Воспитай себе друга
Шрифт:
Где-нибудь в лесу, на большой поляне или на школьной спортивной площадке мы далеко расходились с Сережей и пасовали друг другу мяч. Айк носился за ним стрелой. И если только пас получался слабый или не точный, тут же хватал мяч и отбегал с ним в сторону. Ляжет, положит его перед собой и смотрит на нас: отнимайте. Сделать же это было почти невозможно. Он бегал вокруг нас, проскакивал между ногами. И когда мы, обессиленные от этой погони, валились на траву или садились на скамейку, чтобы передохнуть, он с победным видом приносил мяч и клал его у наших ног.
«Сдались? — говорил весь его вид. — Ну, а теперь давайте поиграем».
Но мяч он этот прокусил. Пришлось купить резиновый баскетбольный. Его-то он в пасть забрать не мог. Но любовь к тому, зеленому, осталась неизменной. Теперь у него появилась еще одна забава. Сожмет зубы, сплющит мяч и положит его на пол. Мяч медленно наполняется воздухом и издает тонкий свист. Айку это только и нужно. Уши поставит и прислушивается. А прислушивается интересно: то в одну сторону наклонит голову, то в другую. То вдруг приподнимется и лапой попробует: упругий? Значит, снова можно играть в футбол.
Когда же во время прогулок по лесу мы еще издали видели, что неподалеку кто-то играет в мяч, тут же брали Айка на поводок. Непременно побежит отнимать. А его внезапное появление могло испугать людей.
ЧТО ЖЕ ТАКОЕ СНЕГ?
Утро было ясное и морозное. Лужи затянул тонкий прозрачный ледок. А на траве, ветвях деревьев, еще не успевших сбросить листву, на тротуаре лежал первый снег. Айк, резво выскочив из подъезда, вдруг замер. Потянул носом, вытянув вперед голову, посмотрел по сторонам. Потом повернулся ко мне. Я уже заметил: когда что-то сильно его интересовало или удивляло, он неизменно поворачивался ко мне, как бы спрашивая: «Объясни, пожалуйста, что происходит?» Вот и теперь, наверное, он задавал мне тот же вопрос. От неожиданности он даже не заметил, что сам стоит на снегу, когда же заметил это, а может быть, просто почувствовал холод, то приподнял правую переднюю лапку и медленно с опаской опустил голову к земле. Снег ничем не пах, но зато он был холодным. Несколько снежинок упало на нос: Айк тряхнул головой и громко чихнул.
— Идем, идем, — сказал я ему, натягивая поводок.
Снег лежал не сплошным белым покровом, а островками. И я заметил, как Айк очень старательно обходит эти островки: вроде бы ничего страшного, но лучше не наступать на них. Но вскоре щенок привык к первому снегу и даже попробовал его на вкус. Вероятно, он понравился ему, потому что, играя с собаками на пустыре, он нет-нет да и хватал его ртом.
Доберманы — собаки короткошерстные. А поэтому принято считать, что они расположены к простудным заболеваниям, очень быстро мерзнут. Не знаю, как другие собаки этой породы, но наш мерзляком не стал. Может быть, так было потому, что гуляли мы с ним в любую погоду: и в сильный ветер, и в трескучий мороз. Нам хотелось, чтобы Айк не был изнеженной собакой. Мы постепенно закаливали его, разумеется, в разумных пределах. Гуляли с ним даже под проливным дождем, но, вернувшись домой, насухо вытирали его и давали что-нибудь теплое: молоко, суп или же чуть подогретую воду. Позднее, когда в свои права вступила настоящая зима со снегопадами, метелями, морозами, мы стали приучать его к холоду. Сначала прогулки были короткими, по 10-15 минут. А через месяц Айк уже спокойно гулял по морозу в течение часа и больше. Особенно в первое время мы старались, чтобы щенок на морозе постоянно двигался: бросали ему апорт, брали с собой его любимый мяч, бегали с ним. Нравилось нашему питомцу катание с гор. Тамара и Сережа садились на какую-нибудь картонку или фанерку и съезжали вниз. Айк прыгал перед ними, лаял, а когда они останавливались внизу, обязательно старался кого-нибудь из них лизнуть в щеку или лоб. Жена с сыном отбивались от него, он настойчиво лез вперед, получалась веселая куча мала. Потом Айк подхватывал картонку, на которой они съезжали, бежал на горку и оттуда раздавался его звонкий лай, который, вероятно, означал следующее: «Я уже здесь, а вы так медленно идете. Нельзя ли побыстрее?»
