Восставшая из ада
Шрифт:
Как би они с ходу не начали палить. Вы бы, пацаны, волыны приготовили, чтобы удобнее доставать было.
– Ну, тихо вы! – прикрикнул на всех парень со шрамом и даже пристукнул ребром ладони по полированной поверхности стола. – Ровно шесть часов. Этих козлов еще нет. Может, попутали чего? Кто стрелку забивал?
– Ну, я, – отозвался толстяк, на объемном брюхе которого едва не лопалась сверкающая, как средневековый рыцарский доспех, кожаная куртка, – я все верно забил, как ты и говорил – в шесть часов в баре «Седьмая верста». На втором этаже в банкетном зале. Здесь же и забивал. Вон Пинчер
– Так какого же хрена?.. – заскрежетал зубами обладатель шрама. – Седьмой час. Или они специально нам нервы мотают, что прийти и тепленькими взять?
– Тихо! – вдруг крикнул тот, кто безуспешно пытался заказать себе двести граммов водки. – Кажись, идет кто-то сюда.
И тотчас в банкетном зале бара «Седьмая верста» повисла до невыносимости напряженнейшая тишина, прерываемая только приближающимся стуком двух пар ног, доносящимся с лестничного пролета.
– Может, закрыт этот банкетный зал? – шепотом спросил у меня Васик. – Тихо так там...
– Это же банкетный зал, – сказала я, – только для банкетов, значит. А тихо там, потому что банкета в этот день нет. Не каждый же день банкеты случаются.
– А если не каждый день банкеты, – все сомневался Васик, – то какого черта там этот твой киллер Пинчер делает?
И вообще – не может такого быть, что киллер, профессиональный киллер и работает халдеем.
Мне самой что-то не нравилась складывающаяся ситуация.
Что-то было не так, хотя по идее, все должно идти по плану.
Должник Васика Борис узнал киллера, сказал, что его зовут Пинчер и сказал, что этого Пинчера можно найти в баре «Седьмая верста», куда мы с Васиком сейчас и приехали. А охранник у входа, посмотрев на нас, однако, как-то странно, сообщил, что Пинчер сейчас на месте – в банкетном зале на втором этаже.
И еще охранник добавил, с сомнением глядя на Васика, что в банкетный зал лучше сейчас не соваться.
– Значит, правду говорил Борис, – шепнул мне тогда Васик, – что Пинчер – крутой. Даже охранник предупреждает нас не соваться к нему. Может быть, Пинчер сейчас в дурном настроении? И стреляет тех, кто ему под горячую руку попадется, почем зря?
Мы остановились у дверей в банкетный зал. Двери были закрыты, но явно не заперты.
– Постучать? – посмотрел на меня Васик.
Я пожала плечами.
– Может быть, – сказала я, возвращаясь к нашему разговору, – у Пинчера просто прикрытие такое, что он халдеем служит. А по жизни – он киллер? – предположила я.
– Или просто у него пунктик такой – одному бухать в пустом банкетном зале, – добавил Васик, – сильные личности, говорят, любят одиночество. Слушай, а что мы будем делать-то, когда его увидим? – спросил Васик. – Надеюсь, у тебя есть план?
Плана у меня не было. Единственное, что меня сейчас занимало, это – удостовериться, что тот, кого Борис назвал Пинчером и киллер, приходивший за моей жизнью и, судя по всему, взявший жизнь моей сестры – это одно и то же лицо.
Мероприятие, которое нам предстояло, было, несомненно, опасным. Оружия у нас с собой не было, но я все-таки решила предпринять кое-какие меры безопасности.
Хорошо все-таки, что у Васика, вернее, у его папаши денег куры не клюют. И еще хорошо то, что последние изменения в общественной жизни нашей страны способствовали появлению и широкому распространению оружейных магазинов. Заходишь и покупаешь, что тебе нужно. А если возникают проблемы с оформлением покупки – тоже беда небольшая. Достаточно подмигнуть продавцу и сунуть ему сумму, немного больше той, что обозначена на ценнике.
Мы все еще стояли перед дверью. Васик чертыхнулся и одернул свою куртку.
– Тяжелый, гад, – сдавленным голосом произнес он.
– Ну, так сними, – посоветовала я, – тяжело, но я же терплю.
– Ни за что на свете! А если этот киллер пальнет в меня? Зря я, что ли, такие бабки отдавал за эти пуленепробиваемые жилеты. Слушай, надо было ствол купить. Хотя бы пневматический. А то как-то...
– Ни к чему, – сказала я.
Мне бы только посмотреть на этого Пинчера. Не собираюсь я стрелять в него, тем более, что он наверняка обращается с оружием, которого у меня и нет, лучше, чем я. Если я узнаю в нем своего недавнего ночного гостя, тогда все будет очень просто. Сообщу следователю, который вел дело об убийстве Наташи. Думаю, что он не откажется от возможности закрыть хотя один «глухарь».
А, может быть, и не один. Если ему удастся раскрутить Пинчера на что-нибудь еще.
– Заходишь первым, – сказала я, – если видишь в зале того, кого я тебе описывала – этого лысого – подашь условный сигнал.
– Какой? – спросил Васик.
– Ну, свистнешь. Свистеть умеешь?
– Ага.
– Так... Чтобы он не обратил внимания, как будто ты себе под нос песенку насвистываешь.
– Понял.
Мне бы только одним глазком взглянуть на него. Если он там, то я просто выгляну и посмотрю. Вряд ли он узнает лицо, мелькнувшее на несколько мгновений в дверном проеме. Тем более, что я, как могла, изменила внешность. Убрала волосы под цветастый платок, глаза скрыла под большими солнцезащитными очками, а губы накрасила ярко-красной помадой – такой помадой Наташа никогда в жизни не пользовалась.
– Пошел, – сказала я Васику.
Он глубоко вздохнул, открыл двери и шагнул в зал. Я прислушалась, готовясь в каждый момент услышать его свист.
Несколько секунд было совсем тихо. Потом глухой и низкий голос проговорил:
– Тебе кого, пацан?
– Пинчера, – услышала я крайне растерянный голос Васика.
– Пинчер – это я, – долетел до меня тоненький дрожащий голосок. – Зачем я тебе?
«Пинчер там, – ударило у меня в голове, – но почему же Васик не свистит? Кстати, Пинчер там не один. А если он там не один, то почему так тихо в банкетном зале? Ничего не понимаю».
Приоткрыв двери, я заглянула в зал.
То, что я увидела, едва не повергло меня в обморок.
Посреди зала спиной ко мне стоял Васик. Руки его были разведены в стороны. Вскочившие из-за одного из двух стоявших в зале длинных столов молодые люди в кожаных куртках и спортивных костюмах все как один держали Васика на мушке своих пистолетов.
За стойкой бара маячила какая-то лысая башка.
– Ну, я Пинчер, – тоненьким голоском проговорил лысый за стойкой, – чего тебе, парень?