Восход Акроникса
Шрифт:
– Вардемы?
– Викар подумал что ослышался, ведь это он так назвал светлый мир. Неужели он и вправду угадал с названием.
– Ну да, - Кай усмехнулся, - ты видимо совсем с севера, я слышал тамошние правители не признали власти правительницы.
– Да, - замявшись ответил парень, он все ещё не мог поверить в такое совпадение, при этом продолжая пялиться в пустоту.
– Послушай, любезный странник, - вдруг спросил голова каравана, - а скажи, правда ли, что северные правители побаиваются Стража повелительницы. Я сам не сильно сведущ в делах политических, но поговаривают разное. Мол средь вечных льдов и колыбели вьюг живут три брата, что отказались подчиняться нашей благословенной леди и жгучая ненависть точит тех изнутри, выжигая остатки их черных сердец?
– Чего?
– Викару потребовалось пара мгновений, чтобы понять о чем спрашивает его эльф и ещё столько же, чтобы найтись как соврать.
– Да я не знаю, если честно. Мы охотники, живем вдали от городов, а я так и вовсе всю жизнь средь лесов провел. Первый раз так далеко на юг ушел.
Кая этот ответ не очень убедил, видимо решив, что юноша опасается говорить правду. Мало ли, на какие злодеяния способны эти страшные и неизвестные владыки севера. Однако, от дальнейших вопросов его отвлек радостный вскрик из телеги-шатра, находящиеся там заметили приближающихся к ним новых путников.
Надо сказать, то что сейчас двигалось им наперерез назвать повозками язык не поворачивался, да и запряжены в них были вовсе не тягловые лошадки.
Сквозь цветочную гладь плыла искрящаяся песчаная волна, держащая на своих ярко-желтых горбах широкий, темно-синий бархатный ковер, укрытый прозрачным балдахином цвета утренней зари. Внутри виднелся небольшой фонтан, вазы с яствами и парившие в воздухе кристаллы. А ещё там были цветы, совершенно не похожие на те, что окружали их сейчас, а гораздо тоньше, с острыми бутонами усыпавшими весь стебель. Точнее разглядеть было невозможно, ибо ткань создавала странную иллюзию мерцающего миража.
– Богиня Шелковых Дюн. Силика!
– послышались восхищенные вздохи девушек, а Кай пустил коня рысцой, чтобы первым приветствовать новоприбывших.
– Это и есть его кузина?
– украдкой спросил Викар у идущего рядом мужчины.
Тот едва не захохотал, а потом поняв, что парень не шутит, быстро посерьезнел и пояснил:
– Нет, ты что, это Богиня Шелковых Дюн, одна из пантеона младших богинь, те что составляют большой пантеон. Они толи сестры, толи дочери малого пантеона старших богинь, а может и просто ученицы.
– Ты все время говоришь про богов в женском роде, а что мужчин среди них нету?
– Вы че там на севере и вправду ничего не знаете о мире?
– удивился он.
Викар отрицательно покачал головой.
– Ну вообще-то тебе, как рожденному за гранью благословенных земель должно знать, кто является вашими правителями, ведь именно те, о ком ты спросил и стали владыками севера. Вроде как я слышал про троих, но учитывая сколько страшных сказок ходит о ваших краях, я не удивлюсь, что их на самом деле больше.
Викар почесал затылок.
– Так это для защиты от них была выстроена Эхо Войны?
– Ты льстишь своим богам. Не обижайся, но они никогда не заходили так далеко на юг, впрочем я вообще не уверен, чтобы они когда-либо покидали свои мрачные владения.
Их разговор затих сам собой, когда они поравнялись с каретой богини. Следом за ней следовала повозка хоть и менее причудливая, выглядевшая, словно покрытая туманной дымкой роза, но зато запряжены в неё были невиданные ранее Виком скакуны. Частично покрытые лоскутами искрящийся ткани полупрозрачные силуэты, верхней часть которых напоминала лошадей, но снизу вились закрученные буранчики, вдосталь вобравшие в себя сорванных цветочных лепестков.
Кай уже спустился с коня и припал на одно колено. Тоже проделали и все остальные в его караване, лишь Викар уважительно поклонился. Невесомая шторка порхнула в сторону, открывая внутренне убранство. Внутри, меж замеченных ранее цветов, фонтана, пухлых подушек и раскиданных в каком-то напускном беспорядке вычурно украшенных фолиантов, на атласном троне с позолоченным каркасом восседала хрупкая женская фигура.
Она была облачена в облегающий, шитый золотой нитью камзол. Ворот раскрывался от бюста вверх жемчужными, тонкими лепестками неизвестного растения, из которых так же состояли её длинные, до самых локтей, перчатки. Прическа была уложена на левую сторону и зажата золотой диадемой, обрамлявшей черный как смоль камень, в венце из белых перьев. Несмотря на это, часть длинных соломенных прядей, будто находясь в воде, парили вокруг головы.
Сам трон был явно рассчитан на владельца, раза в три больше нынешнего. За ним виднелась стройная фигура привлекательной эльфийки, с пышными, пурпурно-изумрудными волосами, среди которых проскальзывали игривые лазурные прядки. Но, что больше всего привлекло внимание Вика и заставило дракона внутри нетерпеливо заворочаться, так это платье девушки. Если конечно это переплетение шелковых паутинок и небрежных узелков, едва прикрывавших тело, можно вообще было назвать платьем. Легчайшее дуновение заставляло всю эту конструкцию трепетать, а кожу девушки покрываться соблазнительными мурашками. На секунду парень потерял контроль над собой и из горла начал рваться низкий, едва слышный рык, но он быстро зажмурился, нечеловеческим усилием загоняя зверя обратно.
Это не укрылось от юной зеленовласой особы, как и от самой богини. Она поманила парня поближе и тот, сам не отдавая отчет своим действиям, подошел вплотную к откинутой вуали. Парень с интересом разглядывал стройную фигуру, расслаблено, но без надменности полулежащую на троне и закинувшую ногу на ногу. Надо сказать, Викар несколько иначе представлял себе богов. Не было ни вспышек молнии, ни громовых раскатов и земля не разверзалась от поступи демиурга. Да чего уж там, даже охраны и той не было.
Некоторое время они молчали, но эта тишина давала им обоим время изучить друг друга. Наконец, Силика заговорила и голос её был столь мелодичен и умиротворяющий, что не слушать его было невозможно:
– Кая я знаю давно, как и его людей, ибо не первый год наши дороги пересекаются с ним по пути в Фиал. И мне почему-то кажется, это не простое совпадение, - она метнула на коленопреклоненного эльфа лучащийся озорством взгляд, - однако, огонь твоей жизни, человек, слишком дикий и непохожий на свет душ, рождённых в благословенных землях.