Восставшая Луна
Шрифт:
Корабль, который доставил на Луну тысячу солдат, Майк вообще не видел до тех пор, пока тот не начал предпосадочное торможение, — он засёк его за секунду до того, как корабль сел. Если бы новый радар, расположенный рядом с площадкой катапульты в Океане Бурь, был направлен на восточный сектор неба, то Майк сумел бы засечь этот транспорт на несколько секунд раньше. Но случилось так, что как раз в этот момент Майк занимался тем, что обучал своего «сына-идиота».
Да эти секунды и не сыграли бы никакой роли. План внезапного нападения был столь блистательно проработанным и столь исчерпывающим, что по всей Луне войска, высадившиеся с транспортов, начали вторжение ровно в девятнадцать ноль-ноль по Гринвичу, раньше, чем мы успели что-нибудь заподозрить. Не случайным было и то, что был выбран период новоземья, когда во всех поселениях наступает светлая половина лунного месяца. Вряд ли Администрация была хорошо знакома с условиями Луны, зато ей было отлично известно, что во время светлой половины месяца никто из селенитов не высунется на поверхность без крайней нужды, а если такая нужда возникнет, то он постарается как можно быстрее проделать всё необходимое и вернуться внутрь, чтобы тут же проверить свой счётчик радиации.
Так вот они и подловили нас. В тот момент, когда мы были без штанов — то есть без скафандров. И без оружия. Но даже тогда, когда все солдаты были уже мертвы, на поверхности Луны всё ещё оставалось шесть транспортных кораблей, а в небе над ней — их флагман.
Как только схватка завершилась и моё возбуждение несколько улеглось, я отыскал телефон. Из Конгвилля не поступало никаких сообщений, от профа — тоже ни слова. В Джонсон-Сити победа в сражении осталась за нами, в Новолене — тоже. Транспорт, прилунившийся возле Новолена, опрокинулся во время посадки, и силы вторгшихся туда войск были ослаблены крушением. Повреждённый транспорт был к этому времени уже захвачен людьми Фина. В Черчилле и Тихо-Андере сражение ещё продолжалось. В других поселениях всё было спокойно. Майк перекрыл туннели подземки и зарезервировал линии телефонной связи между поселениями только для официальных звонков. В Верхнем Черчилле произошла разгерметизация от взрыва, вызванное этим падение давления взять под контроль до сих пор не удалось.
Я поговорил с Фином, рассказал ему, где именно сел транспорт, прилунившийся рядом с Л-Сити, и мы с ним условились встретиться у вспомогательного шлюза номер тринадцать.
С Фином произошла почти та же история, что и со мной, — события захватили врасплох и его, хотя его скафандр оказался на нём. Он так до самого конца боя и не сумел взять на себя командование своими людьми и сражался в одиночку в Старом Куполе, где произошла настоящая бойня. Теперь он начал собирать своих парней, и ему удалось связаться со своим подчинённым, который командовал его людьми в Новолене, но его очень беспокоил Гонконг Лунный.
— Мани, может, следует отправить туда людей подземкой?
Я велел ему ждать — до тех пор, пока мы контролировали всю энергосистему подземки, солдаты не могли воспользоваться её туннелями, и было крайне сомнительно, что их транспорт мог взлететь.
— Давай-ка лучше взглянем на тот, который сел рядом с нами.
Мы двинулись вперёд, прошли через шлюз номер тринадцать и добрались до самого дальнего конца зоны частных туннелей, в которых поддерживалось атмосферное давление. Затем мы двинулись дальше, через систему сельскохозяйственных туннелей, которые принадлежали нашему соседу (тот всё никак не мог поверить, что к нам действительно вторглись войска), и воспользовались глазком его ведущего на поверхность шлюза, чтобы рассмотреть транспортный корабль, севший не далее чем в километре к западу от того места, где мы находились. Поднимая крышку шлюза, мы старались действовать со всей возможной осторожностью.
Затем мы вытолкнули её наверх и сами выбрались на поверхность. В качестве прикрытия мы воспользовались выходом скальных пород. Мы, подобно индейцам, подобрались к самому краю и взглянули на корабль, используя бинокуляры, которыми снабжены шлемы скафандров.
