Vovan Vs. Капитан
Шрифт:
Вслух же он сказал следующее:
— Ладно, суки, я вам щас покажу, в натуре, кто тут крутой!
Показав всем противникам фак, Вован выхватил из бардачка два "ТТ" и не успел он снять их с предохранителя, как рейнджроверы открыли по Чероки ужасающий огонь.
Пули загрохотали по капоту и сиденьям! Вован с матюками упал на пол, спасаясь от огня. Пули так и свистели у него над головой. Он сунул обе пушки в карманы, судорожно вытащил из-под сиденья автомат, вставил магазин — враги подошли уже совсем близко, — и с диким криком "а-а-а-а, бля-а-а-а!!", мощно вломился в боковую дверь, высадил ее, и, упав на асфальт, принялся палить во все стороны по ногам нападавших.
Враги растерялись. Они не ожидали от Вована такой мощноштанговой реакции и в замешательстве отступили за свой искореженный Рэйндж Ровер. Вован тоже спрятался за "Чероки", продолжая колошматить по роверам из автомата. Один из врагов высунул из-под капота голову, собираясь пальнуть в Вована, но не в добрый час, видно, высунул: тотчас же ее продырявила целая туча пуль. Неосторожный
Враги не знали, что Вован по натуре был тормоз, но из таких, которые сначала долго тупят, но зато потом расходятся не на шутку. После того, как он пристрелил нескольких человек, в нем проснулся инстинкт убийцы, и он уже не мог остановиться. Издав леденящий душу боевой клич, Вован упал на дорогу и открыл из-под машины огонь по ногам врагов, видимым в дорожный просвет. Один из роверов упал на асфальт, и Вован без промедления пристрелил его контрольным выстрелом в голову, в точности как босс ирландской мафии Лео в фильме "Перевал Миллера", который расправился с убийцами, проникшими в его дом. Другой ровер, от страха сообразив, что делать, запрыгнул на капот своей машины, стреляя оттуда по Вовану и не давая ему высунуться. Вован оперативно перевел огонь на последнего ровера. Бешеная пальба продолжалась уже минут пять, по всей округе разносился страшный шум. Наконец, у ровера сдали нервы: он спрыгнул с машины и бросился наутек, стараясь, однако, бежать так, чтобы корпус машины все время прикрывал его от страшного Вована. Но неукротимый Вован сразу просек фишку: он выскочил из-за "Чероки" и выпустил вслед убегающему длинную очередь. На одной из полос МКАДа вследствие паники уже образовалась огромная пробка. Вован ненароком выскочил на противоположную полосу, еще свободную от машин, и палил по удирающему противнику. Мимо неслась зеленая "Нива"; перепуганный водитель, чтобы не сбить нашего коммандоса, вывернул руль вправо и врезался в телеграфный столб. От страшного удара столб задрожал, а машину по инерции повернуло боком, и она уже хотела опрокинуться, но помогла стоявшая на обочине продуктовая палатка, которая "Ниву" и остановила. Переднее окно палатки от удара машины так и осыпалось вниз; пивные бутылки, стоявшие на витрине, стали падать на асфальт, лопаясь на кусочки. Вован сразу среагировал на шум: развернувшись на 180 градусов, он стал со всей дури пулять и по "Ниве", и по палатке. Уцелевшие стекла на машине и в палатке одно за другим разлетались вдребезги, осколки красиво летели в разные стороны, как в голливудских боевиках, только лучше. Пивные бутылки все были перебиты; пиво разлилось по шоссе, и оно сделалось светло-коричневым. Испуганные люди кричали от ужаса, дети ревели в голос, часть мам упала в обморок, а другая часть спасалась бегством, держа детей подмышками. Обезумевший Вован продолжал гасить из своего супермощного автомата, по всему, что движется, как пират с гаубицей из мультфильма "Остров сокровищ", и уже ничто не могло его остановить. Водитель "Нивы", чудом оставшийся в живых после жуткого удара о столб, был застрелен прямо в машине, а следующей очередью Вован положил целую