Вояж с восточным ароматом
Шрифт:
Челидзе всерьез задумался.
— Это все… нужно еще решить, — уклончиво ответил он.
— Ну и решайте! — махнула я рукой. — Только уже без меня. Скажите спасибо, что от смерти вас спасла.
— Спасибо, — кивнул Челидзе, а Марина, расплакавшись, вдруг громко всхлипнула: — Мне просто не верится, что этой скотины больше нет! Что я наконец избавилась от него! Я в таком страхе жила несколько лет…
— Ладно, все. Сейчас мы пересядем
Мы с Рене вышли. И распрощались с Челидзе и Мариной. Я посмотрела на Рене. Он все еще не мог прийти в себя от случившегося.
Через несколько минут достала мобильник и набрала номер Кости Свиридова.
— Послушай, я знаю, что настоящий Челидзе находится сейчас в окрестностях Парижа вместе с женой Виталия Малаева. Если тебе это интересно, то приезжайте, ищите, ловите, забирайте — делайте что хотите! Я свою миссию закончила.
Свиридов, кажется, совершенно оторопел, потому что даже ничего не смог произнести. А я, закончив свой монолог, прервала связь, а секунду подумав, отключила мобильник совсем, чтобы избежать всяких расспросов.
— Мари, это все было просто ужасно, Мари! — никак не мог успокоиться мой «жених». — Они все умерли!
— Если бы они не умерли, то умерли бы мы, — усмехнулась я.
— Мари, ты суперженщина, мегаженщина!
— Рене, я Женя, Же-ня, — улыбнулась я. — А не Мари!
Рене покачал головой и не согласился. Видимо, запало ему в душу это «Мари». Собственно, это было неважно — какая ему разница, кому принадлежат эти губы, Мари или Жене?
Эпилог
Последующие несколько дней, проведенных мною в Дижоне, были просто великолепны. После завершения дела Челидзе Рене заявил, что настолько устал от этого, что решил взять небольшой отпуск, и мы просто отдыхали. Я считала, что тоже заслужила отдых по праву, к тому же все получалось как нельзя более удачно: вместо Турции, о которой я думала до поступления на работу к Савельеву, я попала во Францию. К тому же рядом со мной находился импозантный мужчина, именно такой спутник, которого нужно иметь рядом, когда попадаешь в Париж. И пусть мы были не в Париже, но Франция есть Франция. Естественно, многие расходы благодарный и влюбленный Рене брал на себя, что тоже облегчало мою жизнь.
Но все хорошее рано или поздно заканчивается, и через неделю Рене уже провожал меня в аэропорту. В
— Ты прилетать еще? — все время спрашивал он меня, сжимая кисти моих рук.
— Конечно, почему бы нет? — улыбалась я. — Ведь и ты, наверное, еще приедешь к нам по делам?
Рене нахмурился.
— Не знаю… У меня пока больше нет там дел…
Действительно, после того, как я подробнее рассказала ему о вине Романа Гладышева в убийстве, тот поспешил поставить в известность главное руководство клуба и полицию. Те же решили совершить экстрадицию, проще говоря, отправить футболиста на родину, чтобы с ним разбирались местные ведомства. Но слухами земля полнится, и незамеченным этот факт не остался. Поднялась целая шумиха в прессе, газеты пестрели заголовками типа «Бывший нападающий ФК „Атлант“ — убийца» и «Киллеры в футболе».
Когда же я вернулась в Тарасов, то узнала, что господин Савельев больше не является президентом клуба «Атлант». Но и господин Агапов не вернул себе свое прежнее место. Спасать тонущий корабль теперь был призван совершенно новый человек, которого вообще непонятно где выискали.
Что касается Олега Амвросиевича Челидзе, то он просто вынужден был объясняться с милицией. Свиридов со своими людьми все-таки среагировали на мой звонок и примчались в Париж. Не знаю, как они нашли Челидзе, но думаю, что тот особо и не скрывался. Так что сейчас Олег Амвросиевич находился под подпиской о невыезде и давал показания, и пока было непонятно, чем для него закончится вся эта история. Марина тоже вернулась в Россию и поселилась в его квартире.
Правда, по приезде в Россию Челидзе постарался исправить некоторые моменты, которые упустил, когда улетал во Францию. В частности, он дал денег Георгию Гуцаеву, о котором ему напомнила я еще в Дижоне. По словам Челидзе, он просто за своими переживаниями забыл о договоренности с родственником. Что касается Галины, то Олег Амвросиевич успел как-то с ней объясниться, и в конце концов женщина уехала к себе домой, чтобы подать на развод.
Но что меня особенно поразило, так это то, что Челидзе решил отблагодарить и меня. Когда я вернулась в Тарасов, он позвонил мне и сказал, что в одном из тарасовских банков меня ждет скромная сумма. Сумма, кстати, не была такой уж скромной, и я подумала, что не зря все знавшие Челидзе говорили мне в свое время, что он широкой души человек.