Восход Тьмы
Шрифт:
Но как такое возможно?..
Безмятежный взгляд упал на полку книжного шкафа, где стояла фотография в серебристой раме. Сердце сжалось, заметив это. Я взяла в руки раму, рассмотрела изображение.
На зеленой поляне сидели улыбающиеся рыжеволосый мужчина в очках и женщина со светлым каре. Между ними удобно устроилась маленькая девочка с высокими хвостиками. Палец прикоснулся к лицу мужчины и губы едва прошептали: "Папа…"
Он умер три года назад. Попал в аварию, где тут же его за руку схватила смерть с косой. Все произошло очень быстро. Час назад он радостно мне улыбался, чмокнул в
Я его очень любила. В детстве мы вместе смотрели мультики, любили гулять, посещать парк аттракционов. В подростковом возрасте катались на велосипеде, уезжая загород.
Мне так его не хватает…
Воспоминания вызвали внутри затянутую мучительную боль. Захотелось плакать, но с трудом удалось сдержать слезы.
От папы остались только две вещи.
Первая — шотландская юбка. Я не люблю платья, предпочитаю по сей день носить джинсы и шорты. Но это единственная юбка, которую я ношу. У папы на работе был друг, который ездил в Шотландию. По просьбе папы купил мне подарок — юбку, чуть выше колена по длине, насыщенного-красного цвета, усеянную черными клетками. До смерти папы я ее не носила. Но сейчас каждый день хожу в ней в школу. Таким образом чувствую присутствие папы, особенно сейчас, когда стала местным аутсайдером.
Второе — часы. Золотой отполированный циферблат с римскими цифрами и удобный ремешок. Эти часы принадлежали папе. На женские вообще не похожи. Папа любил их носить, но за месяц до смерти подарил их мне. "Они открыли мне новое" — тепло произнес он, застегивая ремешок на моем тоненьком запястье.
И вот сейчас я стояла в красной юбке и, положив фотографию на место, надела на запястье часы. Накинув на спину черный кожаный рюкзак и бросив взгляд на часы, где стрелка медленно приближалась к без пятнадцати семь, я направилась без всякого желания в школу.
******
Наш городок был настолько маленьким, что каждый друг друга знал. Стоило мне закрыть калитку, как я увидела впереди много знакомых лиц и с грустью осознала, что не имею мантии-невидимки. После слухов Барбары многие до сих пор были убеждены, что я та еще поганка.
Но сегодняшнее утро было особенным. Мою голову посещало столько мыслей, каждая была произнесена разными голосами, и каждая заставляла меня страдать.
"Черт, я забыла сделать домашку! Препод меня убьет…"
"Господи, как же меня достала эта работа, поскорее бы свалить из этого дурацкого города!"
"Черт, я хотел купить кофе, а забыл дома кошелек! А в кармане лежат только три цента!"
"Свидание вчера прошло просто классно! Но почему он мне не пишет?.."
Я шла, глядя на асфальт, и чувствовала, как гудела острой болью голова, как каждое чужое слово пронизывало насквозь мозг, заполняя собой каждый угол сознания. Эти чужие мысли назойливо проникали в меня и кишели, как рой насекомых. Боже…откуда это у меня? Почему я слышу это?!
"Хоть бы успеть…не опоздать…"
"А я закрыла дверь входную?"
"Наши отношения зашли в тупик. Но как ей об этом сообщить?"
Я прикрыла ладонями уши, но понимала, что это никак не поможет, ведь все слышу в голове. Но так хочется
Неужели вчера действительно проводился ритуал, в ходе которого у меня раскрылись нечеловеческие способности?..
"Кот опять не дал поспать. То ночью бегал по дому и пищал, а утром прижался своей мохнатой спиной к моему лицу…Зараза!"
Хватит! Я не хочу это слышать! Не хочу!
Я резко остановилась и начала мысленно это кричать, прижимая ладони к вискам, чувствуя, как изнутри боль продолжала прожигать каждую клетку мозга. В груди очень сильно жгло…В том самом месте, где Арктур разрезал когтями символ.
"Надо организовать поход с друзьями…"
Уйди!
"Может стоит сказать, что наши пути расходятся?.."
Нет! Нет!
Я чувствовала, как сейчас взорвется голова. Я не слышала собственных мыслей, а чужие продолжили обдавать острыми покалываниями, принося мучительную пытку. Стоять трудно на одном месте, дышать сложно из-за жжения, а думать…думать невыносимо больно.
Хватит! Прекратите ко мне лезть! Я не хочу это слышать!
Внезапно чужие голоса покинули разум. Вокруг стало тихо. Одни лишь шаги звучали по сторонам. Я в недоумении осмотрелась по сторонам и увидела вокруг молчаливых задумчивых людей.
Сработало.
Жжение прекратилось. Дышать стало намного свободней и легче.
От этого губы довольно растянулись в улыбке. И я пошла дальше по дороге в школу.
Но страх не давал мне покоя. Вдруг я снова услышу чужие мысли? Как мне жить с этим?
Да и откуда у меня эти способности?..
Холодный воздух расстилался по всему городу, ветер колыхал траву и укачивал верхушки деревьев. Сентябрьское солнце слабыми лучами светило на Санвилсент, но в этих лучах не чувствовалось никакого тепла, ледяной воздух только набирал обороты. С деревьев потихоньку падали, кружа, листья, пожелтевшие и ужасно высохшие. Слабый туман медленно рассеивался.
Я подошла к двухэтажному зданию, который был загорожен забором. Неподалеку подъехал желтый автобус. Дверцы открылись и выпустили наружу подростков. Поток юных тинейджеров направился к зданию, покрытому темно-оранжевыми кирпичами. На крыше стояла огромная вывеска с надписью "СТАРШАЯ ШКОЛА САНВИЛСЕНТА". Я слилась с потоком подростков и вместе с ними прошла забор и двинулась по тоненькой дороге, уложенной плиткой, к школе. Хорошо, что мысли чужие не слышу, сейчас точно бы голова лопнула…
Тут я заметила компашку подростков семнадцати лет. Самый высокий — белобрысый, широкоплечий, одетый в кожаную куртку. Арнольд Харрис, гордо выпучив грудь, шел вперед всех, а сзади плелись его дружки: худой Крисс Пристон с кудрявым хохолком, толстяк Энн Хуппер с прилизанными волосами, черноволосая девочка с каре по имени Блэр Веймар. Арнольд откинул прощальным и довольным взглядом стоящий вдали свой серый автомобиль Chevrolet Blazer, на котором катается с шестнадцати лет, открыл входную дверь и зашел в здание, следом скрылись его друзья. Я ускорила шаг, чтобы не опоздать на предстоящий урок истории, где мне придется сидеть в одной аудитории с этой ненавистной компанией, к сожалению. А еще с Барбарой.