Война ненависти
Шрифт:
— Пожалуйста, подберите удобное нижнее белье и классические туфли на низком каблуке тридцать девятого размера. А еще посмотрите несколько вещей подобного стиля, — Яна указал на приглянувшийся ей костюм. — Любых оттенков серого и голубого цветов. Ну и плащ, конечно. — И отвернувшись от удивленных людей, которые на другом конце зала, занимающего все пространство второго этажа стандартной хрущевской пятиэтажки, были не в состоянии рассмотреть, какую именно вещь выбрала девушка, не говоря уже об ее фасоне, быстро направилась к нужной вешалке. Вблизи костюм не потерял своей привлекательности, чего Яна в глубине души опасалась, и девушка аккуратно, чтобы не сломать, взяла плечики, на которых он висел. Она обернулась к все еще неподвижно стоящей Светлане и удивленно поинтересовалась:
— Я что, попросила чего-то невыполнимого? — и, не дожидаясь ответа, скрылась в примерочной. Большое зеркало, установленное напротив шторки, служащей
Вот уж угораздило ее. Неудивительно, что продавщица с охранником смотрели на нее как на говорящую змею. В таких лохмотьях только по помойкам лазить, а еще и грязь от незапланированной встречи с асфальтом… Нужно срочно переодеваться! Торопливо скинув с себя тряпки, в которые превратилась ее одежда, и оставшись в нижнем белье, Яна, ступая босыми ногами по теплому мраморному полу, отошла в угол кабинки, чтобы не подставлять незащищенную спину под неожиданный удар, и уже собралась примерить выбранную вещь, когда ширма, отгораживающая кабинку от остального помещения, осторожно отодвинулась. Девушка удивленно оглядела ворох одежды, за которым не видно было продавщицу, и вопросительно приподняла бровь. Светлана выглянула из-за вещей и тихо охнула, глядя на Яну широко раскрытыми глазами. Девушка понимающе усмехнулась и, забрав у продавщицы вещи, сделала вид, что не замечает ее любопытства. В реакции Светланы не было ничего удивительного: первозданный холод спас ей жизнь, но шрамы от ран, едва не ставших для нее смертельными, остались. Жуткие шрамы. Яна поудобнее перехватила кипу вещей, принесенных продавщицей, и когда только Светлана умудрилась найти столько подходящей одежды?! Но она не успела задать свой вопрос вслух, продавщица, справившись с собой, отвела взгляд от обнаженного торса загонщицы и торопливо выскользнула из кабинки. Яна пожала плечами и, бросив одежду на специальный столик, стоящий возле зеркала, выудила из вороха вещей туфли. Поставив обувь на пол, девушка осторожно начала одеваться в так понравившийся ей костюм, ей не терпелось примерить его, но она сдерживала себя, не хватало еще неосторожным движением порвать вещь. Яна прекрасно помнила, что первозданный холод, текущий в ее жилах делал ее гораздо сильнее обычного человека, а постоянные тренировки Адрина только способствовали развитию мышц, которые налились железной крепостью, хотя и не выглядели очень уж рельефными. Наконец костюм был одет и застегнут на все пуговицы. Сунув ноги в туфли, которые пришлись ей впору, девушка повернулась к зеркалу и удивленно прищурилась. На нее из прозрачной глубины стекла смотрела незнакомка. Все то, что она привыкла считать недостатками своей внешности, вдруг обернулось ее достоинствами. Бледная кожа и короткие жесткие волосы больше не придавали ей изможденный вид, глаза смотрели холодно и жестко, губы, никогда не бывшие полными и чувственными, превратились в узкую линию, но это только добавляло необходимый штрих к ее новому образу.
Суровая, жесткая, опасная, безжалостная. Возраст больше не имел значения. Она по-прежнему была молодой девушкой, которой три месяца назад исполнилось восемнадцать, но это уже не бросалось в глаза. Яна протянула руку к мечу, снятому во время примерки и аккуратно повешенному на крючок, предназначенный для одежды покупателей, и привычным движением застегнула ремень ножен на левом боку, так, чтобы рукоять выглядывала из-за ее правого плеча. Странно, но меч в сочетании с современным брючным костюмом совсем не смотрелся нелепо.
Девушка повернулась к вороху одежды, собираясь выяснить, что еще подобрала для нее Светлана, и вдруг восхищенно воздохнула. Среди костюмов и аксессуаров лежал легкий осенний плащ темно-серого цвета.
Яна вытащила его из кучи другой одежды и осторожно одела, затянув широкий пояс. В следующий момент она взглянула в зеркало и не узнала себя: Светлана, несомненно, обладала прирожденным вкусом и явно зарывала свой талант в землю, работая продавцом. Как стилисту, ей бы цены не было. Плащ оказался последним недостающим штрихом. На Яну из зеркала примерочной кабинки смотрела элегантная опасная загонщица.
