Восстание на «Св. Анне»
Шрифт:
Когда Андрей и Яковчук переступили высокий порог, сначала никто на них не обратил внимания; но потом один из офицеров с погонами артиллериста, с орлиным профилем, с густыми косматыми бровями и черными волосами, в которых пробивалась преждевременная седина, поднял голову от рук и спросил:
— Тебе чего?
— Слушай! — выкрикнул Андрей.
На его резкий неестественный крик подняли головы почти все офицеры.
— Слушай. Вы все арестованы! Кто двинется — тому пулю!
С дальнего дивана сорвался высокий плечистый офицер, и пивная бутылка, со свистом перелетев из угла в угол большую комнату, ударилась в стену около Андрея.
Андрей поднял руку, прогремел выстрел, и в тот же момент острым режущим звуком звякнули, запели шесть оконных стекол, и двенадцать ружейных стволов вошли в каюту.
Я больше не видел ничего из происходившего в кают-компании. Кто-то, не то Яковчук, не то Андрей, оттолкнул меня в сторону, в коридор. Дверь немедленно захлопнулась.
Прогремели еще какие-то выстрелы, потом наступила тишина. Пьяные офицеры поняли, что им не выбраться из расставленной ловушки. Два-три выстрела по наиболее неспокойным убедили их в бессмысленности сопротивления. По команде Андрея они выходили один за другим на бак, где им вязали руки и отправляли в специально для этого открытый трюм. Один убитый и двое раненых остались в кают-компании. Я видел по вытаращенным глазам офицеров и их вестовых (последних мы арестовали в каютах и кубриках), что они были ошеломлены и недоумевали, как могло случиться, чтобы они, врангелевские офицеры, были арестованы с боем на судне, идущем под русским флагом из Константинополя в Крым.
Андрей не отказал себе в удовольствии прочесть им короткую лекцию.
Мы опасались, что на пути к Одессе встретим какие-нибудь военные суда белых, и поэтому решили замедлить ход «Св. Анны» и ночью прорваться в одесский порт.
Но, к счастью для нас, мы никого не встретили до самой Одессы. Только однажды глубокой ночью блеснул на востоке далекий луч прожектора. Из осторожности мы повернули на запад, и вскоре луч исчез в темноте.
* * *
Ясным солнечным утром на невысоком берегу поднялась перед нами красавица Одесса. Выбросив красный флаг, «Св. Анна» спокойно входила в гавань. Уже нужно было готовиться к прибытию, выстроить команду, приготовить бумаги, и я стал разыскивать Андрея. Но его нигде не было. Посланные мною люди обошли все каюты, кубрики, все жилые помещения, заглянули в трюм, но Андрея как не бывало. Я уже собирался было отдать приказ о более тщательных поисках, как вдруг ко мне подошел Гринблат и с улыбающимся лицом и загадочным видом поманил меня пальцем. Я пошел вслед за ним вниз по трапу, вперед на бак, туда, где леера фальшборта сменяются высоким железным бортом. Гринблат остановился, заглянул вниз через борт и предложил мне сделать то же.
Здесь я увидел на висячей люльке, какую употребляют моряки для окраски бортов в портах и на ходу, Андрея. С довольным лицом, высунув от удовольствия язык, он размашисто работал кистью.
— Вы посмотрите, что он пишет, — сказал Гринблат, — не догадываетесь?
От больших белых букв «Св. Анны» уже ничего не осталось. На блестящем черном фоне Андрей выводил новые знаки. Уже были закончены буквы:
«РЕВОЛ
Об остальном не трудно было догадаться. В это время мол одесского порта серой каменной грядой проходил у самого борта бывшей «Св. Анны», теперь «Революции».