толпу кавказцев, которые гурьбой высыпали из палатки, чтобы посмотреть, что происходит, и испуганно лопотали по-кавказски. Также от страшных вовановых пуль погибла продавщица палатки, девяностодевятилетняя старушка, Герой Советского Союза и Социалистического Труда. Она была русская, но пошла работать в армянскую палатку, чтобы научиться говорить по-армянски. Бабушка уже сорок лет назад вышла на пенсию, но она была такая крепкая и здоровая, что решила поработать еще немного и ходила каждое утро пешком десять километров из Одинцово до палатки и обратно. Но жестокий Вован, это исчадие ада, не задумываясь, беспощадно пристрелил ее. Первая пуля попала бабушке в левую руку, вторая в правую, третья — в легкие, четвертая в ноги, пятая в печень, шестая — в почки, седьмая — в желудок, восьмая — в глаз, девятая — в шею, а десятая прямо в лоб. Бабушка покачнулась и упала в пивную лужу. Она посмотрела добрым взглядом в небо, тихонько вздохнула и отдала богу душу. Последние ее слова были: "подожди, бандитская сволочь, мой внук отомстит за меня по полной программе!" И тут же душа ее понеслась прямиком в рай.
И тут вдруг — бац! — в левую руку Вована попала пуля. "Твою мать!" — взревел Вован, хватаясь за локоть. Бах! — мимо уха прожужжала вторая пуля. Негодяй ровер оказался крутым стрелком. Вован озверел: он поднял автомат одной правой, нажал на спуск — и ничего: патроны кончились, на этот раз окончательно. Жена много раз говорила ему брать с собой побольше магазинов, но он, слушая ее, всегда делал наоборот. Грязно выругавшись, он отшвырнул ненужный автомат, выхватил из карманов два пистолета "ТТ" и открыл по противнику страшный огонь из обоих стволов. Вован был такой крутой, что стрелял без промаха, даже несмотря на ранение. Меткость не подвела его и на этот раз: изрешеченный пулями ровер так и рухнул на дорогу, проехав мордой по асфальту несколько метров, и, как только он остановился, его на большой скорости переехал "Камаз", нагруженный двадцатью тоннами бетона, который не успел свернуть в сторону.
Убедившись, что все до единого враги мертвы, бешеный Вован прекратил стрелять и огляделся. Кругом царила ужасная паника: все люди разбегались от него с истошными криками, кроме тех, которые валялись на обочине, случайно подстреленные Вованом или его врагами. Водители машин в диком страхе пытались уехать с места перестрелки и непрестанно врезались друг в друга, так что одна из полос МКАДа была в этом месте совершенно запружена разбитыми автомобилями. В общем, творился такой ужас, что это невозможно пересказать словами.
— Получили, суки! — свирепо прорычал Вован, не скрывая удовлетворения.
Говоря эти мужественные слова, он уже слышал краем уха слабенькие звуки милицейской сирены, которые он сначала принял за шум в ушах, потому что в голове у него все еще звенело после крупномасштабной пальбы. Но вой сирен становился все громче и явственнее, и вот Вован уже услышал визг тормозов и увидел, как в сотне метров от него притормаживают милицейские легковушки и из них готовятся выскочить милиционеры. Ближе они не могли подобраться, потому что все пространство между ними и Вованом было заполнено разбитыми и разломанными машинами.
Кто угодно другой, попав в такое, по всей видимости, безнадежное положение, немедленно сдался бы, но не таков был наш храбрый Вован. Он уже не раз имел дело с милицией и сейчас понял, что это примчались не какие-нибудь особые подразделения, а, судя по внешнему виду, всего лишь машины ГНР, а вместе с ними и простые ГИБДДшники, которые оказались недалеко от места перестрелки. Поэтому, только что уничтожив весь экипаж рейнджровера, он не собирался сдаваться каким-то ГНР и готов был сражаться с врагами до последнего патрона и даже после него.
