получше?
После того, как он трахнул ее, оставив, прислал извинения с цветами и снова отдалился от нее несколько минут назад, она, возможно, была чертовски зла. Большинство женщин это бы и чувствовали. Алисса же просто задала вопрос.
Теперь он оказался сильно заинтересован секс-бомбой справа от него.
– Расскажи мне что-нибудь о себе, -потребовал он тихо.
Она пожала плечами, прямые, платинового цвета волосы, рассыпались по плечам.
– Ты знаешь отдельные факты. Мне двадцать девять лет и я открываю ресторан.
– Расскажи побольше о себе. Ты выросла в Луизиане?
Ее пристальный взгляд внезапно остановился на ее коленях. Она закусила губу, глядя задумчиво.
– Нет. Ты вырос в Техасе?
Он покачал головой.
– Клеаруотер-Бич, штат Флорида. Ты не сказала, где выросла.
– Не сказала, - согласилась она.
Люк хотел узнать больше, но они уже подъехали к клубу. И он понял, что это закрытая тема. Почему, черт возьми, она не хочет рассказать о своем родном городе?