Война и мир Закавказья за последние три тысячи лет
Шрифт:
Министерство земледелия приступило к разработке планов переселения в Армению русских крестьян. Еще в феврале 1915 г. Главноуправляющий землеустройством и земледелием А.В. Кривошеин писал: «Успешное развитие наших военных операций на турецком фронте дает основание предполагать, что в ближайшем будущем окажется возможность исправления Кавказской границы и округления наших в Малой Азии и Армении. Эрзерумский и Ванский вилайеты вполне пригодны для широкого переселения… русских».
Аналогичные планы выдвигал командующий Кавказской армией генерал Юденич. В письме к Воронцову-Дашкову от 5 апреля 1915 г. он предлагал на освободившиеся после наступления русской армии земли турок и курдов селить не армян, а казаков с Кубани и Дона. [35]
35
Арутюнян
Что же касается армянского населения, то министр иностранных дел Сазонов утверждал, что государственным интересам России может соответствовать только соблюдение принципа «беспристрастного отношения ко всем разнородным элементам в крае», особенно потому, что на завоеванной Россией армянской территории армяне никогда не составляли большинства, а после массового уничтожения армян турками их численность не составляла и четверти всего населения. [36] Поэтому Сазонов считал, что армянам можно предоставить самостоятельность в образовании, религиозной жизни, право пользования языком, самоуправление.
36
Раздел Азиатской Турции. М., 1924. С. 209.
Великий князь Николай Николаевич был согласен с Сазоновым, но подчеркивал, что при предоставлении всех вышеперечисленных прав необходимо обеспечить «первенство русского наречия во всех официальных случаях». [37]
Между тем армянская интеллигенция и духовенство настойчиво требовали предоставления немедленной автономии, по крайней мере, на захваченных в 1915–1916 гг. землях. Армянские националисты – дашнаки, не дожидаясь официального подтверждения русского правительства об учреждении автономии, начали создавать вооруженные отряды.
37
Там же. С. 212.
В ответ русские власти ужесточили полицейский режим в Кавказском наместничестве и временном армянском военном генерал-губернаторстве. После взятия Эрзерума был издан приказ о запрещении армянам селиться в Эрзеруме. На поздравительную телеграмму епископа Месропа наместник ответил, что «Россия должна крепко присоединить к себе Эрзерум». [38]
1917 год начался Февральской революцией, которая кардинально изменила ход войны на всех фронтах России, включая турецкий. Эмигрантские историки в конце 1920-х годов усиленно раздували миф о том, что революция лишила Россию победы в Мировой войне. К сожалению, и ряд современных малокомпетентных историков, вроде А.Н. Боханова, пытается доказать нам, что Россия к февралю 1917 г. выигрывала войну. И дело не в том, что к февралю 1917 г. немцы оккупировали несколько русских губерний. К середине 1944 г. немцы тоже стояли на нашей земле, но всем было очевидно, что их дело бесповоротно проиграно, включая даже германских генералов, устроивших покушение на Гитлера.
38
Басилая Ш.И. Закавказье в годы Первой мировой войны. Сухуми, 1968. С. 110–114.
Между Россией начала 1917 г. и СССР середины 1944 г. была принципиальная разница: врага было чем бить, и знали, за что бить. У нас были лучшие в мире танки Т-34, КВ, а затем ИС-1 и ИС-2. В каждой наступательной операции дорогу пехоте расчищали десятки тысяч орудий и установок залпового огня (знаменитых «Катюш»), наша авиаця господствовала
А в феврале 1917 г. в России все было наоборот. Наступления союзников на Западном фронте в 1917–1918 гг. показали, что прорвать оборону немцев даже на протяжении нескольких километров невозможно без сосредоточения тысяч тяжелых орудий и сотен танков. Но и в этом случае за каждый километр неприятельской территории приходилось рассчитываться огромными потерями.
Россия же располагала ограниченным числом разнотипных тяжелых орудий и вообще не имела танков. Кстати, у нас их даже не проектировали. Поэтому любое большое наступление на германские войска было заранее обречено на неудачу. Не будь революции, русские войска в лучшем случае могли бы более или менее успешно обороняться.
Ну, хорошо, возразит оппонент, русские могли находиться в обороне до ноября 1918 г., а там немцы капитулировали, и русские оказались бы победителями. Пардон, но немцы капитулировали не потому, что союзники уничтожили их армию и флот, взяли Гамбург или Берлин, а из-за революции в Германии. А немецкая революция была следствием русской. К 1 ноября 1918 г. ни одного неприятельского солдата не было на территории Германии и Австро-Венгрии. Линия фронта проходила исключительно по территории стран Антанты. Немцы успели наладить массовый выпуск танков, противотанковых орудий, новых типов самолетов, подводных лодок и т. п. И все это только начало поступать в части в 1918 г. Так что вопрос о возможности капитуляции Германии в ноябре 1918 г. без революции в России представляется, мягко говоря, спорным.
Русские солдаты не знали, за что они воюют. Басни про обиженных австрияками сербов годились лишь для первых недель войны. Включение в состав России германских территорий могло только принести вред России. Что же касается Проливов, то, с одной стороны, русская официальная пропаганда не рисковала объявить их целью войны, а с другой стороны, западные союзники неоднократно обещали России Проливы, но ни под каким видом не собирались отдавать их. У союзников имелись совсем другие планы послевоенного устройства мира. Англия и Франция договорились установить линию раздела сфер влияния по Проливам. Европейские берега Проливов оставались за Францией, а азиатские – за Англией. О России, как видим, и речи не было. Мало того, Англия и Франция еще до февраля 1917 г. решили после победы в войне расчленить Россию. В частности, планировалось отторжение Привисленского края, части Белоруссии, части Украины, а также всей Прибалтики.
Выходит, что русские войска сражались за расчленение своей страны!
В 1916 г. почти одновременно в Петрограде и Берлине рассматривался вопрос о заключении сепаратного мира. Причем, естественно, одной из важнейших проблем был вопрос о Проливах.
В мае – начале июня 1916 г. в окружении российского премьера Б.В. Штюрмера обсуждался вариант сепаратного мира с Германией. В обмен на Привислинский край и Курляндию Россия должна была получить часть Восточной Галиции и «весомую часть» Турции.
В Берлине же был составлен проект мира, согласно которому Россия получала право на свободный проход военных кораблей через Проливы. У входа в Дарданеллы Россия должна была получить остров в Эгейском море для строительства военно-морской базы. России предоставлялась доля прибыли от эксплуатации Багдадской железной дороги и т. д.
Как видим, Россия в 1916 г. имела реальную возможность заключить почетный мир с Германией. При этом решалась или почти решалась вековая цель России – обеспечение безопасности ее южных рубежей. Однако Николай II не рискнул пойти на сепаратный мир. В течение всего своего 23-летнего царствования он постоянно выбирал наиболее проигрышные варианты.