Вот это жизнь!
Шрифт:
Саша взгляды понял правильно, опираясь на опыт Дмитрия и на собственные знания о прошлом, полученные в университете. Солидный кус добротный копченной лосятины, специально взятый на подмазку подьячего, практически открыто был передан из рук в руки в присутствии других подьячих и посетителей. Таково было время, взятка не осуждалась и была своего рода компенсацией за недостаточное и несвоевременное государственное жалованье.
Кус был осмотрен, обнюхан и даже надкушен. Служащий заурчал, довольный. Подношение было соразмерено его положению. В книге появилась отметка «прибыл своевременно и в достатке» без какой-либо проверки и придирок. Первый этап был легко пройден.
А пока Дмитрий решил, не спеша, погулять по столице. Москву ХХI века он знал неплохо, как провинциал, разумеется, проучившись пять лет в университете. Культурные и исторические центры, транспортные связки, известные театры и кинотеатры были им посещены неоднократно.
Но Москва начала ХVIII века сильно отличалась и далеко не в лучшую сторону. Да, с экологией здесь лучше, бензином и всякой химией воздух и окрестности очевидно не травили. Зато многочисленные очаги давали много дыма. В отдельных случаях создавалось практически некое подобие смога. Брусчатка даже вблизи Кремля появлялась только эпизодически, а в основном улицы были земельными, как проселочные дороги, что предусматривало грязь и огромные лужи. Если добавить к этому навоз, нечистоты, местами смердящие трупы собак и кошек (если не больше), то Дмитрий постепенно, по мере неспешной прогулки, начал пересматривать превосходную оценку российского средневековья.
Вблизи Кремля располагался большой рынок. Несмотря на будний день, народу здесь толкалось много. Что поделать, — столица! В ней всегда много бездельников и праздношатающейся публике.
Вкусные запахи разу притянули его к рядам с пищей. Дмитрий приценился к жареным курицам. По осенней поре продукты стоили дешево и он не удержался, купил парочку — сочных, истекающих соком, еще отдающих жаром большой печи. Парочка — семь серебряных копеек. Благодать!
В оружейном ряду задержался около колюще-режуще-стреляющих экспонатов. Оружия было всех типов, на любой вкус и глубину кошелька. Но покупать, несмотря на большой соблазн, он не собирался. Во-вторых, у него был пусть бедненький, но все-таки комплект вооружения, ну а, во-первых, и это было самое главное, денег было в обрез. Падать в финансовую пропасть можно бесконечно, хоть всю жизнь, хоть на хронологическом отрезке в три века.
Попускав слюну и дав себе слово купить дорогую саблю в золоте и драгоценных камнях, как только разбогатеет, пошел дальше.
Ряды одежды и обуви его особенно не интересовали. Штуки различного полотна, кафтаны и рубахи найдут других хозяев. Проведя их равнодушным взглядом, пошел дальше.
Впрочем, торг уже закончился, а с ним и развлечения. Смотреть в средневековой Москве было еще на что, но и метро, и трамваи отсутствовали, соответственно поехать здесь было нельзя по определению, а лошадь Бурку взять не захотел. То есть, захоти он, например, побывать в одном из известных монастырей ХVII века, он по столице пешком добирался бы целый день. И потом еще назад. Нужна ему такая программа развлечений!
Дмитрий хмыкнул и насторожился. Из одного из небольших ответвлений, знаменующих очередную крохотную улицу, которыми славится центр Москвы и в ХХI веке, послышались возня и возмущенные девичьи крики. Немногим позже раздался грубый мат с предложением немного пройтись, и громкое гоготанье мужских глоток.
Средневековый грабеж и насилие? Где, спрашивается, полиция? Только средневековой романтики ему еще не хватало. Его раздвоенная личность заколебалась в выборе действий. Попаданец Саша немного робел, понимая, что такие встречи могут стать печальными. Дмитрий, наоборот, сразу же положил ладонь на рукоять своего клинка, Он сын боярский, значит, воин!
Наконец, и Саша решился. А была, не была, ведь у него есть собственные сабля и кинжал, а он ими, кажется, умеет пользоваться!
Он уже смело, не колеблясь далее, рванулся к месту шума. Ситуация, в общем-то, предсказуемая для любой эпохи. Хорошенькую девушку, одетую довольно кокетливо по средневековой моде — пуховый платок, шубка, покрытая не самой дешевой тканью, и что-то вроде бот, — оттесняли вглубь безлюдной улицы.
Девушка, понимая, что такое развитие событий не принесет ей ничего хорошего, отбивалась, как могла. Но справиться с грабителями была не в состоянии. Один крепко ее обнял сзади, обхватив обе руки, второй путался заткнуть рот, правда, не очень успешно, и девушка продолжала активно звать на помощь и проклинать грабителей.
Но общая ситуация развивалась не в ее пользу — мужчины постепенно отходили вдоль по улицы и скоро наступит развязка — пара средневековых бандитов возьмутся за грабеж, может, убьют или изнасилуют девушку, а, может, сделает и то, и другое.
По-видимому, в это время было не принято помогать слабым и жертвам насилия. Или девушке сильно не повезло. Во всяком случае, действовали грабители уверенно и смело, не надеясь на задержку их полицией или как здесь назывались силовики?
Но им немного не подфартило, как бы сказали уголовники ХХ века. Внезапно возникнув, Дмитрий издевательски поклонился застывшей от неожиданности парочки бандитов. Сын боярский — настоящий громила — не беззащитная красивая девушка. Это профессиональный воин, хоть и новик, который бандитов вряд ли пожалеет. Дмитрий понял причину их реакции, лениво протянул:
— Грабим, значит, православных среди бела дня? Креста на вас нет, окаянные!
Грабителей ему было совсем не жаль. Особенно пойманных на грабительском деле и издевающихся над красивой девчонкой.
Теперь положение оказалось крайне плохим для бандитов. Они начали привлекать внимание прохожих. Пусть один Дмитрий был не смертельной угрозой, хотя бы теоретически, но за первым могли показаться следующие и тогда были возможны два варианта: их убивают сразу во время завязавшегося боя, или их избивают до полусмерти и отдают в Разбойный приказ. А там — дыба, пытки, и в конце — мучительная смерть для того, что осталось.
Бандитам такое будущее крайне не нравилось. Поэтому один из них, безуспешно пытавшийся заткнуть рот и уже разбивший верхнюю губу девушке, внезапно бросился на Дмитрия. Расстояние оказалось небольшим и Дмитрий не смог ни испугаться, ни осознанно отреагировать.
Но натренированные мышцы уже закаленного и немного опытного бойца успели ответить. Дмитрий еще додумывал мысль об обороне, а руки уже совершали необходимые движения — правая рука выхватила из ножен саблю, а левая — кинжал. Затем пришло время спокойствия боя. Саша благоразумно отдал тело рефлексам Дмитрия, не вмешиваясь в схватку.
Бандит быстро набегал на него, ощерив рот с гнилыми зубами в диком крике, в котором не было ничего человеческого. Но и звериной яростью он не мог себе помочь.
Сабля Дмитрия, ведомая крепкой рукой, развалила грудь и живот, рассекая все на своем пути — кости, мышцы, жир, кишки. Бандит захлебнулся в своем крике и бессильно рухнул в ногах сына боярского.
Второй грабитель, видя неважное положение, грозящее ему смертью прямо сейчас или через некоторое время, но более мучительную, запаниковал и попытался прикрыться девушкой, правой рукой с ножом придерживая ее.