Восточная Империя [Разорённые земли + Чёрные горы + Мир Арднеха]
Шрифт:
Люди Чармианы должны были патрулировать пустыню. Это могло означать некоторую помощь Чапу, а могло и не означать. Он не мог рассчитывать ни на чью помощь.
Ни Чап, ни Рольф не заговаривали друг с другом до тех пор, пока Замок не остался километрах в десяти-одиннадцати позади. С этого расстояния он, возвышающийся у нижнего конца горного прохода, все еще был хорошо виден. Но восточнее точки, в которой они находились в данную минуту, рельеф местности был таков, что путник, направляющийся на восток, мог для этого воспользоваться склоном и зарослями и никогда не увидеть Замка или, в свою очередь, не быть замеченным из него.
Здесь
— Скажи мне, что ты знаешь?
— А затем?
Дотронувшись до меха с водой, навьюченного на животное, Рольф сказал:
— Это я оставлю тебе, и нож тоже. Лошадь, конечно, я заберу. Ты не сможешь никуда добраться или долго прожить, но ты ведь об этом просил?
Чапу стало любопытно.
— Как ты собираешься определить, правда то, что я расскажу тебе, или нет?
— У тебя нет причин мстить лично мне. — Рольф примолк. — И я не думаю, что ты будешь лгать просто ради лжи; причинять зло просто ради зла. Кроме того, из заслуживающих доверия источников я уже знаю о том, что случилось с моей сестрой, несколько больше, чем рассказал тебе. Что бы ты ни рассказал мне, это должно соответствовать тому, что я уже знаю.
Чап несколько раз кивнул. Он и так намеревался рассказать Рольфу правду; он почти сожалел о том, что Рольф не проживет достаточно долго, чтобы извлечь из этого какую-нибудь пользу.
— Имя человека, который тебя интересует, — Тарленот, — сказал Чап. — Он служил командиром эскорта и связным между Черными горами и отдаленными сатрапиями. Может, он и до сих пор им служит; жив ли он сейчас, я не имею ни малейшего представления.
— Как он выглядит?
— У него такое лицо, как ты сейчас описал. Я слышал, женщины находят его привлекательным, и, думаю, он разделяет это их убеждение. Он молод, силен, среднего роста. Великолепный боец, как я слышал.
— А когда ты видел его в последний раз? — Рольф словно читал вопросы по списку.
— Могу сказать тебе совершенно точно. — Чап повернул лицо на север, припоминая. — Это было в последнюю ночь моего путешествия на юг, когда я ехал из своей сатрапии сюда, в Разоренные Земли, чтобы обвенчаться.
— Я спускался на речной барже вниз по Доллс, сопровождаемый двумя сотнями вооруженных людей. За день до того, как мы достигли Замка, мы встретили Тарленота — он с пятью или шестью людьми направлялся на север. Вокруг простиралась враждебная страна, а их было мало, и они были рады провести ночь под нашей защитой.
— Кого или что он сопровождал в тот раз? — Рольф, который заинтересованно слушал, наклонился вперед. Но он был еще недостаточно близко, чтобы Чап мог напасть на него.
— Никого. Возможно, он вез сообщение. Как бы то ни было, с собой он вез захваченную в плен девушку — она могла быть твоей сестрой. Насколько я могу припомнить, ей, должно было, было лет двенадцать. Темноволосая. Грубоватой внешности. Было ли у нее какое-либо сходство с тобой, я не могу вспомнить.
— Верно, она не была хорошенькой, — нетерпеливо сказал Рольф. Он покачал головой. — Не была она мне и родной по крови. Что случилось затем?
— У меня были другие заботы. Припоминаю, Тарленот что-то говорил о том, чтобы продать ее на севере, если не ошибаюсь. Хозяину гостиницы, здесь, в караван-сарае… — Чап остановился, отвлеченный какой-то внезапно посетившей его мыслью. — Хотя теперь припоминаю. В ту ночь я задремал, и это было самое странное. Мне показалось, что я проснулся, в то время как все вокруг, даже часовые, спали. Тарленот встал со своей постели, но я видел, что глаза у него по-прежнему были закрыты.
— И что же случилось после? — Рольф был весьма заинтересован, но и насторожен не меньше. И все еще стоял далеко.
Чап подумал, что ему лучше было бы промолчать о своем сне. В изложении он наверняка выглядел какой-то причудливой ложью или какой-то хитростью. Но он уже начал.
— Мне приснилось, что из-за круга света, отбрасываемого огнем, пришел кто-то выше человеческого роста, в темных доспехах, скрывающих его лицо и все тело. Великий витязь, вне всякого сомнения, но Востока он был или Запада, я не мог сказать. Земля, казалось, прогибалась у него под ногами, словно натянутая материя под ногами идущего. Он остановился перед Тарленотом, словно бы спящим стоя, и простер руку в том направлении — да, в том направлении, где, должно быть, лежала девушка.
И этот темный витязь произнес: «То, чем ты обладаешь, принадлежит мне, и ты избавишься от этого, когда я пожелаю». Таковы, или примерно таковы, были его слова. И Тарленот поклонился, словно человек, принимающий приказ, хотя его глаза оставались закрытыми.
Затем все смешалось, как это часто бывает в снах, понимаешь? Когда я проснулся, было утро. Часовые бодрствовали, как и должны были в течение всей ночи. Девушка еще спала и улыбалась во сне. Это напомнило мне мой сон, но затем я снова забыл его за дневными делами. — Сон был очень живым, и то, как он забывал и вспоминал о нем, было очень странно. Весьма вероятно, что за всем этим скрывался какой-то магический смысл. Но какой?
— Ты говоришь, девушка не была тебе родной по крови? — спросил Чап. — Кем же она была?
— Я называю ее своей сестрой; я считал ее сестрой. — Увидев, что Чап заинтересованно наклонился вперед, Рольф продолжил: — Ей было около шести лет, когда она пришла к нам; в том году, мне исполнилось одиннадцать. Армии Востока еще не добрались в наши края, но на юге они уже были, и люди, бегущие на север, иногда проходили по нашей дороге. Мы думали, что Лиза, должно быть, отбилась от одной из таких проходящих групп. Мы с родителями проснулись однажды весенним утром и нашли ее голой в нашем дворе, она плакала. Она ничего не могла вспомнить — ни своего имени, ни того, как она добралась сюда. Она едва могла говорить. Но было видно, что ее хорошо кормили и хорошо о ней заботились; моя мать все удивлялась, что у девочки не было ни ссадин, ни царапин.
— И вы приняли ее? — Чапу хотелось выудить все, что можно, из юного простака. Прежде, чем он достаточно приблизится к нему…
— Конечно. Я говорил, это было до того, как Восток добрался до нас; еды у нас было в избытке. Мы назвали ее Лизой, в честь моей настоящей сестры, которая умерла в младенчестве. — Рольф нахмурился, в нем пробудилась осторожность. — Почему ты расспрашиваешь меня? Скажи мне, что с ней случилось.
Чап покачал головой.
— Говорю же тебе, я не знаю, что с ней произошло в конце концов. Кроме вот чего: когда мы расставались утром, Тарленот больше не заговаривал о том, чтобы отправиться на север и там продать свою пленницу, но собирался отправиться на восток к Черным горам. — Устав говорить, Чап потянулся к меху с водой и сделал глоток.