Восход Чёрной Звезды
Шрифт:
— Все на борт! — сварливо приказал Эй-Белинка. — Поторапливайтесь! Если не хотите новых осложнений!
И космоплаватели вошли в корабль по одному, сопровождаемые урнями-техниками, которые пристегнули их к полетным креслам, проверили надежность ремней и подсоединений, убедились, что физически и морально экипаж готов к старту. Никого не тошнило от воображаемых приступов космической болезни, никто не бился в истерике.
— Влипли, — громко сказал Кастор, не глядя на Юпитера.
— Заткнись, Кастор, — процедила Цзунг Делила, ни на кого не глядя.
— Ого, нас поднимают! — воскликнул Юпитер радостно. По крайней мере, хотя бы один человек на борту был сейчас счастлив, предвкушая космическое приключение.
Впрочем, все и без его объяснений понимали, что происходит. Все заметили резкий толчок, когда захваты вцепились в корабль, затем пауза ожидания, пока шла проверка систем и проверка свободного стартового «окна»…
И вдруг всех их упруго подтолкнуло в спины — пусковая петля подхватила яхту и потащила за собой. Давление нарастало, страшная, неумолимая сила, от которой останавливалось дыхание, держала их теперь в своей власти, и с каждой секундой тяжесть наваливалась все сильнее…
И вдруг исчезла.
Яхта перешла в свободный полет. Они покидали густой суп атмосферы Мира, корабль с визгом разрезал воздух.
Они были на пути домой, на Землю.
Пусковая петля забросила яхту в верхние слои стратосферы Мира. На первом этапе взлета не было нужды включать ракеты; магнитная петля разогнала капсулу до скорости убегания и даже чуть больше, про запас. Сопла ракетных двигателей вспыхнут лишь после того, как девяносто девять процентов атмосферы останется внизу, а сотого процента хватит, чтобы наружные стабилизаторы нашли опору и развернули капсулу для суборбитального рывка.
На это уйдет всего несколько минут, но этих долгих минут было довольно, чтобы космические путешественники почувствовали: с Миром они расстаются навсегда. Даже если ни одна рука не коснется пульта, корабль все равно выйдет на орбиту; они уже успели окончательно вырваться из-под власти Мира. Они еще не чувствовали полной невесомости. Слабое, но ощутимое ускорение с отрицательным знаком прижимало их к предохранительным ремням, потому что корпус корабля, из-за трения о воздух, понемногу тормозился, в то время, как содержимое его по-прежнему стремилось вперед.
«Шея болит!» — пожаловался Су Вонму. «Мне тоже больно, — поддержала его Поттер Алисия, — скорее бы все кончилось». Но разговаривали они не вслух, конечно. Страдали все составляющие части Многолицего, и комитет пришел к выводу, что лучше всего лежать тихонько, в надежде, что вскоре боль пройдет.
Фенг Миранда чувствовала себя отвратительно, хотя и по другой причине. Она обмочилась. Какое унижение! Она сердито пробормотала себе под нос (но остальные ее тоже услышали): «Малышка Миранда! Что за глупости! Что с тобой приключилось? Ты намочила штанишки, как несмышленыш, а от тебя вот-вот потребуются вся сила и решимость!»
А Цзунг Делила, занятая дыхательными упражнениями, чтобы посредством гипервентиляции насытить жаждущую кислорода кровь, сквозь хрип собственного дыхания услышала горькие слова Миранды и презрительно усмехнулась — мысленно, конечно. Но тут же презрение ее сменило адресата, теперь она презирала саму себя: «Малышка! Что за глупости!» Очень подходящие слова! Будет урок инспектору народной полиции, зря растратившей уйму времени на муки ревности, и теперь еще и злорадствующей, видя унижение соперницы. Соперницы! Неужели они и вправду соперничали, добиваясь любви какого-то ветреного, эгоистичного мальчишки, который не в состоянии оценить все достоинства зрелой женщины? И это сейчас, когда призывает долг! Делила, нахмурившись, потянулась к навигационной панели. Пальцы, как заметила она с досадой, плохо ее слушались, дрожали, но, тем не менее, она с безошибочной точностью коснулась соответствующих контактных пластин. На экране вспыхнули цифры и линии: предлагаемый машиной курс. Предполагаемая погрешность — крошечная, степень правильности — почти все сто, и ни малейших признаков бортовых неполадок.
— Приготовились! — громко приказала Делила и нажала на сенсорную пластинку «ПРИВЕСТИ В ИСПОЛНЕНИЕ».
Маневровые стабилизаторы корабля выдвинулись на полную длину, сопротивление воздуха развернуло капсулу в нужную для дополнительного разгона позицию. Основные бустеры ожили, выдали мощный двенадцатисекундный импульс. Экран навигационной панели подтвердил соответствие новой «дельта-V» расчетной; маневр завершен. Космический корабль вышел на баллистическую траекторию.
Теперь оставалось просто ждать.
— Отстегните ремни, — посоветовала Делила экипажу. Первой из привязных пут высвободилась, как с ехидной усмешкой отметила Делила, Фенг Миранда, осторожно, без особого удовольствия вытянув ноги, плотно обтянутые тканью скафандра.
— Не горюй, Фенг, — позлорадствовала Делила. — До Земли каких-то пятьдесят восемь часов! — И была вознаграждена испепеляющим взглядом, который метнула в нее девушка.
Делила быстро проверила остальных подопечных. Многолицый, все еще с закрытыми глазами, спокойно лежал в своем кресле. Юпитер-янки аккуратно отстегивал ремни, не забывая поглядывать с опаской на остальных членов экипажа. Кастор… о, Кастор! Кастор сиял, как солнечный зайчик. В путаных, сложных чувствах, которые Кастор вызывал у нее, была изрядная доля материнской заботы, и сейчас радость, сиявшая в глазах Кастора, согрела сердце Делилы.
— Делила, пожалуйста! — взмолился он. — Можно я на минутку возьму управление на себя?
— Пилотировать больше нечего, — терпеливо объяснила она. — До первой коррекции курса мы почти два часа летим свободно.
Но дело, разумеется, было не в управлении кораблем. Кастору не терпелось ощутить власть, силу, которую давал послушный его пальцам корабль. Иллюзию силы.
Ему хотелось увидеть самого себя капитаном могучего космического лайнера, выполняющего срочное и рискованное задание, чтобы потом, до конца жизни, он время от времени мог мысленно извлекать эту картинку из тайников памяти и любоваться.
— Ну ладно, почему бы и нет? — уступила она. — Сначала вызови Центр Управления, доложи.
— Сию секунду! — воскликнул Кастор, с готовностью исполняя поручение. Наземный контроль ответил сразу же: они ждали доклада. На экране появилась сама Большая Полли.
— Ваши курс и скорость — в норме, — сообщила она. — Поздравляю с удачным стартом!
Забавно, подумал Кастор, по лицу ее не скажешь, что она радуется нашему успеху. Пухлый подбородок выставлен вперед, слова цедит, как старый скряга, словно затаила какую-то обиду. Дуется, должно быть, что сама не попала в экипаж и не полетела с нами, решил Кастор и тактично заметил: