Война князей. Властелин воздуха
Шрифт:
Я молчу. Но меня почему-то греет мысль, что и Йен, похоже, не раз пытался вступиться за таких вот горемык. Значит, все же не был он равнодушным человечком. Хорошо конечно, что благодаря Олафу я не успел сейчас выставив себя белой вороной, но кинжал в брюхо этому уроду я бы вогнал с большим удовольствием.
На одной из улиц мое внимание привлек металлический грохот и бегущие люди. На лицах горожан был виден странх. Мы с Олафом прижались к стене дома и на перекрестке я увидел огромного железного воина в голубоватых доспехах и с гигантской секирой за спиной. На забрале шлема, щите были выкованы странные черные руны, от которых прямо веяло магией смерти. Мне почудился омерзительный запах мертвечины.
– Мевар! – я услышал позади себя шепот Олафа – Страж Смерти.
Позади Мевара шли два мага с жезлами. Судя по всему они и «рулили» этой машиной смерти. Но делали это как то не очень уверенно – уже пройдя перекресток Страж покачнулся и одной ногой задел повозку с овощами, позади которой стоял белый от страха зеленщик. Почему продавец не убежал? Боялся потерять свои товары? Раздался треск, повозка перевернулась и придавила собой кричащего мужчину. По мостовой покатились овощи, полилась кровь. Маги переглянулись, махнули жезлами и Мевар выпрямился.
– Конрад рассказывал о Страже – к моему уху наклонился горбун – Он убил легата Понтифика. Пьера Гийомса. Вместе с отрядом инквизиторов. Теперь его посылают на войну. Твой отец формирует на севере новую армию…
– И кто же ее возглавит?
– Возможно ваш дядя?
Страж вместе с магами ушел, к зеленщику бросились появившиеся на улице горожане. Его вытащили из под повозки, перевязали.
Мы же продолжаем наш путь. Торговые кварталы меж тем постепенно переходят в более богатые, где живут обеспеченные горожане не только из числа самых успешных купцов, но даже и из мелкого дворянства. Улицы стали заметно шире, кое-где высокие въездные ворота на фасадах появились, да и дома все больше трехэтажные пошли. Но особой красоты в архитектуре и здесь не наблюдается. Да, дома стали побольше и посолиднее, под нависающими крышами на верхних этажах открытые галереи появились – юг все-таки, жара. Храмы местные тоже значительно богаче выглядят. Но в целом архитектура не отличается изяществом – что не дом, то маленькая крепость, защищенная крепкими решетками на высоко расположенных окнах. Барон Дильс пишет, что во многих этих домах есть красивые внутренние дворы, украшенные колонами и фонтанами, есть даже небольшие сады, но с улицы этого ничего конечно не видно – сплошные ровные каменные стены с амбразурами окон.
А вот и Ратушная площадь – ее я узнаю безошибочно. И невольно усмехаюсь. Здание минэйской ратуши снаружи чуть ли не точная копия флорентийской Синьории. Миры разные, а направление архитектурной мысли одинаково. Ну, может если только местная «управа» размером чуть поменьше, а так тоже замок-замком. И стены завершаются такими же зубцами, и нависающие над стенами крепостные бойницы есть в наличие, и высокая башня украшена часами. Часы эти с привычным моему глазу круглым циферблатом и с четырьмя делениями на нем, имеют всего одну стрелку, а еще колокол, скромно отбивающий одним ударом каждую четверть круга. Сбоку большие окошки с цифрами. Пока я пытаюсь понять конструкцию, наступает полдень, и они неожиданно заиграли затейливую мелодию, напомнившую мне знаменитую «Ах, мой милый Августин». Только вот судя по воспоминаниям Йена, это была вовсе не легкомысленная песенка про пьяницу, а церковный гимн во славу Единого. Ну, …каждому свое! Красотой эта столичная площадь тоже не отличалась: самые разномастные здания теснились здесь невзрачными фасадами, словно стараясь выбраться из тени кривых переулков, вдохнуть свежего ветра с реки Нэи и погреться на солнце. Оттого площадь эта выглядела неряшливо и сильного впечатления не производила. Прямо напротив ратуши стоит Храм. Двери его закрыты и демонстративно опечатаны большой свинцовой печатью диаметром сантиметров в двадцать. Печать видимо еще и магическая, потому что в центре ее сияет, переливаясь на солнце знак Единого.
