Восход. Солнцев. Книга I
Шрифт:
С огромной скоростью эта тварь убегала обратно в глубину леса.
— Правильно! Вали, пока я не встал и ты не получил по своей заднице! — крикнул ему в спину и выплюнул кровь. Кое-как поднялся.
— Вот это сходил за ягодками, — сказал я подходя к сержанту.
Мужик будто спит, да и все они. Потолкал его, позвал, покричал. Осталось последнее — всадил по морде пощечину. Самсон открыл глаза и уставился на меня.
— Живой? — сразу же спросил он
— Не, это мою душа вам по роже съездила, — ответил ему с улыбкой.
— За такое ты еще ответишь! — прокашлялся Твердохлебов. —
— У меня спрашиваете? Вы нам пособия до сих пор не выдали. В душе не знаю, что за тварь. Но, сука, сильная, это точно.
— Поднимай остальных, — отдал приказ сержант, и мы стали расталкивать отряд Долгоруковой.
Честь разбудить Софью досталась мне. Сержант даже улыбнулся, когда кивнул на нее. Я подошел к девушке, потряс за плечи. Ноль эффекта. Стукнул легонько по лицу — не просыпается. Усилил удар и влепил пощечину.
Девушка открыла глаза и схватила меня за шею. Я ударил ей по руке, так дурочка долбанула меня в живот другой, как раз туда, куда монстр запустил свою лапу. И я упал на Софью. Вышло немного неловко, потому что малого того, что стукнулись с ней головами, так еще соприкоснулись губами.
У Долгоруковой расширились глаза и открылся рот. Она силой скинула меня с себя и быстро поднялась. Зло посмотрела, так, если бы я ее изнасиловал во сне.
— Ребята, посмотрите. Первый поцелуй украл, сопляк! Расскажи кому — не поверят. А ты помнишь, что говорила, Софа? — рассмеялся Альберт.
— Завались! — возмутилась девушка и запустила в мужика ледяной шип.
Он не был готов к атаке, его откинуло и протащило по земле.
— Чтобы никому ни слова! Слышали меня? — приказала Долгорукова. — Кто откроет свою пасть — лично убью!
Все из ее отряда кивнули. Разбудил девушку, называется. А как красиво в сказках? Поцеловал, и любовь навек. Я поднялся, боль в животе стала нарастать.
— Стена! — крикнул сержант.
Все повернули головы, монолит двинулся, раскрывая щель. Я сделал шаг и упал. Ко мне подскочил Самсон.
— Боря, ты ранен? — спросил он, осматривая меня.
— Да так, чутка зацепило, — ответил ему и повис у него на плече.
— Ходу! — приказал он, и отряд Софьи устремился вперед.
Самсон взял свои пакеты с добром и даже мой поднял. Мы поковыляли на выход. Яркий свет от прожекторов с вышек ослеплял, много голосов слились в один. Почему они так близко? Обычно все ждут в укреплении.
— Сержант Твердохлебов? Рядовой Солнцев? Кто бы сомневался, — сказал мерзкий знакомый голос. — Несанкционированный выход за стену. Охота без разрешения, и, боюсь спросить, все добро вы же сдадите?
— Старший лейтенант! — выпрямился Самсон.
— Схватить их! И ведите ко мне, — приказал Верка военным. — Ну что, Солнцев? Что теперь будешь делать? Мыль шею и готовься, гаденыш, — наклонился ко мне Вершинин и сказал на ухо, так, чтобы услышали только я и сержант.
Глава 26
Вот же сука Верка! Мало того, что тварь спалил, так еще и все отберет. Сержант, кажется, сжевал собственные зубы, так ими скрипел, что сломал все. Десять человек нас повели в кабинет.
Я хотел идти с гордо поднятой
— Ему срочно нужно в медчасть! — рявкнул Самсон.
— Потерпит, не маленький! — остановился старлей и с улыбкой ответил.
Я оперся на Твердохлебова, и мы поковыляли. Зашли в кабинет, а охрана осталась за дверью. Вершинин медленно и вальяжно занял свое место.
— Ну-с, приступим, господа? — мягким голоском он спросил нас. — Свои нарушения вы знаете, но это цветочки. У меня есть донесение, что сержант Твердохлебов неоднократно несанкционированно ходил за стену, а добычу оставлял себе. Также Солнцев был раз и тоже ничего не предоставил в часть. Вот такие дела, друзья, — с мерзкой улыбкой закончил он свой монолог.
— Прошу ознакомиться с донесением, обвиняющим меня в правонарушении, — сказал я тихим голосом.
— Еще чего, мальчик! В нем не только о тебе, но и о сержанте, а это тебя не касается, — цокнул Верка и погрозил пальчиком.
— Очень интересно, но мне плевать. Хотите — оторвите часть, где про сержанта, но вы обязаны предоставить. Или это превышение должностных обязанностей, что я попрошу немедленно зафиксировать.
— Ты не на суде, молокосос! — закричал Вершинин.
— Значит, и наказание вы выносить не можете. Подождем тогда военного совета, пусть там все решают!
— Совсем уже берега попутал, Солнцев? Ты мне указываешь, что делать? — ударил по столу кулаком старлей, так, что даже бумаги подлетели.
— Я напоминаю, как должен работать старший в части, если вы забыли! — возразил ему, чуть повысив голос, отчего брюхо еще сильнее заболело.
— Хорошо! — выдохнул Вершинин. — Оставим эту информацию до военного совета. Я вас поймал с поличным, это ничего не изменит!
— А с чем, собственно, вы нас поймали? — я кашлянул. — Сержант Твердохлебов, не зная покоя и переживая о том, что его отряд часто гибнет за стеной, решил потренировать своего зама. Нарушили ли мы устав, выйдя без разрешения? Да! Но у меня и моего командира были благие цели. Поймали много тварей и убили их, доставили в часть. Молодцы, не меньше! А еще мы повстречали сильного монстра с которым не справились отряды и сержант. Это обязательно нужно внести в дело, возможно, нам грозит опасность!
— Молчать! — вскочил Верка. — Ты совсем, что ли? Пытаешься из ваших нарушений подвиги сделать? Думаешь, я дурак? Со мной это не прокатит! Понял?
— Так точно, старший лейтенант Вершинин! У вас своя версия, у нас — своя. Я вам уже вынес недоверие, так что делайте, как посчитаете нужным, а мы с сержантом напишем свою версию событий.
— Да? И что же ты напишешь, молокосос? — сквозь зубы произнес Аркадий Семенович.
— Поживем — увидим, — ответил я. — Еще что-то есть?
— Решил поиграть со мной перед смертью? Ну что ж, давай! — рассмеялся старлей. — Завтра открывается стена, и выйдут несколько групп. Твой отряд, Самсон, пойдет последним. Раз у тебя такие бравые ребята, что таскаешь их раньше положенного срока, значит, они готовы! Вот только потом не жалуйся мне, что я отправлял тебя раньше остальных. Не слышу ответа! — приложил руку к уху Вершинин.