Одежда ненавязчиво подчеркивала ее истинную суть, недвусмысленно демонстрируя, что она хищник. Пусть пока еще молодой и неопытный, но смертельно опасный хищник. Темно-серый плащ со стальным отливом мягкими складками облегал фигуру, подчеркивая ее недавно приобретенное на тренировках изящество и гибкость, из-под него выглядывали серо-голубые брюки костюма, черные осенние туфли завершали наряд, из-за плеча виднелась черная рукоять меча. Все это, вместе взятое, придавало облику девушки что-то нереальное, нечеловеческое. Яна усмехнулась, теперь она, по ее скромному мнению, больше всего напоминала то ли охотника за вампирами в представлении голливудских режиссеров, то ли вампира — положительного героя в
За спиной у задумавшейся загонщицы раздался тихий изумленно-испуганный вздох, и Яна резко обернулась, выхватывая меч и принимая боевую стойку, вбитую в нее на уровне рефлексов многочисленными тренировками Адрина. В голове у загонщицы крутились непечатные выражения в свой адрес. Надо же, не услышала, как к ней подошли сзади! Верх беспечности! Яна приготовилась отразить нападение неизвестного агрессора и встретилась взглядом с белой, как мел, продавщицей, рассматривающей ее, словно внезапно оживший свой самый жуткий кошмар. Вот ведь идиотка! Яна расслабилась и убрала меч в ножны, а в следующий момент едва не выругалась вслух, вспомнив, что клинок остается невидимым для людей только пока находится в ножнах. Ну надо же было так опростоволоситься! И все из-за вчерашнего нападения безумных богов! Совсем нервы ни к черту.
Загонщица открыла рот, чтобы объяснить Светлане все произошедшее, торопливо придумывая подходящую версию, но странные звуки, внезапно раздавшиеся с улицы, отвлекли ее внимание. Скрип тормозов, глухой удар, громогласный мат и топот людей, обутых в тяжелые ботинки военного образца. Яна отстранила изумленную продавщицу и бросила взгляд в зал, охранник тоже услышал настороживший ее концерт и теперь, открыв входную дверь, выглядывал на лестницу, чтобы узнать, что там происходит. Идиот! Неужели его ничему не учили?!! Парень внезапно дернулся, словно его резко рванули на себя, и исчез в проеме, раздался приглушенный хлопок и короткий хрип умирающего человека. Яна стремительно обернулась к девушке, все еще недоуменно рассматривающей опустевший проем, и, схватив ее одной рукой поперек груди, втащила в кабинку, зажав ей на всякий случай рот другой рукой, благодаря всех богов, что на ней перчатки, и девчонке не грозит смерть от соприкосновения с ее внутренним холодом. Возиться в такой ситуации с трупом не входило в планы загонщицы. Светлана забилась, стараясь освободиться, но с тем же успехом она могла пытаться вырваться из захвата стальных тисков. Яна даже не заметила ее усилий. Задернув штору, она оттащила девушку в глубь кабинки, и поблагодарила про себя предусмотрительность менеджеров магазина, позаботившихся о том, чтобы ширма, отгораживающая примерочную, от остального зала, доходила до самого пола. Все правильно. Не дай бог, какая-нибудь богатая покупательница, вздумавшая примерить нижнее белье, продемонстрирует его всему залу только потому, что шторка сантиметров десять не достает до пола, как это обычно бывает в более дешевых магазинах! А если еще ей об этом случайно оказавшийся в магазине хам сообщит! Репутацию магазина уже ничто на свете не спасет!
Загонщица прислушалась к тому, что творится в зале, и нахмурилась.
Ситуация явно выходила из-под контроля. Пять человек, один из которых ранен, запах крови девушка ни с чем не могла перепутать, все молодые, двадцать-двадцать три года, судя по ее ощущениям, все испуганы до дрожи в руках и поэтому способны на самую безумную жестокость. Из отрывистых матерных фраз, Яна поняла, что бандиты, почтившие своим присутствием магазин, пытались скрыться от преследования после неудачного нападения на инкассаторов, но умудрились угробить свою машину, рассадив ее о столб рекламного щита, и спрятались в ближайшем к месту аварии здании… Продавщица снова попыталась вырваться и неловко задела столик, который ответил на непочтительное с собой обращение отчетливым стуком. Загонщица пробормотала себе под нос ругательство и прошептала на ухо перепуганной до полуобморочного состояния девушке:
— Тихо! — Яна говорила, почти касаясь губами уха Светланы, следя за тем, чтобы случайно не притронуться к смертной своей кожей и не отправить ее на тот свет. — Здесь есть запасной выход?
Продавщица кивнула, глядя перед собой расширенными от ужаса глазами, не в силах ответить. Загонщица усмехнулась одними губами, видя такой неприкрытый страх, и осторожно выглянула в узкую щель между стенкой кабинки и шторкой, отгораживающей ее от зала. В глубине души Яна, поражалась своему спокойствию, холодной ярости и безжалостному азарту, играющему в том, что теперь заменяло ей кровь.
Все говорило о том, что она стала участницей очередной криминальной истории, которыми вечно пестрит пресса. Но ситуация усугублялась тем, что вломившиеся в магазин люди с оружием оказались дилетантами, и не просто дилетантами, а законченными дилетантами. С одной стороны это было хорошо: горе-бандиты даже не удосужились проверить помещение, выбранное ими для того, чтобы спрятаться от преследователей, на наличие посторонних… Но с другой стороны, загонщица отчетливо ощущала холод их страха, а это значило что их действия, мягко говоря, непредсказуемы и могут создать серьезные проблемы.