Воскрешение. Дилогия
Шрифт:
– Вы можете болтать все, что угодно, но имя Великого Координатора попрошу не трогать, – спустя минуту произнес Том. – Он сделал для нашей планеты больше, чем целое поколение людей. Благодаря ему, на Алане сотни лет мир и порядок…
– Так ведь он вылепил из вас… – начал было Олесь, но Кайнц его остановил.
– Виола прав, – негромко сказал граф. – Это не наше дело. Мы, пусть и вынуждено, но нанялись на работу и должны ее выполнить. У каждого народа свои боги.
– У нас одна цель, и мне кажется не этично прятать от товарищей ценную информацию, – более миролюбиво проговорила Салан, – быть может, она и нам раскроет глаза на истину.
– Все так, Линда, – улыбнулся Аято. – Однако если ваши глаза не раскроются очень широко, могут пострадать еще миллионы людей.
– Это меняет дело, – согласилась аланка. – Мы больше
В момент ссоры все совершенно забыли об Олане. Мальчик сидел у самого выхода и чуть ли не с ужасом слушал реплики разведчиков. Оказывается, аланцы, о которых столько говорили в Клоне, – обычные люди. Две симпатичные девушки и Виола являются выходцами с этой ужасной планеты. О том, что цивилизация Тасконы уничтожена Аланом, в оазисе знал каждый ребенок. Как? Эти сведения стерлись, исчезли в сменяющих друг друга поколениях. Да и другие заботы были у жителей пустыни. В тот момент, когда воины схватились за оружие, подросток не сомневался, что прольется кровь. Слава богу, обошлось без этого. Став невольным свидетелем, Олан понял, что четверо солдат находятся в критическом положении. Аланцы их заставили выполнять какую-то задачу, но время истекает, а ураган не дает им возможности двигаться вперед. И эта информация не прибавила симпатий к Алану. Мальчик поддернул тент, часть песка тонкой струйкой просыпалась в убежище. И тотчас семь пар глаз уставились на клона. Только теперь до разведчиков дошло, что они наговорили слишком много лишнего.
– Проклятие! – выругался Ридле. – Болтаете черт знает что. Объясняйтесь сами, я тут ни при чем.
Храбров повернулся к подростку и извиняющимся тоном проговорил:
– Теперь ты знаешь правду. Наша экспедиция приведет на планету войска Алана. Хорошо это или плохо, я не знаю. Скажу лишь, что мы, земляне, делаем это не по своей воле. Однако выбора у нас нет.
– Понимаю, – кивнул головой Олан.
– Мы не будем тебя удерживать, если ты решишь после урагана вернуться в Клон. Без твоей помощи отряду придется очень тяжело, но… – закончить русич не успел.
Налетел новый шквал ветра, и разведчикам вновь пришлось удерживать крышу. Тем не менее, песка внутри укрытия насыпалось очень много. Пришлось открыть узкий лаз и выбрасывать его наружу. Люди работали не покладая рук около часа. Затем ветер начал постепенно утихать. Высунувшись наружу, Олесь понял, что подросток вновь оказался прав. Тонны песка кружили в воздухе, поднимаясь, наверное, до самых верхних слоев атмосферы. Подобное безумие не могло закончиться за пару часов. А уж идти сейчас по пустыне было равносильно самоубийству. Закрыв лаз, Храбров повернулся к друзьям и вымолвил:
– Мы действительно попали в ловушку. Ураган раньше, чем через несколько дней, не закончится. Остается только уповать на милость Божью.
– Это верно, – согласился Кайнц, доставая из-под рубахи крест. – Будем надеяться, что хоть суток пять нам останется на выполнение задачи.
Генрих почти точно угадал продолжительность буйства стихии. Порывы ветра продолжались семь дней и еще четверо суток оседал песок. Все это время разведчики находились в своем маленьком укрытии. Теснота была просто ужасная – не вытянуть ноги, не расправить плечи. Приходилось только сидеть. Больше всего люди мечтали о возможности встать, потянуться, высоко поднять голову. Однако наибольшей проблемой оказался выход из убежища. Осознали это разведчики уже через несколько часов после начала урагана. Первым не выдержал Освальд.
– Все! – воскликнул немец, – я больше не могу. Терпеть дальше нет сил. Делать это здесь неэтично, да и, с точки зрения гигиены, нельзя.
