Вот оно - село ! (сборник)
Шрифт:
А Марина -- платок на самые глаза и фартук мнет в руках...
– - Что ж рассказывать? Гуляли. На бревнах, на улице гуляли. Ухаживал. Ходил спать в овин.,. Сначала "по-хорошему" спали... А потом стал уговаривать. Говорил: "Замуж возьму"... А как "вошла в положение", перестал ходить... И в глаза не смотрит... А потом родился ребенок. Отец и мать из дому гонят... С ребенком работать нельзя... Прошу присудить с него на ребенка!..
– - Правду говорите?
– -
– - А теперь вы, Григорий, расскажите!
– - Ложь все... Ходить ходил -- это правда. А чтоб такое что было -- так нет... Это она наговаривает на меня. К ней много парней ходило. Она со многими спала, а потом все на меня свалила... Не виноват я... Гулял, как вообще все парни гуляют с девушками... Она где-то нагуляла, а теперь меня по судам таскает.
Ветер рассказывает темной ночке-петровочке, а ночка хохочет, а звезды подпрыгивают:
– - Не закрывайте наглухо ставней избы-читальни! Не закрывайте!
А ветер рассказывает...
Потом показывают свидетели. Одни выливают помои на голову Марины, а другие на голову Григория. Одни надрываются, настаивая, что Марина -- "цаца", а Григорий -- "кака", а другие, что Григорий -- ангел, а Марина -- дьявол... И смотрит Марина в землю, глазами моргая, а Григорий смотрит в сторону, носом потягивая... Марине -- восемнадцать, Григорию -- двадцать... А родители сидят на скамье, прислушиваются...
И глядит пристально на всех судья, и вглядываются народные заседатели.
– - Кто из вас лжет а кто правду говорит?
– - Ходил?
– - Ходил.
– - Спал в овине?
– - Спал. Только ничего ж не было. Разве только я ходил? Многие ходили.
– - Кто ходил?
– - Разве я помню, кто ходил? Многие.
– - Когда родился ребенок?..
– - Перед пасхой.
– - Когда ты ходил...
– - Ну, летом ходил...
– - До каких пор он к тебе ходил?
– - Да еще после покрова ходил... А потом, как узнал, так и оставил... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Семь рублей в месяц до восемнадцатилетнего возраста.
– - Вы свободны! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И смеется темная ночь-петровочка... И подпрыгивают золотые звезды... . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А в избе-читальне мыши книжки "читают" и домовой сам зажаривает лекцию на тему:
"Половая жизнь".
"Половая" не по масти [3], а по существу.
1925 ------
[1] _Сельбуд_ -- сельский клуб.
[2] _Чумацкая дорога_ -- Млечный Путь.
[3] _Половая_ -- светло-рыжая. ______________________________________________________________________
Так ни черта и не вышло
Такое прекрасное дело, а лопнуло из-за пустяка.
И не простое дело, а дело культурно-просветительное... Хорошее дело.
Было это давненько...
Было это тогда, когда мои однолетки были еще молодыми и буйными и когда я сам был, так сказать, не совсем чернявый, а так: нестарый и радостный.
А на сцене тогда играть хотелось еще сильнее, чем остаться с дьяковой дочкой в саду под теми тремя дубами, что из одного корня растут!
Ах, как тогда на сцене хотелось играть!..
И что бы вы думали: сорганизовались...
Вот так собрались, поговорили, обсудили и решили:
– - Будем играть!
И пьесу выбрали, и в волости подходящую комнату дают, а артистов хоть пруд пруди!
– - Будем играть!
И вдруг тогда как гвоздем в спину:
– - А режиссер где? Все же мы, что называется, ни папы, ни мамы в этом деле. Кроме талантов -- ничегошеньки!
– - Стойте, хлопцы!
– - Семен говорит.
– - В городе есть такой делопроизводитель, что на сценах играл! Он выучит...
– - Катай, хлопцы, к делопроизводителю.
Поехали...
– - Пять рублей, -- делопроизводитель говорит, -- и после спектакля ужин... Сюда и туда подвода... И чтобы слушались, матери вашей черт!
– - Ладно.
– - Пишите там афишу и укажите, кто режиссер...
– - Хорошо, укажем!
* * *
Началось. Выписали роли... Выучили их, как "царю небесному, утешителю".
Три афиши разрисовали, фамилии на афишах всех участников (а как же вы думали?!), а внизу:
"Режиссер Иван Степанович Леваденко".
Все как бог приказал...
* * *
В воскресенье спектакль, а в четверг Иван Степанович приехал... Встретили его, как архиерея...
– - Ну начнем, -- говорит Иван Степанович.
– - Афиши готовы?
– - Вот!
Посмотрел Иван Степанович на афишу, из глаз у него искры. А потом как гаркнет:
– - Как?! Это меня такими буквами напечатали? Меня? Который уже одиннадцатый год на сценах?!
И сразу аж две фиги:
– - Вот! Чтобы я с вами здесь канителился?! Подводу!
– - Да Иван Степанович!
– - мы к нему.
– - Да что вы?! Да мы вас, какими хотите, напечатаем!
– - Чтобы вот такими, иначе -- подводу!
– - Бегите, -- говорю, -- хлопцы, за бумагой... Склейте сколько там листов и пишите большими...
Побежал Кондрат за бумагой... Клеит...
Как вдруг артисты один за другим к Кондрату:
– - И меня тоже большими!
– - И меня!
– - И меня!