На самой площади гудит утренний рынок. Мы обходим площадь по кругу, стараясь не столкнуться со спешащими покупателями, и останавливаемся на ступеньках ратуши с любопытством рассматривая торжище. На самом деле «с любопытством» – это конечно только я, а Олаф так, за компанию. Торговля уже заканчивается, продавцы торопятся сбыть с рук нераспроданный товар. Покупатели отчаянно спорят, пытаясь сбить цену до минимума, купцы в ответ бессильно злятся, понимая, что им все равно придется уступить оставшийся товар чуть ли не задаром. Ни мясо, ни зелень при такой жаре до следующего утра свежими просто не долежат. Запахи над площадью к полудню и так уже витают не самые аппетитные, а из мясного ряда и вовсе ощутимо тянет тухлецой.
Обстановка в рядах накаляется с каждой минутой, шум становится громче, торг отчаяннее, и в какой-то момент эта гремучая смесь просто взрывается. Начинается все с того, что тележка расстроенного булочника прямо на наших глазах случайно наезжает на ногу какой-то дородной тетке с корзиной в руках. От ее громкого визга и грязной брани, разносящейся по площади, закладывает уши. К ссоре с двух сторон быстро подключаются еще десятка два людей. У кого-то, как у булочника, сегодня крайне неудачный день, а кто-то раззадорен спорами и просто хочет выпустить пар. Ссора моментально переходит в коллективную драку, где уже непонятно кто, с кем и за что дерется. Меня просто поражает, с какой скоростью банальная ссора превращается в настоящее кровавое побоище. Когда стражники добираются, наконец, до дерущихся, чтобы навести порядок, там уже месиво из перевернутых прилавков и тележек, масса загубленного товара, несколько окровавленных граждан с травмами разной тяжести. И один труп с ножом в сердце. Причем, кто этот мужчина – никто из дравшихся даже ответить не может, похоже он был простым покупателем, попавшим под раздачу.
Увидев стражников, Олаф тут же утащил меня с площади, уводя вверх по одной из улиц, ведущих к княжескому замку. Я же еще долго пребывал в шоке от увиденного.
– Олаф, и часто …такое в Минэе бывает?
– Нет – вздыхает горбун – Но в последнее время, после этой чертовой войны, народ словно с цепи сорвался. Слышал, стражники с ног сбились, по вечерам не успевают драки разнимать.
– Но сейчас-то вроде полдень, только-только утро закончилось.
– Вот это и странно. Совсем люди озверели. И ладно бы убитые в пьяных драках или ночных грабежах, так ведь и в нормальных семьях теперь до смертоубийства доходит. На днях муж со зла задушил своих жену и старшую дочь лишь за то, что те упрекнули его в том, что семья в последнее время живет впроголодь.
– Дикость какая…
– Дикость. А все почему?
– И почему же?
– Храмы в Минэе закрыты. А без храма люди теряют веру.
– Ага… а без веры теряют совесть что ли? Извини, Олаф, но самые бессовестные люди в этом мире церковники. Не ты ли мне недавно рассказывал, что Жрец Главного Храма скупил в Минэе несколько доходных домов, записав их на своих родственников?
– Так-то оно так, княжич, но только без храмов никак нельзя. Народ без веры – это как хромой без костылей.
А Олаф то у нас философ… Впрочем, бороться с местным мракобесием я пока не собираюсь. Нужен народу опиум – на здоровье. Главное – всю эту шайку святых наркодиллеров держать под жестким контролем. Потому что сдается мне – именно святоши в Минэе сейчас воду и мутят.
