Война Невменяемого
Шрифт:
– Если тебя спрашивают, то отвечай немедленно и с должным уважением!!! – заорал он, побагровев. – Или совсем про дисциплину забыл?! Кто такой и чего надо?
Прибывший с некоторым недовольством и высокомерием рассмотрел, что перед ним стоит не кто иной, как сотник, а значит, и в шатре наверняка расположился военачальник гораздо более высокого ранга. Но все равно спесивого выражения со своей морды не убрал:
– Меня зовут Касгар. Второй десятник «волчьей сотни» Великого Кзыра. Прибыли с обыском и имеем полномочия проверять всех подряд.
– Так уж и всех? – с недоверием скривился сотник и
Кажется, Касгар такого приема не ожидал. Видимо, его раньше всегда и везде беспрепятственно пропускали, а тут вот такой плевок на его самолюбие. Но, скрежеща зубами, все-таки остался на месте, взмахом руки сдерживая недовольный гул прочих коллег-подчиненных, находящихся за его спиной и подталкивающих применить силу.
Сотник тоже заметил и услышал недовольство, да так и замер вполоборота. С нехорошей улыбкой уставился на десятника в малиновых одеждах и приподнятыми бровями как бы спрашивая: «Рискнешь дернуться?» А со всех сторон вокруг прибывших замерцали открыто возводимые магические щиты. Кажется, это произвело впечатление, и нежданные гости замерли. И только тогда массивный вояка нырнул в шатер.
Само собой, Невменяемый не был занят, а со всей готовностью боевого Эль-Митолана присматривался сквозь щель в полотне к происходящему снаружи. Как только сотник вошел внутрь, они зажгли свет, перекинулись ничего не значащими официальными фразами, сделали по глотку бодрящего напитка, освежая горло, и только тогда вышли из шатра. Как и положено любому тысячнику перед младшим по званию, Невменяемый без единого колебания в голосе строго спросил:
– В чем дело?
Кто такие «волки», как они выглядят и что из себя представляют, все энормиане знали прекрасно. Тем более что тех всегда узнавали по специфической одежде и экипировке. Да и рассказов за эти пару дней о наглости и безнаказанности личной гвардии правителя довелось наслушаться. Поэтому сейчас для легионеров имелось только два варианта дальнейшего развития событий: открыто уничтожить своенравных, злопамятных выкормышей Великого Кзыра или постараться уладить и в корне замять начинающиеся трения. Кремон решил склониться ко второму, да и то лишь из-за наличия где-то рядом посторонних шаманских соглядатаев. Не хотелось раскрывать себя раньше времени. Разве что «волчата» поведут себя слишком уж нагло, бездумно и недисциплинированно. Тогда повод для наказания будет. А сведения об этом инциденте дойдут куда надо, то контрмеры в защиту любимчиков станут совершенно неактуальны.
Да только десятник тоже насторожился и не стал больше явно нарываться на конфронтацию. Доложился по всей форме, назвал главную причину своего здесь нахождения и подтвердил слова большой бляхой приоритетного порученца Фаррати. Такие бляхи действительно обязывали любого встречного, вплоть до полковников и генералов, оказывать содействие и любую помощь предъявителям.
Хорошо, что сведения об этом достигли ушей Кремона своевременно, и он с должным участием и желанием помочь розыску ответил:
– К сожалению, никаких беглых или подозрительных людей мы на своем пути не встречали. Хотя и проверяем практически каждого встречного. В дальнейшем постараемся приложить все усилия к поимке описанного тобой вора и его жертвы. Думаю, что им никуда не деться от погони, и они будут в скором времени схвачены.
– Мы тоже в этом уверены. – Десятник мерзко оскалился и с притворной вежливостью развел руки в полупоклоне. – Но проверить просто обязаны каждый сигнал и сообщение.
– То есть? – высокомерно приподнял бровь тысячник.
– Среди вас замечена женщина, которая по всем внешним данным соответствует похищенной наложнице Великого Кзыра.
– Ха! – презрительно воскликнул Кремон. – По каким таким данным? Моя наложница всегда укутана с ног до головы, и никто не имеет права взглянуть на нее без моего особого разрешения.
– Никто? – Наглый десятник выставил перед собой бляху. – Я тебе, конечно, верю, но… служба прежде всего.
– И как ты ее будешь опознавать?
– В течение года мне довелось видеть любимицу нашего правителя неоднократно, так что ее лицо знакомо лучше, чем моей собственной матери.
Невменяемый очень сомневался в наличии у десятника таких воспоминаний о родной матери, ведь и так все знали о сиротском происхождении каждого «волка». Да только и смысла большого противиться такому мелочному требованию никакого не было. Немного подумав и демонстративно покрутив носом, он вздохнул и с явной неохотой повел приоритетного порученца в соседний шатер.
Стоящие на входе воины чуть посторонились, но тысячник не спешил ворваться внутрь как полномочный хозяин. Наоборот, он крикнул в щель с особой нежностью и осторожностью:
– Дорогая, я не один. Тут разыскивают похищенную наложницу правителя и хотят удостовериться, что это не ты.
Таким образом он готовил Мирту к определенному стилю поведения. И баронета, как всегда, сыграла отменно. С непередаваемыми ворчливыми интонациями она разрешила:
– Ладно уж, заводи своих смотрителей! Но лучше бы мне принесли горячей воды! Сколько можно ждать?
Тысячник сердито взглянул на воина у шатра, но тот только спокойно пожал плечами:
– Воду поставили греть.
После чего последовал приглашающий жест, и гость юркнул в шатер вслед за хозяином. Да так и замер на пороге. Сидящая на огромной подушке женщина ожесточенно расчесывала свои изумительные по красоте и блеску волосы, а весьма легкая домашняя одежда почти не скрывала выпирающих наружу прелестей. Да и красивое лицо могло воодушевить самого бесчувственного чурбана. Правда, наложница тысячника продолжала ворчать и совершенно не смотрела в сторону чужого мужчины, но вот он сам замер и только облизывался, слушая очаровательный голосок:
– Да и вообще, неужели ты не смог освободить для меня один-единственный приличный дом? Ты ведь знаешь, как мне противны эти все насекомые! А тут их столько!..
Обладатель такой прекрасной очаровашки только безнадежно развел руками:
– Где ты их тут увидела? Покажи хоть одно насекомое? – и тут же словно случайно наткнулся взглядом на малинового десятника. – Ну что? Опознал?
– Никак нет! Извините за беспокойство. Разрешите откланяться! Всего наилучшего и спокойной ночи.
Да так, пятясь задом, и вышел. Удивленный таким извержением неожиданной вежливости, Кремон недоуменно переглянулся с Миртой, поощрительно ей подмигнул и отправился к выходу со словами: