Война племен. Проклятые земли
Шрифт:
Сделав шаг назад, она выдернула лезвие и выхватила свое оружие. При этом Андокай шептала исцеляющее заклинание, позволявшее закрыть рану. Она приготовилась к новой атаке.
И та последовала незамедлительно.
Джерун, видимо, был одержим идеей убить прежнюю хозяйку. Он махал то булавой, то мечом, и Андокай впервые пришлось испытать на себе мощь своего телохранителя. И сейчас он почему-то был даже сильнее, чем раньше.
Благодаря магии женщине удалось остановить кровотечение, но тут булава ударила ее в правое плечо, громко хрустнула
Наконец присутствующим удалось стряхнуть с себя оцепенение. Первым в бой бросился Боиндил, за ним последовали и другие воины — люди, эльфы и гномы. Тело Джеруна пронзали стрелы, молоты и топоры сбивали пластины с его доспеха, разрывая кольчугу. Из ран била желтая кровь, заливая все вокруг. Наконец фиолетовое свечение за забралом угасло.
В этом сражении погибло девять людей, три гнома и четыре эльфа. Королеве Вей едва удалось уклониться от одного из ударов Джеруна, плотные одежды защитили Умиланту от режущего ранения.
Боиндил не успокоился, пока не разнес шлем великана на мелкие ошметки и не убедился в том, что Джерун действительно мертв.
— Тяжелый был бой, — признал Бешеный, отирая рукавом лоб, измазанный шафранового цвета кровью. — Проклятое боевое бешенство! Теперь я никогда не узнаю, как он выглядел.
Нармора присела на корточки рядом с тяжело раненной наставницей. Всем окружающим могло показаться, что полуальвийка делает все, чтобы спасти Андокай, но Нармора не собиралась этого делать. Она хотела воспользоваться подвернувшейся возможностью.
— Я могла бы вылечить тебя, если бы захотела, — шепнула она. — Но я знаю, что ты сделала со мной, Фургасом и нашим сыночком. Я знаю обо всех твоих интригах, Андокай. И я радуюсь, глядя, как ты страдаешь.
Волшебница закашлялась, ее глаза лихорадочно блестели.
— Фургас не придет в себя без моей помощи. — Она схватила ученицу за отворот мантии. — Если ты оставишь меня умирать, его смерть будет на твоей совести.
Нармора не стала стряхивать с себя дрожащие руки волшебницы.
— Помнишь вот это? — Она достала малахитовый талисман, и ее глаза почернели. — Он может накапливать магическую силу. Нод’онн носил его в своем теле. Когда Тунгдил убил мага и его внутренности вывалились на пол в зале крепости Черное Ярмо, никто не увидел этот камешек. Я взяла его себе и сделала из него талисман. Кто бы мог подумать, что он скрывает в себе такую силу? — Нармора сняла камень с цепочки. — Самузин, помоги ей! Она умирает! — громко крикнула полуальвийка, чтобы все это услышали.
Она подняла руки и медленно опустила их на грудь Андокай, делая вид, что плетет исцеляющее заклинание. На самом же деле она вонзила осколок в тело волшебницы, так что он пробил ее кожу и плоть, погружаясь все глубже, пока не коснулся сердца. Над умирающей возникло зеленоватое свечение.
Нармора неустанно произносила отдельные слова из разных заклинаний, чтобы все подумали, что она плетет чары. Наконец свечение угасло. Процесс завершился.
— Твою смерть зовут Нармора, — мрачно прошептала она на альвийском, склонившись к уху наставницы. — Я отбираю у тебя и твою магию, и твою жизнь. — Нармора приподняла голову волшебницы, чтобы видеть ее глаза в момент смерти. — Сейчас ты могла бы иметь и то и другое, если бы в свое время оставила меня в покое.
Андокай изогнулась в агонии, с ее губ слетел предсмертный крик, и волшебница умерла.
Прикрывая руку мантией, Нармора выдернула осколок малахита из мертвого тела. Учитывая тяжелое ранение наставницы и алую лужу, в которой альвийка стояла на коленях, кровь на ее руках не привлекла внимания. Опустив талисман в карман, Нармора повернулась ко всем присутствующим.
— Андокай Вспыльчивой больше нет с нами, — с наигранной печалью произнесла она, отирая слезу со щеки. — Последняя волшебница в Потаенной Стране мертва.
В зале повисло напряженное молчание.
— Значит, — Гандогар подошел к ней поближе, — тебе придется заменить ее, Нармора. Ты была ее единственной ученицей, и ты нужна нам для сражения с аватарами, ведь только при помощи магии мы сможем победить.
— У вас вообще нет шансов на победу, — раздался чей-то голос у входа. — Хоть с магией, хоть с войском. Вам никогда не найти средства остановить аватаров.
Гномы, люди и эльфы повернули головы, вновь подняв оружие, — теперь они были готовы к любым неприятностям.
У двери стоял один-единственный гном. На его лице виднелись искусно выполненные татуировки, тело с головы до ног покрывал тяжелый доспех, а в руке гном сжимал кистень с тремя моргенштернами.
— Меня зовут Ромо Стальное Сердце, я из клана Каменотесов, из племени Третьего, Лоримбура. Я пришел сюда, чтобы от имени моего дяди, короля Лоримбаса Стальное Сердце, повелителя Черных гор, передать вам наше предложение.
За его спиной показался еще один гном, видимо телохранитель. Он был еще шире в плечах, чем Ромо, а на его лысине отражались лучи света.
— Третьи тоже будут участвовать в войне с аватарами? — удивилась королева Вей.
— Что же это за предложение? — предчувствуя неладное, шепнула мужу Балиндис.
— Предложение, от которого вы не сможете отказаться, — злорадно ухмыльнулся Ромо. — Мой дядя знает, как бороться с опасностью, которая угрожает Потаенной Стране. — Он махнул кистенем в сторону делегации гномов. — Но сперва они должны уйти. Никто из племени Боренгара, Гизельбарта, Гоимдила или Бероина не услышит то, что я должен вам сказать.