Война богов
Шрифт:
— Не называй её так, а то она превратит тебя в какого-нибудь моллюска и заставит в этом теле жить вечно. А не боюсь я потому, что не умру. Вернее, Создательница вернёт меня к жизни. И не подумай, что мне плевать на ваши жизни. Будь так, то я бы не стал тратить столько сил и времени на вас, на корабли, на путешествие отдельно и на многое другое, о чём никто из вас даже не догадывается.
Тот посмотрел на меня со смесью недоверия и удивления. Хм, неужели он забыл, что я мастер руны? Тот, кто априори бессмертен. Или он удивился моим последним словам о заботе?
— Не торопитесь умирать, — подал голос
Все взгляды немедленно скрестились на нём. И каждый из нас смотрел на него с надеждой.
— Мы ещё не изменили маршрут? — спросил у боцмана он.
— Нет, господин. Я сию минуту отдам приказ…
— Не нужно, — остановил его архимаг. — Веди корабли точно на те рифы, про которые ты говорил.
— Но это опасно, — нахмурился Вэртрейн. — На отмелях морская волна усиливается многократно!
— Ты же сказал, что даже в открытом море от волны-убийцы нет спасения. Так чего бояться смерти, раз она неизбежна, — пожал плечами старик, обвёл взглядом нас и продолжил. — Но я могу попытаться выставить на пути волны барьер, который остановит её и разобьёт. А дальше… а дальше на всё воля нашей Госпожи.
До меня сразу дошло, что он хочет сделать из рифов и отмелей что-то вроде волноломов. Магические волноломы против магических, точнее божественной волны. Получится? А чёрт его знает! Пока не попробуешь, никогда не узнаешь.
Уставшие люди вновь взялись за вёсла и принялись ворочать ими с утроенной силой. Выдыхающиеся гребцы менялись через четверть часа. Некоторое время потеряли, пока связывали одну галеру с парусником, который существенно потерял ход из-за резко утихшего ветра.
«Затишье перед бурей», — невольно пришла мне в голову мысль.
Через рифы прошли с помощью — кто бы мог подумать — архимага! Ш’аррхан даже под слоем воды отлично чувствовал свою стихию — твердь земную. Из него бы получился хороший лоцман. Опасный район состоял из нескольких плоских островов и множества остроконечных рифов, похожих на пальцы великана. Только во время отлива эти кусочки суши показывались на глаза. В остальное время их скрывала вода.
Архимаг приказал завести корабли на самый крупный остров и бросить все имеющиеся якоря. После чего сошёл с палубы в воду и нырнул. Я увидел, как он опустился на дно и коснулся руками дна. В следующую секунду вода вокруг нас пришла в движение. До меня не сразу дошло, что она банально стекает с острова, чья поверхность резко стала расти. Каких-то пятнадцать секунд — и корабли оказались на каменной плеши, покрытой лужами, водорослями и мелкими морскими обитателями, которых не успело смыть. Парусник заметно накренился на правый бок, отчего за борт посыпалось немало добра, не закреплённого на палубе.
«Зараза, народу в трюме могло не слабо достаться от таких фортелей. Их же никто не предупредил», — охнул я про себя и немедленно отправил ближайшего пустынника вниз узнать обстановку и успокоить людей.
А остров расти не прекращал. Он всё больше и больше отдалялся от поверхности воды. Минута. Две. Пять. Остров всё рос. Спустя двадцать минут мы поднялись на высоту десятиэтажки. И на этом архимаг остановился. Вернее, остановил увеличение острова, но не завершил свою работу. Он встал на ноги и медленно пошёл к краю. Было видно,
Минуту спустя он стоял внизу. Почти сразу же из воды стали появляться каменные столбики, создавшие дорожку. По ней Ш’Аррхан обошёл остальные островки и крупные рифы, поступив с ними почти так же, как с нашим. Именно почти. Из них он сделал несколько стен в виде дуги, вогнутой в сторону волны-убийцы, которую уже хорошо можно было различить вдали. Высотой каждая была чуть-чуть ниже нашего убежища. Закончив с волноломом, архимаг вернулся к нам. Немедленно засуетились вокруг него пустынники.
— Господин, что нужно сделать? Чем вам помочь?
Выглядел он так плохо, словно вот-вот умрёт. Или уже умер, просто по привычке шевелится и что-то там бормочет. Из достаточно крепкого старика он превратился в натуральную египетскую мумию.
— Отойдите, — всех растолкала эльфийка. Положив обе ладони на плечи архимага, она зашептала молитвы-благословения. Их действие увидели мы все: кожа мужчины посветлела и немного разгладилась, под ней появилось немного плоти, в глазах появился живой блеск.
— Благодарю, верховная, — вполне внятно произнёс Ш’Аррхан. — Это было весьма кстати.
К этому времени большая часть пристэнсиллианцев спустилась с перекошенных судёнышек на остров. Места здесь было очень мало и приходилось стоять почти плечом к плечу, будто в боевом строю или в толпе на митинге. И лишь немногие не испугались подойти к самому краю, как я.
Все до одного смотрели на волну, до которой, казалось, уже рукой подать.
И скоро Она пришла!
Высота волны, направленной на нас морским повелителем, оказалась выше стен-волноломов, построенных архимагом, пребывавшем сейчас между жизнью и смертью. К счастью, то ли случайно, то ли точно зная, Ш’Аррхан воздвиг их так, что большая часть волны принялась бороться с самой собой. Её «авангард» ударился о стены, отразился назад и столкнулся с основной частью водяной массы, «атаковав» ту в лоб и с флангов. Грохот от этого столкновения был настолько силён, что по барабанным перепонкам ударило, как после слитного пушечного залпа. Из-за этого часть людей болезненно закричали, и прижали ладони к ушам в инстинктивной попытке защитить свой слух. Многие не удержались на ногах.
В месте столкновения воды в небо взметнулся гигантский пенный фонтан, который спустя несколько секунд рухнул вниз. Немалая часть воды из него досталась и нам. Но повезло — она уже потеряла большую часть своей злой и яростной энергии, и получилось что-то вроде сильного дождика. Очень сильного. Нас окатило, как из бочки. Большая часть пристэнсиллианцев, устоявших на ногах после акустического удара, сейчас оказались на камнях.
Впрочем, это были мелочи. Куда опаснее оказался тот малый процент волны-убийцы, что просочилась между стен-волноломов. Энергии у неё осталось чуть-чуть, но и этого хватило, чтобы наш остров зашатался так сильно, что даже корабли стронулись с места, а парусник и вовсе окончательно свалился на бок. При падении с громким треском сломались несколько рей. Также досталось людям, находившимся рядом с судном.