Восставший из ада
Шрифт:
– Где ты?
Она чуть поколебалась, прежде чем ответить, опасаясь, что голосовые связки подведут, выдадут ее.
Он окликнул ее в третий раз, но уже более приглушенно – видимо, зашел в кухню. Ровно через секунду он обнаружит, что и там ее нет, что она вовсе не торчит у кастрюли за приготовлением соуса. И тогда он выйдет в холл и поднимется сюда. У нее было десять секунд, максимум пятнадцать.
Стараясь ступать как можно тише из опасения, что он может услышать ее шаги наверху, она понесла узел в пустующую комнату, находившуюся по другую сторону от лестничной площадки.
– Джулия? Джулия, дорогая! Ты здесь?
Она проскользнула в ванную и подошла к зеркалу – взглянуть на свое лицо. Растрепанная, щеки покраснели, словно она смущена. Она схватила блузку, брошенную на край ванны, и надела ее. Блузка слегка пахла потом, между цветочками виднелись капли крови, но больше надеть было просто нечего. Он поднимался по лестнице, шаги отдавались слоновьим грохотом.
– Джулия?
На этот раз она ответила, сделав над собой огромное усилие, чтоб не дрожал голос. Зеркало подтверждало худшие опасения: скрыть от него тревогу и растерянность не удастся. Придется сослаться на нездоровье.
– Ты в порядке? – он уже стоял у двери.
– Нет, – ответила она. – Что-то мне нехорошо…
– О, милая…
– Ничего, через минуту все будет нормально.
Он повернул ручку, но она предусмотрительно заперлась изнутри на задвижку.
– Можешь ты оставить меня хоть на минуту в покое?!
– Может, врача вызвать?
– Нет, – ответила она. – Не надо врача. Правда, не надо. Но я бы с удовольствием выпила глоток бренди.
– Бренди?
– Через две секунды выхожу.
– Как желаете, мадам, – сострил он. Она считала ступеньки, пока он спускался по ним. Вроде бы внизу… Рассчитав, что теперь он ничего не услышит, она тихонько отодвинула задвижку и выскользнула на площадку. На улице быстро смеркалось, на площадке стояла почти полная тьма. Она услышала доносившийся снизу звон бокалов. И торопливо метнулась в комнату Фрэнка.
Там тоже было темно и смяла мертвая тишина. Стены больше не дрожали, колокольного звона слышно не было. Она затворила за собой дверь. Дверь еле слышно скрипнула.
Да, не слишком-то тщательно она здесь убирала. На полу валялись следы праха, человеческого праха, валялись какие-то трудно различимые в темноте куски иссохшей плоти. Опустившись на колени, она принялась аккуратно подбирать их. Рори был прав. Она – идеальная домохозяйка.
Поднявшись, она заметила какое-то легкое движение в сгустившихся в комнате сумерках. Начала напряженно всматриваться во тьму, но прежде чем удалось разглядеть нечто, застывшее в дальнем углу, раздался голос:
– Не смотри на меня…
Усталый голос, голос человека, бесконечно измученного и утомленного жизнью. Усталый, но вполне конкретный и узнаваемый. В нем угадывались такие знакомые ей нотки…
– Фрэнк… –
– Да… – ответил разбитый голос. – Это я…
Рори окликнул ее снизу:
– Ну как, тебе лучше?
Она подошла к двери.
– Гораздо лучше, – ответила она. Невидимое за ее спиной существо вдруг быстро и яростно прошелестело:
– Не впускай его! Не подпускай ко мне близко!
– Ладно, – ответила она ему шепотом. Потом крикнула Рори: – Через минуту выхожу. Поставь-ка музыку. Что-нибудь успокаивающее.
Рори ответил, что поставит, и вернулся в гостиную.
– Я все еще только получеловек, – заговорил голос Фрэнка. – Не хочу, чтоб ты меня видела… И другие тоже… Не хочу, чтоб видели меня… таким. – Он помолчал, потом заговорил снова, тише: – Мне нужна еще кровь, Джулия.
– Еще?
– И быстро.
– Но сколько это, еще? – спросила она тень. На этот раз ей удалось лучше рассмотреть то, что находилось там, в углу. Неудивительно, что он не хочет, чтоб его видели.
– Еще, просто еще, – сказал он. И хотя голос был так слаб, что даже шепотом назвать его было трудно, она уловила в нем пугающую настойчивость. И содрогнулась.
– Мне надо идти, – сказала она, услышав, как заиграла внизу музыка.
На этот раз тень не ответила. Уже у двери Джулия обернулась.
– Я рада, что ты приходил, – сказала она. И уже затворяя за собой дверь услышала позади звук, одновременно напоминавший и смех, и рыданье.
7
– Керсти? Это ты?
– Да. Кто это?
– Рори…
Линия работала плохо, из трубки доносились шорох и всхлипы, словно ливень, хлеставший за окном, проник в телефон. И все же она была так счастлива слышать его голос. Он звонил ей крайне редко, а если и звонил, то говорил не только от своего имени, но и от Джулии тоже. Правда, на этот раз было по-другому. На этот раз Джулия служила предметом разговора.
– С ней творится что-то неладное, Керсти, – сказал он. – А в чем дело, не пойму.
– Ты хочешь сказать, она заболела?
– Возможно… Она ведет себя со мной так странно… И еще она ужасно выглядит.
– Ну а ты ее спрашивал?
– Она твердит, что все прекрасно. Но я чувствую, на самом деле это не так. Может, она тебе что говорила?
– Нет. Мы же не виделись с того самого дня, с новоселья.
– Да, и вот еще что. Она совершенно не хочет выходить из дома. Это так на нее не похоже!
– Может, ты хочешь, чтоб я… ну, поговорила с ней, что ли?
– А ты сможешь?
– Не знаю, будет ли от этого толк. Но почему не попробовать?
– Только не говори, что я тебя просил…
– Конечно не скажу, не беспокойся. Загляну к ней ну, скажем, завтра, как бы между прочим…
(«Завтра, это должно быть завтра». «Да, знаю…» «Я боюсь. Мне кажется, я теряю силы… Начал снова ускользать туда… назад.»)
– Тогда я позвоню тебе в четверг, с работы, ладно? И ты расскажешь, что удалось выяснить.
(«Ускользаешь?» «Они уже знают, что я собрался бежать.» «Кто знает?» «Те, из Ордена Гэша. Мерзавцы, которые взяли меня и теперь…» «Они тебя ждут?» «Да. За стеной.»)