Вот такие макароны
Шрифт:
Так же для студентов Эразмус нормально до поездки не знать своих соседей; в лучшем случае известны, так сказать, базовые характеристики: национальность, возраст и определение «хороший, приличный, чистоплотный студент», в лучшем случае к этому прилагается страница на Фейсбуке. То, что мы с Ры были знакомы до поездки, повергало людей в шок, на нас смотрели уже не как на студентов по обмену, а как на иммигрировавшую лесбийскую семью, решившую совместить приятное с полезным и кроме приятных впечатлений от Италии получить ещё и образование. Одной из причин шока наших знакомых был пресловутый двухместный диван, стоявший посередине однушки, которую мы с Ры снимали - рядом в уголке стояло ещё одноместное лежбище, заваленное барахлом, и каждый, кто заходил в нашу квартиру, в первую очередь слышал:
Наверное, такое расположение спальных мест было меньшим из зол, которое мы могли получить в результате поисков жилья. Квартиру мы с Ры нашли через сайт AirBnB, когда в отчаянии написали хозяевам, что готовы снимать их жильё полгода, если нам предоставят скидку. Хозяйка - русскоговорящая женщина - без лишних слов пошла нам навстречу, и вопрос с жильём, который мы тянули почти полтора месяца, тогда решился за два часа под радостный вой и хлопки открывавшихся в нашу честь бутылок шампанского. Можно сказать, что нам с Рыксей очень и очень повезло: нам не пришлось переезжать, у нас не было шумных соседей и не было нужды искать ещё одного соседа, чтоб делить квартплату. К тому же у нас было стратегически выигрышное расположение на одной из главных улиц, близкое к университету, парку и барам, где тусила вся студентота.
Куда больше кругов ада недвижимости пришлось пройти ребятам из нашего университета. Они сняли номер в гостинице на первый месяц и принялись искать жильё самостоятельно, довольно быстро разочаровавшись в агентствах по недвижимости, которые сотрудничали с Эразмусом. Одни, например, предлагали квартиру без фотографий - то есть селили вслепую. Затем ребят попытались поселить в квартиру, в которой уже жили пять человек, а также запросили двойной депозит в размере полуторатысяч евро. К квартире прилагались голые стены, жёсткие кровати, как в психбольнице, и наркодилеры, тусившие под окнами. Многочисленные владельцы квартир с AirBnB не приходили на встречи, а в агентствах по недвижимости отказывались предоставлять услуги на срок меньше двух-трёх лет. В результате ребята всё же нашли жильё, вполне подходившее на их растроённый карман.
Но лично для меня чемпионом в категории эпичный поиск жилья выступил знакомый, разыскивавший крышу над головой через AirBnB. Спустя месяц ему пришлось переезжать на соседнюю улицу: жильё предоставлял милого вида паренёк-танцор, обладатель пафосного инстаграма и вызывавшей зависть растяжки, цветастых рубашек и сорокавосьмилетнего любовника. Первое время наш товарищ хотел съехать, а потом такое соседство ему даже понравилось; правда, гостей к себе он звать перестал.
Поездка в Турин
Раз в месяц нужно менять обстановку. Это сейчас не попытка перебеситься с жиру, а вывод, полученный в результате порой мучительного жизненного опыта. Необязательно выбрасывать огромные суммы денег и уезжать в неведомые края, останавливаться в отелях уровня «Ритц» и есть в мишленовских ресторанах: достаточно просто выехать в соседний город даже на один день, походить по улицам, не боясь встретить кого-нибудь из знакомых, и отвлечься.
Под конец марта нас с Ры накрыло зелёной тоской, подобравшейся со всех флангов: учёба, дом, к тому же более менее уравновесившаяся лодка нашей почти семейной жизни начала потихоньку цеплять носом мель быта, и когда послышался жалобный треск наших нервов, Ры предложила: «А поехали в Турин!»
– А когда?
– А в пятницу!
Я человек на подъём лёгкий несмотря на соотношение рост/вес, меня достаточно позвать и пообещать накормить. В течение часа был забронирован отель, предупреждены родственники, и на наших беспокойных душеньках стало немного полегче. Тогда же я поняла, что мы с Ры по-настоящему прижились друг с другом. Посидев на просторах Booking.com Ры спросила:
– Сань, я беру номер с двумя раздельными кроватями, или с одной большой?
