Война Войной, А Деткам - Кашу
Шрифт:
* * *
Из тростников вышла огромадина с широкой зубастой пастью и на двух ногах. Сзади болтался хвост. У генерала Петьки перестало колотиться сердце, когда он различил в отблесках костра высоченного здоровяка в ошмотьях лагерного бушлата. В двух руках тот держал корзину с трепещущей мелкой рыбой. К плечам его был привязан за жабры сом. Голова рыбины торчала выше макушки человека, а матляющийся маятником хвост доставал до воды.
– - Прими корзину, а то руки скоро отвалятся.
Генерал
– - Давай отвяжу сома!
– - Не, ты сомов не знаешь. Сначала я лягу на сухое место, потом ты ему башку отчекрыжишь. Смотри, и мне заодно шею не перережь.
Когда обезглавленное тело рыбины перестало выгибаться кольцом, рыбак спросил:
– - За что прапор шлёпнул Ладьку?
– - Как ты в темноте различил звёздочки?
– - Я железнодорожник, машинист поездов дальнего следования. Я и не то могу различить... Павло!
– - протянул рыбак свою провонявшуюся рыбной слизью лапищу, даже не обтёр её о себя.
– - Петька!
– - без брезгливости протянул свою небольшую руку навстречу бывший генерал.
– - Я ясно видел, как прапор из "макарова" выстрелил в гуцулёнка.
– - Он говорил, что из лемков.
– - Это одно и то же. Про какое такое сокровище Ладька прапору кричал?
– - Не было никакого прапора, -- сказал генерал.
– - А что это было?
– - Наваждение.
– - Так кто с вами был?
– - Искуситель.
– - Ты его видел?
– - Видел.
– - И я его видел. Разве наваждение у двоих случается?
– - Бывают даже коллективные галлюцинации у целой толпы.
– - Ты психолог или гипнотизёр?
– - Да как тебе сказать...
– - Тогда лучше не говори... Темнишь ты, парень, но тебе почему-то хочется верить. У тебя лицо доверчивое, доверительное... тьфу-ты... вызывающее доверие. Так что с Ладькой?
– - Споткнулся об эту корягу. Упал в воду и захлебнулся.
– - Почему ты не кинулся на помощь?
– - Не успел. Вишь, какое течение тут бурное!
– - А выстрел?
– - То масло хлопнуло, когда вспыхнуло на сковородке.
– - Ладно, поверю. У тебя лицо доверчивое, доверительное, располагающее к доверию... Ну, не знаю, как точно выразится. У тебя, Петька, оружие есть?
– - Пистолет.
– - Забирай Ладькин автомат. Я менонит. Вера такая. Нам нельзя из оружия людей убивать. Запрещено даже к нему прикасаться...
– - разглядел его промасленную чёрную робу Павло.
– - Вынужденное убийство.
– - Ну, вы все эти песни поёте. Так куда прапор делся? Островок-то совсем махонький. Он не вернется?
– - Сквозь землю провалился, как ему и положено... Сома, Павло, порежем на засолку, у меня пустой мешок и пачка соли в сидоре. Рыбёшку чистить и жарить не будем. Времени нет. У меня есть банка сгущёнки и сухари. Наскоро перекусим с кипяточком и отплывём на твоём плоту.
– - Куда?
– - На группу островов в северо-западном направлении. Сначала на ближайший, чтоб успеть до рассвета.
– - И на кой такая спешка?
– - Потом объясню, а пока просто поверь на слово.
– - Ладно, поверю.
Павло был мужик необъятных размеров. Захотел бы, как муху раздавил недорослого Петра. Его прямо поставленные глаза, толстый прямой нос и огромный подбородок выдавали в нём нерусского. Лицо, как с древнего плаката, изображающего бесстрашного солдата вермахта. Каски со свастикой только не хватало.
– - Ты какого рода-племени?
– - Военнопленный немец.
– - Захватили или сам сдался?
– - Перебежал, когда амерские негры, спецы-советники, захотели меня власовцам под трибунал отдать.
– - Расист, что ли?
– - Не, убил Соньку-пулемётчицу из Тамбова, командиршу расстрельной зондеркоманды местного карательного батальона "Тамбовский волк".
– - Ты же менонит. Вам нельзя к оружию прикасаться.
– - Я её без оружия полотенцем удавил.
– - Ты сам в ту сторону на своём плоту ходил?
– - Ни разу. Скоро Артёмка вернётся, у него спросишь. Он на своём плескоплаве везде побывал. А вот и он!
В тиши послышались плёскающие хлопки по воде, как будто цапли разгуливали по мелководью. На диковинном водном велосипеде подплыл дородный парень. Конопатый, рыжий, аж гнедой.
– - Что это за японский робот под ним?
– - Артёмка в рембате служил. На всех станках работал. Сварку знает. Вот и соорудил себе водную гаргару... Сегодня не бУхало на островах?
– - спросил Павло.
– - Тихо, как на кладбище, -- ответил рыжий Артёмка.
– - А это кто?
– - Петька. Похоже, зэк, но неопасный.
– - А Ладька где?
– - Петька говорит, что оступился и утонул.
– - С чего вдруг зэку верить, дядь Паш?
– - недоверчиво насторожился веснушчатый паренёк.