Воспитание Игорёшика
Шрифт:
– Мама нет! Она одна, ей страшно! Мамочка, пожалуйста, я прошу! Можно она пойдёт с нами!
– Нет, конечно, нет! Она больная, заразная. Небось и лишай, и глисты! Брысь! Прочь пошла!
В тот день мама волокла обычно жизнерадостного и послушного Игорька с площадки волоком, а он выл и плакал так, как никогда в жизни! У него к вечеру даже температура поднялась, и мама говорила, что это так кошка его чем-то заразила, а он всё вспоминал растерянные янтарные глаза бегущей за ним кошечки.
Глава 12. Варка кур – тяжкое дело
Через
– Ёлки-палки, они же домашние, а там улица. Да пофиг на этого сына! Но они же там с ума сойдут от страха. А машины!
Игорь выскочил из квартиры, словно за ним кто-то гнался. – Ну и ладно, скажет свалить, я уйду, главное, кошек найти!
Он обежал всю улицу, нырял во все подворотни и дворы, орал «кис-кис», заглядывал под припаркованные машины. Смартфон, забытый в квартире, пронзительно верещал, вызывая его на связь с хозяйкой, привлекая живой интерес Гаврилы, а Игорь, так и не нашедший ни одной кошки, плёлся в квартиру, едва волоча ноги.
Он запер за собой дверь, и устало прислонился к ней спиной. – Ничего я не могу сам. Даже тут беды наделал! – тоскливо вздохнул он. Какое-то движение привлекло его внимание, и он с изумлением увидел…
– Нори! Буня? Ромка?! – кошки настолько не ожидали такого восторга, что даже забыли проявить независимость и вытечь из рук двуного наглеца. – Да где ж вы были-то? Я весь квартал прочесал! Это вы чего? В закрытой комнате прятались! Хрюшки вы, а не кошки. Разве ж можно так человека пугать?
– Да мы вроде ещё и не пугали! – задумалась трёхцветка Рома. – Или я всё пропустила и это был такой план?
– Ничего ты не пропустила. Просто лень было… Мы что, собаки что ли? Бегать на каждый «кис-кис»? – возмутилась Буня, всё-таки выворачиваясь из рук Игорька. – Ээээй, не тискай! Без фамильярности!!! А то как укусьну!
Она и правда, чуть прикусила кожу на запястье Игорька, но тот даже внимания на это не обратил. Нори перебралась ему на плечи, и пристально рассмотрев человека, легонько боднула его в висок.
– Ты что? Ты так ласкаешься? – удивился Игорь. – Приятно, представляешь?
– Да неужели? – насмешливо замурлыкала Нори.
– А у меня никогда кошки не было! – признался Игорь.
– Несчастный ты человек! – от души пожалела его Буня. – Тогда понятно… Чего с него взять-то!
А Ромка просто свернулась уютным калачиком на коленях Игорька и расчётливо присоединилась к извечному кошачьему средству утешения. Надо же! Несчастный какой! Никогда не было кошки!
Странное чувство охватывает человека, когда он вдруг оказывается в совершенно незнакомой обстановке, непривычном окружении и наедине с новыми ощущениями. Новая жизнь? Что-то такое, что может быть твоим, если ты осмелишься, соберёшься с силами, сделаешь шаг совершенно в другую сторону? Игорь иногда размышлял, как ему жить, но эти раздумья вязли в уютном «как-нибудь потом». Дома вокруг него всё было устроено очень комфортно – он приходил из школы, потом из института, а потом, после его окончания – с дополнительных курсов и погружался в привычный, заботливый, такой удобный мир. Тут всё для него и ради него. Всё по его желаниям и капризам. Нет, мама, конечно, иногда доставала, но ссориться с ней Игорь не любил. Он вообще не понимал, зачем ссориться, если можно увильнуть от конфликта. Брат как-то обмолвился, что их бабуля с папиной стороны – бабушка Марфа, считает, что у Игоря отцовский характер.
– Мягкий до невозможности!
Наверное, так и было. Правда, в последнее время Игорь всё чаще и чаще раздражался на мать, на отца, злился на брата.
– У тебя чего? Замедленное развитие, что ли? – как-то уточнил Ванька. – Начал входить в переходный возраст? Так, вроде, поздновато. Уже вымахал выше меня, косая сажень в плечах, девки только так виснут. А по мозгам только-только себя осознавать стал.
Игорь тогда страшно разобиделся, хотел ответить, но… дурацкая мягкая натура снова взяла своё, и он просто отшутился:
– Это просто зависть, братец! Ты никогда такой популярностью у девушек не пользовался, вот и зудишь!
Он вдруг вспомнил тот разговор и призадумался над этим «осознавать себя», но кошки пели на три голоса, Фокса, покрутившись у ног, улеглась на тапок, даже Гаврила не вопил.
Уставший от переживаний и раннего подъёма Игорёк чуть не уснул, но ощущение фатальной пустоты в области желудка, заставило его встать и отправится на кухню. Там-то он понял, почему так тихо. Ни криков, ни воплей Гаврюши не было слышно.
– Ой, блин! Ты чего делаешь-то? – Игорь уставился на попугая, который вытаскивал из пакета длиииииную макаронину и кидал на кастрюлю с курицей. Потом внимательно разглядывал результат, вытаскивал следующую макаронину и отправлял по тому же маршруту. – Ты чего, прикрываешь её, что ли?
– Каррык! – объяснил Гаврюша, продолжая свою деятельность.
– Дааа, для курицы, скорее всего, это так и называется! – согласился Игорь. – О! Я припоминаю! В папочке же написано, что ты любишь творог! А я тут, по-моему, его купил. Не знаю, правда, зачем, я ж его не очень-то ем, но Ванька продиктовал, я и спорить не стал.