– Конечно, с одной большой, - решила пошутить я, так как живя вместе третий месяц, мы так и не разъехались по отдельным диванам.
– А, значит я всё правильно сделала!
В пятницу мы сходили на пару итальянского, вернулись, подчистили холодильник и потопали на вокзал, ставший нам почти как дом родной.
Живя в маленьком городе, в маленькой квартире с маленькой женщиной, мало-помалу я начала чувствовать себя уже много лет женатым мужиком. За два месяца я уже привыкла, что на выходных в Парме делать особо нечего, кроме походов по барам, которые рано или поздно приедаются, просмотра фильма в родных четырёх стенах, посиделок с компанией из Эразмуса или с моей миниатюрной женщиной. В конце концов это так примелькивается и становится настолько привычным, что становится лень двигаться и даже говорить. Кажется, именно на этой стадии супруги начинают понимать друг друга без слов. Раньше мы с Рыксей регулярно разъезжались куда-то на выходные, чтоб отдохнуть друг от друга, теперь же мы по совершенно необъяснимой для меня причине выезжали вместе, не менее уставшие друг от друга, чем неделю назад. И тут - о чудо!
Стоило нам отъехать на пару километров от Пармы, как у нас появились темы для разговоров кроме того, кто снова раскидал носки по всей квартире. За полтора часа пути до Милана, где мы делали пересадку, мы успели вспомнить, что у нас есть интересы кроме учёбы (которой мы толком не занимались) и поддержания приличного вида нашего жилища. В Милане в нас проснулся дух приключений, а у Рыкси завелось шильце, заряженное детским смехом. На вокзале эта женщина принялась скакать вокруг меня, дёргая за рукава пальто и повторяя: «Мама, мама, можно мне хэппи-мил?!»
Я устало закатывала глаза: «Ры, ну ёлки-палки, давай лучше сначала до Турина доберёмся?», но Рыкся трясла головой и продолжала медленно, но верно толкать меня в сторону макдональдса напротив вокзала, при этом упрашивая меня так жалобно, что шедший за нами пожилой итальянец нагнал нас и, смерив меня осуждающим взглядом, сказал по-итальянски: «Ну что ж Вы, мамочка, ну просит ведь ребёнок чего-то. Ну разве Вам чего-то жалко?». И, покачав головой, скрылся в стороне метро, явно довольный тем, что прочитал нотацию пропадающему поколению. А я посмотрела на внезапно прикреплённого ко мне «ребёнка» - маленькая женщина явно гордилась собой, и в глазах читалось: «Ну и в каком возрасте ты меня родила?» После такого удара по собственной гордости, моя решимость рассыпалась, и через пять минут мы вышли из Макдональдса: Рыкся довольно прижимала к груди желанный хэппи-мил, потроша его свободной рукой в поисках игрушки. Я проверяла расписание поездов.
Несколько поездов до Турина отменились - на пути в экспериментальном порядке пустили скорые составы, на которых огромными светодиодными буквами было написано «Бизнес-класс». До ближайшего поезда для простых смертных оставалось почти полтора часа - мы вышли в город, купили сендвичи в супермаркете и, как настоящие провинциальные девушки, направились в квартал мод, главной артерией которого является Монтенаполеоне, по обеим сторонам которой тянутся брендовые бутики, яркий свет витрин которых вызывает благоговенный страх и ощущение, как будто в карманах появились огромные чёрные дыры. Как в «Завтраке у Тиффани», мы стояли с рюкзаками наперевес перед подсвеченными манекенами, отрезанными от нас стеклом, и в душе боролись две крайности: одна требовала хулить культ вещи и моды, кричать на всю улицу о самоценности человека, а не того, что он носит, но в то же время где-то очень глубоко внутри мы клялись себе когда-нибудь зарабатывать так, чтобы иметь возможность зайти в любой из магазинов в этом квартале и выбрать любую шмотку, не боясь посмотреть на ценник… На этом лирическое отступление под «Ещё чуть-чуть и прямо в рай» окончилось, на ближайшей церкви зазвонили колокола; мы посмотрели на часы и поняли, что если не поторопимся из этого мира грёз, то наш поезд уедет без нас.