Востребованная инопланетным воином
Шрифт:
— Она травмирована. Ее жизнь была полна потерь. Она не пришла ко мне целостной, и я принял это.
Терекс фыркает.
— После стольких женщин, отчаянно мечтающих стать королевой племени, кто бы мог подумать, что ты влюбишься в ту, которая не хочет иметь ничего общего с этим титулом?
Любовь.
— Так вот что это такое?
Терекс бросает на меня жалостливый взгляд.
— Ты же знаешь, как любит сплетничать племя. Из улыбчивого Ракиза, которого заботит нечто большее, чем просто охота на вуальди, в мужчину с таким мрачным
Я наблюдаю за Невадой, когда Асроз делает выпад, а она отскакивает за пределы его досягаемости. Она бросается вперед и шлепает его по заднице своим тренировочным мечом, и я прыскаю от смеха, когда он бросает на нее мрачный взгляд.
— Ей тоже плохо, — тихо говорит мне Терекс. — Элли сказала, что она поселилась у другой женщины — Вивиан. Судя по всему, она практически не спит.
Я потираю грудь при мысли о том, что моя бестия кричит во сне. А затем я расправляю плечи, когда Невада смотрит на нас, встречаясь со мной взглядом на мгновение, прежде чем отводит взгляд.
С моей женщиной всегда было не легко, но она стоит того, чтобы за нее бороться. Она стоит всего.
НЕВАДА
Что мне делать, когда моя жизнь рушится, и я не хочу ничего больше, кроме как встать на колени и умолять короля племени о толике его внимания?
Испытывать на прочность все его племя.
Они в бешенстве. Но скоро ситуация станет намного хуже.
У меня было много свободного времени. Бессонные ночи, когда я плакала в подушку, как только Вивиан засыпала.
Я, Невада. Рыдаю по мужчине. Было бы забавно, если бы не было так чертовски неловко.
Я думала, что будет не так больно, что нам обоим будет легче, если мы просто разойдемся. Я могу сосредоточиться на поиске других женщин, чтобы мы могли вернуться на Землю, а он может сосредоточиться на управлении своим племенем.
Но я не могу представить себе ничего более болезненного, чем это.
Я вздыхаю и переворачиваюсь в мехах. Когда я переселилась сюда, Вивиан посмотрела на меня и спросила, когда это ее кради успел стать «палаткой для расставания», но выражение ее лица смягчилось, когда она внимательно вгляделась в мое лицо.
— Ты можешь занять кровать Алексис. Подушка, вероятно, все еще не просохла после того, как Элли рыдала в нее.
Вивиан сегодня уже встала. Хотя я испытываю искушение перевернуться и поплакать, чтобы снова заснуть, мне нужно встать, чтобы начать заключительную фазу операции «Подрыв безопасности лагеря».
Сначала я проверяю Зои. Когда я вхожу, она открывает глаза, и на ее лице появляется улыбка.
Я улыбаюсь, облегчение бьет меня, как удар под дых. Господи, хоть тут все наладилось. Элли поднимает глаза и тоже улыбается мне, указывая на тарелку с едой, которую держит Зои.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я.
— Как будто
Я смеюсь и чувствую такое гребаное облегчение, усталость и грусть, что падаю на колени рядом с ее кроватью, зарываюсь лицом в ее меха и разражаюсь слезами.
— О Боже, — говорит Элли, обнимая меня. — Ты в порядке?
Я подавляю смех.
— Это Зои лежит на смертном одре, а ты спрашиваешь, все ли в порядке со мной?
— Ну, у тебя что-то вроде нервного срыва, — говорит Зои, и я ухмыляюсь, вытирая слезы с лица.
— Прости.
— Не извиняйся. Судя из того, что говорит Элли, все девчонки держатся благодаря тебе. Ты имеешь право плакать время от времени.
— Я плакала только этой ночью. И прошлой.
Элли протягивает руку и убирает волосы с моего лица, и это действие настолько материнское, что еще одна слеза скатывается по моей щеке.
— Ну, — говорит она. — Возможно, тебе уже давно пора было это сделать.
— Я потеряла его, — шепчу я. — Я отпустила его и потеряла.
— Ты говорила с ним?
Я качаю головой и наконец сажусь. Глаза Зои влажные от сочувствия, и мы все поворачиваемся, когда в кради входит Мони.
Она бросает на меня один взгляд и, прежде чем вручить мне тарелку с едой, тихонько вздыхает.
— Возьми, дитя. И не спорь со старой женщиной.
Я заставляю себя улыбнуться и беру тарелку. Мони долго смотрит на меня, и мы все молчим.
Потом она говорит.
— Если бы он мог ответить, он бы сказал тебе сражаться за свое счастье, где бы ты его ни обрела.
У меня отвисает челюсть, а Элли ерзает рядом.
— Кто? — спрашивает она. — Ракиз?
Мони с улыбкой качает головой и выходит.
Я все еще смотрю туда, где она стояла, когда Элли придвигает ко мне мою тарелку.
— Браксийцы не ругаются, как мы. Они используют браксийские слова.
— Да, — говорю я. — Так и есть. Извините, девочки, мне пора. Я вернусь позже.
Я удовлетворена грозными взглядами, брошенными в мою сторону, когда я двигаюсь по лагерю. Если люди раздражены, значит не остались равнодушными. Настоящие перемены происходят тогда, когда у людей нет иного выбора, кроме как обратить внимание и изучить свои слабости.
Тем не менее, они будут очень раздражены тем, что я запланировала дальше.
Я смотрю на Терекса, который кивает мне, стоя возле загона мишуа. Все готово. Отлично.
БУМ!
Взрыв небольшой, но даже я вздрагиваю, когда взрывается кради. Раздаются крики, и если бы я не была в худшем настроении в моей жизни, то, наверное, чувствовала бы себя плохо.
Вместо этого я наблюдаю, как все, что я предсказывала, происходит как по сценарию. Все воины, находящиеся на тренировочной арене, мгновенно бегут к месту взрыва. По крайней мере двое часовых покидают свои посты, отчаянно желая увидеть, что произошло, и воцаряется хаос.