Воскресенье - пришел лесник и...
Шрифт:
Кинув краткое "благодарю", Брантос продолжил осмотр помещения, тайком стащив ну совершенно нечаянно сбитый со стены кусок мозаики.
И тут его внимание привлекло зеркало в глубине зала... Оно покоилось в конце неширокого коридора... Круглое, покрытое, несмотря на жару, льдом, образующим раму и затейливые сталактиты и сталагмиты... Было в нем что-то притягательное...
Извечное любопытство подтолкнуло дракона к ледяному чуду... Но стоило ему лишь коснуться поверхности зеркала, как его отражение сменилось другой картинкой: мальчишка, сидящий на подоконнике у открытого окна... Человеческий мальчишка... Лет четырнадцати, не больше... А за окном -беспредельная Вселенная с мириадами
И, повинуясь этому зову, Брантос ринулся вперед. Он проскочил сквозь ставшую призрачной поверхность и оказался в длинном прямом коридоре со множеством дверей, дверок и ворот. Между дверцами на стенах висели картины. Одни выше, другие ниже... Разные и непохожие...
...Видение прервалось мгновенно, словно там, в недрах времен, зеркало вновь стало непроницаемым и отрезало Брантоса от Серого Дракона...
Под левым крылом пел менестрель.
Зажжем в канделябрах свечи,
Присядем перед дорогой.
Уже наступает вечер...
Давай помолчим немного.
Давай помолчим про Город,
В котором надо бояться,
Где ветер пулями вспорот,
Где детям нельзя смеяться.
Там страх заливает души,
Там плетью становится вера,
А сердце — стучит все глуше,
И ночью все крысы — серы.
Там мы сражались с тенями,
Там мы друг друга любили,
И ночи казались — днями,
Пока любовь не убили.
Мы крыс когда-то боялись,
Теперь мы все — Крысоловы,
И флейты наши смеялись,
И рвались наши оковы
Когда мы Город убили
И вдаль ушли по дороге,
Оставив пожаров крылья
И смутное чувство тревоги.
Мы сами себя поймали
Своею волшебной дудкой...
Ах, если бы мы узнали -
Чья это злая шутка?!
Но — стылый дом на пригорке,
Шаг за границу мира,
А там...
Там — уютная норка
И вкусная корочка сыра...
Гитара смолкла. Сатоурис кашлянул и сказал, то ли сам себе, то ли слушателям:
— Вот так вот оно и было... В сказках любят говорить о городе Гамельне, но никто не знает дальнейшую историю его детей... Да, они ушли, ушли, ведомые Крысоловом, все ушли, кроме одного, которому Крысолов передал свою флейту, опаленную на огнях мировых пожарищ... Хромой мальчик стал не просто новым Крысоловом, он стал Творцом Миров, и спустя века передал флейту своему ученику... Он — единственный счастливый ребенок из всех... А над ушедшими с Крысоловом судьба посмеялась... Кто же знал, кто знал... Взрослые, оставшиеся в городе, а остались они не все, поверьте, говорили затем, что Крысолов увел из Гамельна детей, чтобы отомстить городу, обманувшему его... Это неправда... Он просто продолжал выполнять свою работу... Ведь его попросили избавить город от ВСЕХ крыс... Сперва он увел серых грызунов, затем — Крыс Сознания, тех, что так похожи на людей... Тех, которыми не рождаются, а становятся... Тех, что служат лично Крысиному Королю. Разве он виноват, что Крысами Сознания оказались все дети этого города? Все, кроме хромого флейтиста... Так что не было золотых чертогов Люцифера в недрах Горы, не было и сказочного города посреди безбрежных лесов... Было лишь переселение отряда Крыс в Нараку. Ты слышишь ведь меня, Дракон? Жизнь полна сюрпризов: когда я вернулся от Лата, то встретился с Крысоловом, и выяснил, что это мой непосредственный начальник лорд Мом. Вот ведь как бывает... И что самое забавное — он согласился подписать контракт, и по этой бумаге я купил Душу Крысолова, но не душу Мома... Ведь в момент подписания я сам держал его флейту и наигрывал на ней... Так что я купил в результате свою собственную душу, ведь покупалась душа Крысолова... А купить я ее не мог, потому что ее у меня не было, были только заготовки и отдельные кусочки, оставленные от сделок. Так что для завершения логики Контракта лорд Мом сам, собственноручно доотдал мне недостающие части для моделирования Души... А собрать ее уже гораздо позже помогли друзья-варлоны, у них есть для этого инструменты...