Марта уныло смотрел в окно донжона. С утра зарядил противный мелкий дождь и занятия на улице были перенесены в замок. Дополнительный урок ритуалистики закончился, дама Эвета разрешила ведьмам отдохнуть перед следующим занятием. Марта тяжело вздохнула. Она уже устала от зубрежки, учебных схваток с «куклами», запаха мертвечины, который казалось, пропитал все и вся в столице Браора. Уехать бы куда-нибудь! Хоть бы и с заданием Лордов. Тем во дворе Тар-Некроса распахнулись ворота замка и внутрь заехала целая процессия. Во главе шли три огромных черных паука, на которых восседали темные эльфы. Двое статных мужчин с парными мечами за спинами и одна женщина в сером плаще. Дальше шли повозки, запряженные лошадьми, несколько мулов, на которых было что-то навьючено, еще несколько воинов с копьями. – Хаэл приехал! – сзади незаметно подошла Эвета. Последнюю декаду Верховная Ведьма выглядела очень плохо. Дамэ похудела, сбледнула с лица. Ученицы шептались, что Эвета скинула плод, который носила с начала лета в своем чреве. Некоторые уверяли, что это был ребенок Валдиса. Марта сильно сомневалась, что у Лордов могут быть дети. Магия Инферно сказывалась на здоровье адептов и не в лучшую сторону. Ведьмы, конечно, лечили «темных», но больных становилось все больше и больше. – Кто такой Хаэл? – Марта разглядывала узкое, аристократическое лицо первого из мужчин, который приказал пауку сесть на брюхо и теперь спускался на брусчатку мостовой – Один из клановых вождей темных эльфов – Эвета провела ласковым движением по волосам ученицы – Вспомни! Он вместе с Келом и Каей были на твоей Инициации. Мне тогда было не до дроу – ведьма вздрогнула, стараясь отогнать от себя воспоминания о той ночи – Кая это девушка? Та, что в плаще? А второй это Кел? – Да. Приехали по вызову Валдиса. – Зачем? – Поедут вместе с ним в Минэй. Тайное посольство к князю Тиссену. – В светлые земли?? – Марта охнула – Там же инквизиторы, паладины… – Поедут через Суран, в Шимзед. Оттуда кораблем по Закатном морю. В самом княжестве инквизиторов нет. – Шимзед кажется хранит нейтралитет в войне? – Марта наморщила лобик – А князь Тиссен не отправит посольство на костер? – Не отправит – Эвета отстранила Марту от окна, закрыла ставни – Его сын теперь на нашей стороне. Вчера Мессир Лимс проводи ритуал Воссоединения личей. Ульрих уже набрал силу. Мы видели его ауру. Мощная. – Ульрих – это, кажется, старший сын, который пострадал в битве на Золотой речке – Марта была рада повторить пройденный материал – Стал личем. А младший – Йен. Он на острове магов. – Хорошо вас учат на уроках генеалогии – Эвета закуталась плотнее в черную шаль – Только Йен уже сбежал с острова. – Почему? – Глупые маги выжгли его источник во время Инициации. Там еще какая-то история с инисами была – Хаэл расскажет. Кстати, собирайся. Поедешь в составе посольства. – Я?! – Да. – В Минэй?? – Марта чуть не подпрыгнула от восторга. Скорее бы уехать из этого «мертвого» города. – В Минэй. Там недавно поймали ведьму, что отвечала за город. Займешь ее место. Временно! Тебе еще учиться и учиться. Поможешь Валдису, Лимсу и темным эльфам. Она там собираются… впрочем тебе еще рано это знать.
Улица, по которой мы сейчас идем к замку, выглядит на порядок лучше всех предыдущих, и ширина у нее уже такая, что несколько всадников могут свободно ехать в ряд. Аристократический квартал – самая старая часть города с княжеским замком в центре – его древним сердцем. Дома здесь больше не лепятся друг к другу, и по размеру каждый из них как небольшой замок, отделенный от других переулками. Правда, иногда эти переулки настолько узкие, что там даже и двоим не разойтись, а стены на высоте второго – третьего этажа соединены перемычками. На настоящие дворцы эти здания совсем не тянут – суровой архитектурой не вышли – а вот на замки да, вполне. Видимо в силу нехватки земли в этом старинном квартале и ее дороговизны, объем домов аристократии зачастую развивался в высоту, что сроднило их с боевыми башнями. Пять этажей здесь совсем не редкость. Неприступность зданий подчеркнута нарочито грубоватой рустовкой фасадов первых этажей и мощными высокими воротами, в которые всадник заедет не пригибаясь.