Как-то в один из особо морозных дней к нам приехал Женя. Он уже знал, что Айк хорошо переносит холод, но, вероятно, хотел сам в этом удостовериться.
Тамара, я и Сережа всегда с огромным удовольствием встречались с Женей. Большой любитель собак, знаток доберманов, он рассказывал нам много интересного об этой породе. А его советы были чрезвычайно полезными. Так вот за этими разговорами мы не заметили, как пролетело время. Я уже начал постукивать ногой об ногу, Женя поднял воротник пальто. Мороз был сильный, но Айк, кажется, совсем не чувствовал холода. Наш питомец бегал взад и вперед, катался по снегу, рыл его лапами, хватал ртом.
— Удивительно, — сказал Женя, когда мы прощались.
— Что? — не понял я.
— Как Айк переносит мороз. Вы знаете, сколько сейчас градусов? — 20. А прогулка наша продолжается уже два с лишним часа.
— Может, мы не рассчитали, и он теперь заболеет? — с тревогой проговорила Тамара.
— Нет. Вы просто великолепно его закалили.
С Айком, действительно, ничего не произошло. Для него это была обычная прогулка.
ЧАСТЬ III
АЙКИНЫ БУДНИ
ТРЕВОЖНЫЙ ЗВОНОК СЕРЕЖИ
Как-то в конце рабочего дня мне позвонил Сережа.
— Папа, ты не задержишься сегодня на работе?
— Нет, — ответил я.
— Тогда приезжай скорее. Кажется, Айкушка заболел.
— А что с ним?
— Он часто трясет головой и наклоняет ее все время в правую сторону. Несколько раз лапой хотел почесать ухо, но как только дотронется до него, тут же лапу отдергивает.
— Ты только сам ухо смотреть ему не пробуй. Приеду, тогда разберемся.
Обычно Айк очень бурно выражает свой восторг по поводу моего прихода домой, а тут хоть радость и была, но не такая бурная. Он повилял хвостом, потерся о ногу и отошел. Потом он поднял заднюю лапу, явно намереваясь почесать ухо и, будто вспомнив о чем-то, опустил ее.
— Вот видишь, — сказал Сережа. — Я здесь без тебя книги посмотрел. Мне кажется, что у него воспаление уха.
Я вымыл руки, сел на стул и подозвал Айка.
— Папа, — остановил меня Сережа. — Ты разве забыл?
Он подал мне намордник.
Сережа был прав. Осматривать собаку, измерять ей температуру, подсчитывать пульс, ощупывать, если вам кажется, что есть ушиб, вывих, следует начинать лишь после того, как надет намордник. Можно нечаянно задеть больное место. У собаки возникнет естественная защитная реакция. И пусть она не укусит вас, но случайно клыком рассечет кожу на руке, в ранку попадёт слюна, а это нежелательно.
Айк довольно спокойно отнесся к тому, что мы с Сережей надели на него намордник. Возможно, щенку это было и неприятно, но сын в этот момент говорил ему такие ласковые слова, что Айкуша согласился и, как нам показалось, сам подставил мордочку.
Сначала мы посмотрели левое ухо. Все было в порядке. А вот когда я дотронулся до правого, Айк сделал попытку вырваться.
— Айкуша, мы же не хотим сделать больно, а только помочь тебе, — говорил Сережа.
Я посмотрел на Эсвэ и улыбнулся.
— Ты что улыбаешься, папа?
— Да так. Вспомнил, как неделю назад вынимал тебе из пальца занозу.
— Но я же терпел.
— Конечно, — согласился я. — Только помнишь, что я говорил тебе в этот момент? Кажется, что-то очень похожее.
Теперь улыбнулся Эсвэ.