— Сатоурис, мне одно не понятно, — спросила Ашана. — Как удалось вообще с помощью флейты выгнать крыс из города? Я бы еще понимаю, если бы это был Крысогон, который пугает крыс самой плохой и неумелой игрой... Но увести за собой... Это невероятно...
— И все таки правда... Я слышал эту песнь, зовущую прямо в пасть к Небесному Волку. Крысы шли за ним, они видели чудесный призрачный рай, куда он звал их... Они понимали, что благословенны, что им оказана честь вступить в прекраснейшие земли, которые только возможны... Они шли за ним, и ликовали, и только одно желание крутилось у них в головах: "Возьми, возьми меня в Крысиный Рай!" А затем Мом-Крысолов подошел к озеру... Он не стал играть и идти по воде, чтобы утопить зверушек. Он просто прервал игру. И все, шедшие за ним, увидели, что Рай исчез. А вокруг снова серость буден, но еще более грязная, страшная и неуютная после только что прочувствованного. И, не в силах тут больше жить, серая армия ринулась в воду. Они кидались с обрыва, чтобы утонуть, потому что не хотели здесь больше жить... Они падали в воду, тонули, а в воздухе еще долго звенели их тоненькие голоски: "Возьми мою душу в Крысиный Рай! Возьми, я согласна, с меня довольно!" Когда-нибудь кто-то напишет об этом песню, но я вряд ли захочу ее исполнить... Я ведь слышал Крысолова и видел этих поверивших ему Крыс...
— А дети... Он и их так же утопил? — спросила Ашана, и в голосе ее звучало: "Скажи, что это не так!"
— Это не так. Он увел их прямиком в Нараку. И кто же знал, что я сам все потом испортил... Я ведь приволок душу Крысиного Короля, полагающуюся мне по Контракту, туда же, и сдал начальнику под опись... А Король снял перчатки и поздоровался за руку. Сперва с моим шефом, а затем уж и с остальными... и теперь нету Нараки, а есть огромное Крысиное Кубло, Крысиный Рай, так сказать!
— Я знаю... — пробасил Серый Дракон. — Я теперь точно знаю, как сгинули все Серые Драконы. Крысиный Король не убил их, нет. Они захотели могущества, невиданного ранее, и сами приняли Служение ему! И Серые арбалетчики-Крысы, увиденные остальными народами — это не те, кто уничтожил Серых Драконов. Это и есть Серые Драконы, отдавшие свою свободу за эфемерное могущество... И мне стыдно за них...
— Ты в этом уверен? — с легкой подковыркой спросил менестрель, выделив слово "ТЫ".
— Да, уверен. Я — ПОМНЮ! Знаю!
Глава 11
К вечеру вернулось зрение... Из грунта капля за каплей творилось топливо, собирающееся в почти пустых баках. Но это — зарастание ран, которую организм ведет сам по себе... Зачем следить за этим? Куда интереснее послушать менестреля в зеленом камуфляже. Он сидит на своем излюбленном месте — у левого крыла. перебирает струны и чуть хрипловато поет...
Когда-то в ненастные древние дни
Металлы и камень сплавляли они,
Легко постигая в них день предстоящий.
Готовы вложить в камень пламя звезды,
И блеском чешуй отводить от беды
Спокойствие наше,
Спокойствие наше,
Спокойствие наше
В борьбе настоящей.
Но кто-то признал власть седой Пустоты,
Предавши друзей, ставши с богом на "ты",
И Мрачная песнь серым плюшем укуталась.
И больше не песню творишь ты, а стон,
И мелкий грызун, а не гордый Дракон,
Взирает на небо,
На небо взирает,