Война чувств
Шрифт:
— Не наши действия, а твои. Я к этому не имею никакого отношения.
— Имеешь самое прямое отношение, Даша. Ради тебя я пошел на это. Гнусно, согласен, а что делать? У людей миллионы в счетах за бугром, для них пятьдесят штук ничего не значат. А для нас — новые перспективы, своя фирма, нормальная жизнь.
— Ради меня? А кто просил тебя не ехать к ней, вообще забыть о том, что случилось?
— По-твоему, это умно — сделать работу и самому отказаться от оплаты?
— Это гнусно и… Если ты уверен, что он не узнает, почему сидим на даче, печку дурацкую топим?
— Осторожность не помешает, Даша.
Только он сказал это, как дверь крохотной комнатки с грохотом распахнулась, и на пороге возник; мужик в черной маске и с автоматом в руках. За ним другой, третий… Да сколько же их будет?! Травников вжался плечами в подушку, хотел что-то сказать, но зубы клацали во рту, звуки не шли из пересохшего горла. Даша лишь тоскливо усмехнулась.
Высокий мужик подошел к железной кровати, сдернул одеяло. Даша завизжала, задрыгала ногами. Край короткой шелковой ночнушки сбился на живот, обнажая ее бедра и смятые волоски между ног. Но мужик даже не посмотрел в ее сторону. Он резко ударил Травникова прикладом в скулу. Голова дернулась в сторону, еще один удар ткнул его носом в подушку. Струйки крови потекли на белую наволочку. Приклад описал в воздухе дугу и вонзился между ног Травникова. Звуки сами собой полились из горла Травникова — протяжный стон.
— Сука ты, Травников Станислав, — сказал Булкин. — Хоть бы трахнул бабу, было б ей что вспомнить потом на пенсии, а ты… козел самый настоящий!
— Шеф, а телка? — спросил другой мужик в маске, качнув стволом автомата в сторону замершей в неприличной позе Даши.
— Ее не трогать! — заорал Булкин. — А ты прикройся, падла, расщеперила тут свои… — он мрачно хмыкнул, глядя на обомлевшую от страха Дашу, — прелести.
Даша торопливо одернула ночнушку, натянула на себя одеяло. Но только на себя позволил ей натянуть одеяло Булкин. Травников лежал перед ним почти голый — только белые трусы — и дрожал от страха, от холода и от боли.
— А ты, сука, Травников Станислав, сейчас ответишь за то, что лукнулся на бабу, которой и в подметки не годишься. Если б хоть трахнул, так понять можно было, а ты — самый настоящий козел. Вот и заплатишь по этому счету. И не вякнешь потом. Давайте, мужики.
Двое крепких парней перевернули Травникова на живот, стащили трусы, положили так, что ноги были на полу, а туловище на кровати, раздвинули ноги. Вперед вышел амбал в маске, подошел к Травникову, ударил ногой между ног и стал медленно расстегивать молнию на джинсах.
— Игорь! Баба должна все это видеть! — крикнул Булкин.
Мужчина в маске повернул голову Даши к дрожащим белым ягодицам мужа. Она всхлипнула, но не посмела противиться. В это мгновение зазвонил телефон.
Булкин выхватил из кармана мобильник.
— Убери Мавра, — послышался в трубке стальной голос Зеленина. — Ограничиться жестким внушением.
— Ты что-то добрым стал… — зло пробормотал Булкин, но все же махнул мужику, расстегнувшему свою ширинку, приказал остановиться. — Может, премию дадим ему?
— Я тебя отдам Мавру, если будешь вякать не по делу, — очень тихо, почти ласково сказал Зеленин.
Этот тон босса был для Булкина почти колыбельной, убаюкивал и все агрессивные побуждения сглаживал.
— Он простил его, — сказал Булкин. — Все в машину. Мавр, тебя это тоже касается. Пошли, пошли, я тут сам разберусь.
Мужик, уже обнаживший свое орудие возмездия, с недовольной ухмылкой упрятывал его в джинсы. Остальные тоже были раздражены тем, что видели красивую голую девчонку, да с этим видом и должны возвращаться к своей непростой службе. Через минуту в комнате, кроме хозяев, остался только Булкин.
— Ну вот такие дела, Травников Станислав, — сказал он. — Простили тебя, наш босс очень добрый. Но чтобы впредь неповадно было тебе соваться к чужим женам, я должен провести воспитательную работу.
Травников уже снова лег на кровать, но трусы надеть не решался и теперь смотрел на Булкина, как кролик на удава. А тот ударил его прикладом в лицо, а потом несколько раз яростно соединил приклад с половыми органами бывшего риэлтера. У Булкина была молодая красивая жена, он часто не ночевал дома по долгу службы и мстил за ее возможную измену и за всех обманутых мужей, обманутых такими вот говнюками. Отомстил на совесть. Между ног Травникова было сплошное кровавое месиво, а сам он лежал без сознания.
— Ты убил его, — в ужасе прошептала Даша.
— Вызовешь «скорую», — сказал Булкин. — Придумаешь, что сказать — бомжи напали или кто. Если проговоришься — он мигом сядет за шантаж и вымогательство. А там будет не один, а десять Мавров. Поняла? И благодари Бога, что босс его простил. Ты все поняла?!
Даша испуганно кивнула, не в силах оторвать взгляда от кровавого месива между ног мужа.
— Вот и умничка. Пока. Булкин вышел из комнаты.
Телефон не отвечал. Зеленин еще раз набрал номер — молчание. Странно, Епифанов дал ему номер своего мобильника, а тот не отвечает. Не похоже на делового человека. А если ему позвонит Панченко, кстати, как они познакомились? А если другие деловые партнеры? Мобильник для того и существует, чтобы всегда быть на связи, его номер дают лишь нужным людям. А он молчит. Что за дела непонятные?
Людмила была… вот такую он и хотел жену, и все, проехали это дерьмо. Она родит ему девочку, от прежней жены был сын, а теперь хотел девчонку, говорят, они больше любят пап, а уж он-то будет любить ее как! Дипломат с видеокамерой изъят из квартиры Травникова, кассеты с записью гнусной сцены — тоже. Он сам их уничтожил. И наказал козла, но не так, как хотелось вначале. Сентиментальным стал, что ли? Годы берут свое, да и Людка стала такой… можно было спасибо сказать этому козлу. Ну вот Булкин и сказал, он это умеет, а Мавра применять не стоит. Пусть живет, козел… как сможет.
Ну и где этот Епифанов, мать его? Нужно же растолковать чуваку, как все было на самом деле? Что жена его тут — ни сном, ни духом и он зря обижается?
Зеленин снова набрал номер — тот же ответ, что абонент недоступен, или… Придурок!
А Епифанов в это время гнал «ауди» Тарасова в сторону «Горбушки». Пришлось взять машину главного менеджера, чтобы никто не видел, что это он приезжал к своему подъезду. Мобильник отключил, секретарше сказал, что встречается с Панченко, чтобы уточнить детали вчерашней сделки (а что там уточнять, если контракт подписан?). Но это все — меры предосторожности. Лера к двенадцати уйдет в школу. Что она там говорила про классное руководство и прочее, не важно, сегодня у нее два урока, с двенадцати до трех. Вот в это время и нужно уложиться.