Окинув поле предстоящей битвы хмурым взглядом, он промолвил:
— Ну, что, гниды казематные, значит, замочить меня вздумали? Ну уж, нет. Хуй вам! Есть еще порох в пороховницах! Не перевелись еще на земле русской богатыри, и сейчас они вам покажут, где зимуют, вашу мать, раки.
И, издав победный клич, он навел на врагов оба ТТ и немедленно открыл огонь.
Хотя до ближайшей машины ГНР было почти сто метров, Вован легко попал в нее, потому что он был снайпером. В машине лопнуло лобовое стекло и водитель вместе со своим соседом были убиты в одну секунду. Бешеный Вован стрелял и стрелял, сея среди врагов смерть и ужас. Один из милиционеров, сидевших на заднем сиденье, погиб еще через секунду; другой успел выпрыгнуть из машины, но сейчас же рухнул, сраженный насмерть. Вторая машина неудачно притормозила боком к Вовану, и пуля попала ей в бензобак. Раздался жуткий взрыв, и машина грохнулась на бок; все сидящие в ней бойцы сразу же погибли. Из третьей машины выскочил еще один герой и попал под вованову пулю. Только тогда захваченные врасплох милиционеры начали стрелять в ответ. Загрохотали автоматные очереди. Тут начало твориться что-то неописуемое. Если раньше на МКАДе была паника, то теперь началась настоящая истерика. Всякое движение было полностью парализовано, и по обеим полосам образовались многокилометровые пробки, которые побили все мировые рекорды и попали в книгу рекордов Гиннесса, наряду с очередями в первый московский "Макдональдс", которые показывали по телевидению во всем мире. Само собой разумеется, не обошлось без чудовищных аварий с большим количеством человеческих жертв, не считая женщин и детей. Вован же, израсходовав все свои патроны, укрылся за Чероки, к тому времени уже давно превратившимся в груду металлолома, и отстреливался из пистолета, который он забрал у убитого рейнджровера. Бах! — пуля попала одному из милиционеров прямо в голову; уронив автомат, тот шлепнулся на шоссе. Остальных врагов Вован сдерживал прицельным огнем. Однако силы были слишком неравны. Милиционеров было много, у них были автоматы и куча запасных патронов, а у нашего Рэмбо — почти пустая обойма. Враги медленно брали Вована в кольцо.
Вован в избытке чувств завопил:
— Сдохните, суки! — и выстрелил в сторону неприятелей, без особенного, кажется, успеха.
В ответ он получил страшенную очередь из крупнокалиберного пулемета, так что ему пришлось на некоторое время упасть на асфальт и слушать, как от Ровера и Чероки отлетают куски, словно щепки от деревьев. Очередь сопровождалась страшным матом в его адрес и приказом немедленно сдаться, иначе тот из него, кто останется в живых, позавидует мертвым.
Тут Вован немного испугался.
"Откуда у них крупнокалиберный пулемет?" — подумал он.
Он чуть-чуть высунулся из-за машины и увидел вдалеке среди милиционеров каких-то подозрительных людей в камуфляжах, похожих на военную форму, которые показались ему смутно знакомыми. В голове его начали вспыхивать какие-то неуловимо неприятные воспоминания.
"Блядь!" — подумал Вован.
Он понял, кто это были такие, и ему сразу пришла в голову трусливая и одновременно коварная мысль для вида сдаться, потому что в битве с новыми противниками у него не было никаких шансов, а потом откупиться и жестоко убить всех спецназовцев, которые в него стреляли. И он уже хотел было встать и поднять руки, но вдруг опять испугался: а что, если его пристрелят при попытке к сопротивлению или еще к чему-нибудь? Инстинкт подсказывал ему, что именно так и произойдет, причем тот же самый инстинкт говорил, что это будет справедливо, и что Вован сам в этом виноват.