Восхитительный
Шрифт:
Неохотно, Люк побрел к краю сцены и сел в кресло, указанное Алиссой. Как только она закончит то, что, черт побери, она собирается делать, и поговорит с ним, он скажет ей, что уговор отменяется. Черт, он даже заплатит ей за доставленные неудобства.
Потому что, если бы он остался, его член довел бы его до беды. Люк обнажит Алиссу и окажется между ее ног за две минуты. Или раньше. И это было бы плохо. Он искал Миссис Праведность, некую незамысловатую женщину, хотящую детей так же сильно, как и он, и способную помочь удержать его внутреннего зверя на расстоянии.
Внезапно из колонок зазвучала музыка, оглушая сомнительным ритмом и грешными звуками. Каждая нота намекала на секс - горячий, потный, ничем не ограниченный.
Как будто он был с ней и хотел ее снова.
Вытащив края своей свободной рубашки, чтобы прикрыть свою эрекцию, Люк наблюдал, как Алисса расхаживала по сцене. Она уложила свои прямые, отливающие платиной волосы на макушке, и надела пиджак-болеро красного цвета с блестками. Он умирал от желания увидеть то, что было одето под ним. В том, как она двигалась, было приглашение…и обещание.
Стремительно подойдя и встав напротив него, она расставила свои ножки на шпильках, затем повела бедрами, делая чувственный круг. Погладила обнаженную кожу своего загорелого живота ладонями - и начала опускать их. Она тянулась вниз… так чертовски медленно. Дыхание Люка замерло в груди, пока, наконец, она не прикоснулась к себе. О, черт.
Ее пальцы скользили между ее ног, и она откинула голову назад, как если бы была в полном восторге.
Люк сглотнул. И мгновенно вспотел.
Вскинув голову Алисса зафиксировала на нем взгляд, ее глаза, будто сфокусированные синие лазеры, тряхнули его до самых пальцев.
Черт побери, девять недель знакомств с секретаршами, декораторами интерьеров и учителями начальной школы, лишь доказали ему, что ни одна из них, не возбуждала его настолько сильно. В течение всего этого времени, он несколько раз просыпался по ночам, вспотевший, с членом в руках и именем Алисса на губах. Теперь же, менее чем за пять минут в ее присутствии, он чувствовал, что готов взорваться.
Он должен думать о правильном - о будущем, и о семье.
К сожалению, рядом с Алиссой, желание трахнуть ее снова, убивали все его благие намерения.
В следующий момент, она распустила свои мягкие локоны, которые обняли ее за плечи, прильнули к груди и начали флиртовать с ее талией. Затем она сняла свой маленький пиджак и небрежно бросила его на пол, демонстрируя крошечную часть топа, Люк мог поклясться, что увидел ареолы вокруг ее сосков. Она перешагнула через пиджак и направилась к шесту в центре сцены.
Когда она крепко сжала его обеими руками и начала волнообразно двигаться, прижавшись к нему вплотную, прижимая его к стыку своих бедер, Люк чуть не задохнулся.
И все же она продолжала смотреть так, как если бы танцевала только для него.
Музыка нарастала, стеная чувственностью и намеком. Алисса усилила свою игру, погрузив пальцы во влажный рот и пососав их. Еще больше крови прилило к члену Люка. Воспоминания об ее ротике вокруг него, о ее язычке, облизывающем его головку, возбуждали так, что сжигали все его тело.
С игривой улыбкой, Алисса вынула палец изо рта и провела им влажную линию вдоль своего декольте. Затем ладонью охватила правую грудь, поглаживая ее, с греховно-призывным выражением на великолепном лице.
Дорогой Боже, не удивительно, что она построила для себя маленькую империю здесь, в Лафайетте. Женщина была сексуальной мечтой и хорошо делала свою работу. Не каждый полнокровный, гетеросексуальный мужчина сможет выстоять против такого сильного возбуждения и остаться при этом в здравом уме.
Краем глаза, Люк увидел сотрудника Алиссы, которого ранее она поцеловала в щеку, стараясь пройти незамеченным, он все ближе и ближе подходил к сцене. Повернув свою голову в его направлении, Люк начал наблюдать за мужчиной, похожего на гору мышц, в черной обтягивающей футболке, который был сильно напряжен, тяжело дышал, и спортивные выпуклости которого говорили о его желании приступить к активным действиям.
Люк хотел сказать парню, чтобы тот не робел. Но он бы солгал себе.
Тогда, взгляд Люка вернулся на сцену, и он чуть не забыл свое имя.
Алисса повернулась к нему спиной, и наклонившись, пристально посмотрела на него через свое обнаженное плечо “трахни-меня” взглядом, чем буквально ошеломила его. Люк вцепился в ручки кресла, на котором сидел, тем самым приказывая себе остаться на месте, а не броситься на сцену, уложить ее плашмя, и сию же минуту оказаться внутри ее тела.
Тонкая бретелька ее маленького топа спускалась вниз по ее руке. И эта неприлично короткая юбка….Наклоняясь вперед, она показала свою голую попку, которая блестела под черным шелком. Ее подвязка была соблазнительно красного цвета.
Ее стринги - он видел только маленький клочок, они – соответствовали подвязке.
Мягкие пальцы дразнили, проходя по ее голени, бедру, скрываясь под юбкой. Глаза ее были полузакрыты, ее знойной рот срывался на безмолвный стон, казалось, она доставляла себе удовольствие. Все его тело напряглось.
Он должен был убраться оттуда.
Ее руки поднялись по волнистым бедрам, задирая юбку.
Она стянула с себя маленькую черную деталь одежды, и та упорхнула на пол. Открывая взору загорелые половинки ее ягодиц, разделенные пополам тонкой полоской красного кружева, тем самым вызывая в его груди страстное желание, от которого становилось чертовски трудно дышать.
У Алиссы была великолепная попка. Он знал это. Люк крепко зажмурил глаза, чтобы зрительное искушение ее обнаженной плоти не дразнило его.
Воспоминания о проникновении в ее попку, вспыхнули в его голове. Ее полная готовность к тому, чтобы он взял ее любым способом, каким только хотел. Ее узкое, влажное и пахнущее мускусом тело, сжимающее его. Стекающая влага, когда он глубоко входил в нее. Ее стоны.
Боже, острое вспыхнувшее желание придется остановить, по крайней мере, до момента, когда он скажет ей, что не сможет остаться.