Ридле обвязал себя прочным тросом, откинул полог и вылез наружу. Он отсутствовал не более пяти минут, но остальным это время показалось вечностью. В этот момент, когда Аято и Храбров уже хотели тянуть канат назад, Освальд вернулся. Зрелище было мрачным и комическим одновременно. Юноша пытался вытряхнуть из одежды песок, но удавалось это с трудом. Мало того, у него в ушах, носу, волосах его было ничуть не меньше. Наконец, сделав несколько глотков из фляги и прекратив борьбу за чистоту, Ридле громко произнес:
– Это настоящий кошмар. Я отошел от укрытия от силы метров на пять и тут же потерял его из виду. Ориентация теряется полностью. Вокруг только летящий песок. Такое впечатление, что стоит остановиться, и тебя тотчас занесет по шею. А уж сесть…
Постепенно люди привыкли и к этому неудобству. Хотя каждый оттягивал нужду до последнего. Хуже всего, понятно, приходилось девушкам. Во-первых, из-за физиологических различий, во-вторых, у них возникали чисто женские проблемы, ну, и в-третьих, по нравственным соображениям. Большую часть группы все же составляли мужчины. И если Салан особенно не церемонилась, то Олис стеснялась подобного положения. Впрочем, по этому поводу, земляне подшучивали лишь над собой. Постепенно напряженность между аланцами и наемниками исчезла. Все прекрасно понимали, что от них теперь ничего не зависит. А потому не стоит тратить нервную энергию понапрасну. Теперь, если споры и возникали, они не несли в себе враждебности и агрессии. В основном же и те, и другие предавались воспоминаниям. Как оказалось, жизнь Виолы и Салан была не столь уж легкой. Неплохое воспитание и образование, хорошая семья, но оба не прошли контрольный тест на внушаемость. Именно поэтому их и отправили на внешнюю орбиту Алана. Затем обучение в специальных подразделениях, боевые операции на астероидах и дальних планетах. А теперь вот Таскона. И хотя они жили в отличных условиях на космических базах, оба понимали, что являются далеко не полноправными гражданами великой цивилизации. И Виола, и Салан были такими же псами войны, как и земляне. Совсем по-другому сложилась жизнь у Кроул. Дочь Посвященного, великолепные перспективы, отличные рекомендации. Она сама напросилась в экспедицию. Что ее гнало сюда? Любопытство? Возможно. Однако гораздо больше – тщеславие. Это был самый легкий способ перепрыгнуть через несколько ступеней карьеры. Ну, и конечно, огромная вера в величие Алана. Девушка считала своим долгом участвовать в покорении Тасконы. Но все меняется. За прошедшие дни Олис уже не была так уверена в своих убеждениях. Частые разговоры с Линдой, общение с Виолой и Бартоном, и конечно, влияние землян, заставили ее посмотреть на жизнь другими глазами. Теперь цели экспедиции не казались столь простыми и благородными. Заронили в ее душу сомнения и слова Храброва. сл дь Великий Координатор действительно существовал двести лет назад. А если он, правда, организовал катастрофу на Тасконе? Нет! Этого не может быть. В это она не поверит никогда!
И все же больше говорили земляне. А им было что рассказать. Люди выросшие в разных местах планеты, воспитанные в разных культурах, они делились своими впечатлениями. На основе полученных от аланцев знаний, используя жизненный опыт многих поколений, воины уже по-другому оценивали свою родину. Наемники как бы со стороны увидели и себя, и свой народ. Трудно было не согласиться, что мир на Земле дик, жесток и несправедлив. И тем не менее, он прекрасен. Какие леса, поля, озера, реки, горы! Все это восхитительно, одурманивающе красиво и, главное, неповторимо. Да и люди, в массе своей, не так уж злы, как кажется на первый взгляд. Они гостеприимны, радушны и готовы помочь ближнему. Недаром к этому призывают все религии планеты. Губит землян их алчность, жажда власти. Но кому не свойственны эти пороки? Это тяжкий крест всех разумных существ. И неважно, на какой ступени развития находится цивилизация. Опасность самоуничтожения лишь возрастает, и пример Тасконы весьма нагляден. Но об этом не хотелось говорить. Храбров, Аято, Кайнц и Ридле рассказывали о другом. О городах, обычаях, одежде, женщинах. Порой их взгляды настолько различались, что даже не верилось, что они с одной планеты.
И больше всего это интересовало Олана. Мальчик не пропускал ни единого слова. Еще бы! Он столкнулся с выходцами с двух совершенно разных планет. Для подростка с Оливии, где уже два века царило запустение – это было просто чудо. Впрочем, описания быта, этикета, обычаев очень понравились и аланцам. Их внешнее наблюдение за планетой не давало такой информации. Как живут простые земляне, можно было узнать только из личного общения, а это категорически запрещалось кодексом космической службы. И пожалуй, только теперь аланцы поняли – почему. Раньше они относились к жителям других планет, как к существам второго сорта. Дикари, варвары – вот самые распространенные эпитеты. Однако это оказалось вовсе не так. Уступая в уровне развития, земляне обладали самобытной и очень своеобразной культурой. Да, она значительно отличалась от аланской. но была весьма интересна и имела право на существование.