После этого мы вновь отступили под прикрытие скалы и обсудили увиденное.
— Думаю, мои ребята сумеют с ним справиться, — сказал Фин.
— Как?
— Если я тебе скажу, то ты выдумаешь сотни причин, по которым этот план не сработает. Как насчёт того, чтобы позволить мне самому управиться со своими делами, а, приятель?
Мне доводилось слышать об армиях, в которых подчинённые не занимаются тем, что велят своему начальству заткнуться… И для этого даже есть специальное слово — «дисциплина». Но то — профессионалы, а мы так, любители. Фин разрешил мне полюбоваться на то, как он сделает это, — но при условии, что у меня не будет оружия.
На то, чтобы сделать все необходимые приготовления, у него ушло около часа, а на саму операцию — две минуты. Воспользовавшись наружными шлюзами фермеров, дюжина его людей заняли позиции вокруг корабля. Был введён режим радиомолчания — оказалось, что у некоторых из этих ребят в скафандрах вообще не было радио, вот так с ними всегда, с городскими. Фин занял самую дальнюю западную позицию и, когда, по его мнению, прошло достаточно времени, чтобы все успели приготовиться, пустил сигнальную ракету.
Когда над кораблём разорвался осветительный патрон, все его люди одновременно начали палить из лазеров, целясь в антенны, которые они заранее распределили между собой. Фин опустошил весь магазин своего лазера, заменил его и принялся палить по корпусу корабля. И почти сразу же рядом с одним вишнёво-красным пятном на корпусе корабля возникло другое, затем ещё три, — и внезапно во все стороны брызнул расплавленный металл, и из корабля с шипением начал выходить воздух.
До тех пор пока магазины лазеров не опустели, люди Фина стреляли не переставая, стараясь проделать в корпусе дыру побольше.
Вполне могу себе представить, что в тот момент творилось на корабле — повсюду раздаются сигналы тревоги, аварийные двери закрываются, экипаж пытается загерметизировать разом три огромных дыры в корпусе — их было три, потому что люди из отряда Фина, находившиеся на позициях вокруг корабля, принялись выжигать корпус ещё в двух местах. Они не пытались попортить ещё что-нибудь, кроме обшивки корпуса. Этот корабль не был предназначен для того, чтобы совершать посадки на планету с атмосферой, он был построен на орбите, и его заполненный воздухом корпус был отделён от энергетического реактора и цистерн с горючим. Парни стреляли именно туда, где их огонь оказывался наиболее эффективен.
Фин прислонил свой шлем к моему:
— Он теперь не сможет подняться. И не сможет послать сообщение. Я сомневаюсь, что им удастся настолько хорошо заделать корпус, чтобы внутри можно было обходиться без скафандров. Что скажешь, если мы теперь оставим их на несколько дней в покое, пусть посидят, а мы поглядим — может, они сами вылезут? А если не вылезут, можем подтащить сюда тяжёлый лазерный бур, и тогда они получат по полной программе.
Я решил, что Фин и без моей помощи прекрасно знает, как устраивать такие представления, поэтому я вернулся к себе домой, позвонил Майку и попросил его выделить мне капсулу, чтобы я мог выйти наружу и осмотреть баллистические радары. Он полюбопытствовал, отчего мне не сидится внизу, где безопасно.
— Слушай, ты, жалкий выскочка, который на самом деле не больше чем куча проводников, — сказал я, — ты у нас всего лишь министр без портфеля, а я — Министр Обороны. Мне следует наблюдать за всем, что происходит вокруг, а у меня всего лишь два глаза, не то что у тебя. Ты хочешь приберечь для себя всё веселье?
Он велел мне не суетиться так, словно мне соли на хвост насыпали, и предложил пересылать информацию со своих дисплеев ко мне на видеоэкран, ну, скажем, в номер отеля «Свалка»… он не хочет, чтобы я пострадал или чтобы меня задело каким-нибудь шальным выстрелом… а кстати, приходилось ли мне слышать анекдот о бурильщике, который задел чувства своей матушки?