Восход

Вы случайно не Монте-Кристо? Эх, жаль!

Я бы расскал вам невероятную притчу!

Какую? – спросите Вы. О том, как я сбежал

В библиотеку имени Гринча,

Да,

Но без стремлений и прений,

Как сбежавший полоумный раб,

Искавший, нет, не сомнений.

Тогда что он позабыл посреди библиотеки?

Пустые книги, книги, книги…

Да, которые украл Гринч,

Ибо Вы решили так, граф Монте-Кристо:

Больше нет мочи Вам писать! Спать, спать!

Есть только Я – Граф Монте-Кристо,

А остальные – Рабы, да властьимущие!

Ну и что? Что вы хотите? Уберите, уберите!

Кого убрать? Графа Монте-Кристо!

И дайте мне знать, когда покинете темницу,

Я запишу в дневник и сожгу его в камине…

Лучше ничего не знать, лучше спиться…

Нет, не слушайте меня! Забудьте,

Что вы прочитали на странице!

Я лучше допью бокал вина до дна

И поставлю точку в Октябрьской теснице!

Дорога – это не моя и ничья вина,

И война – это недолгая и грязная дорога…

Пустое – это важные и памятные слова,

А слова – это у стен Кремля забытые солдаты…

Хрум, хрум, хрум… идет Кривоногий

И ищет черный, черный гроб,

Хрум, хрум хрум… и не знают многие,

Что кто следующий окажется в нем?

Он кривоногий, кривее всех кривых:

И с горбом, страшным лицом и кривыми руками

Спрашивает под темными небесами:

Кто звал Бога тьмы? Кто хотел смерти?

Все в одночасье замолчали: я и ты, и все мы,

Прячась в старом доме – в поиске воды!

Ибо жажда беглецов мучит, ибо жажда в них говорит:

Истину никто не отыщет, истина как спирт –

Забывает, убивает и кладет в тот гроб,

А значит уже рядом Кривоногий – рядом с тобой спит.

Какая разница кто из многих в нем полежит?…

Поле русское, ох, русское поле!

В поле безразмерная душа, в поле ты и я!

Впереди тебя стоящее море и моя семья,

Плачущая по русскому полю, по тебе и по мне…

Я громко скажу: «Бессмысленные ссоры

О выпитой из чаши крови! Горе, ох, горе

Им, кто плюнул на монумент резьбы,

Похожей на русскую Голгофу пустоты…

Конец ознакомительного фрагмента.