Война. Сталин
Шрифт:
5. Начальнику Первого управления НКВД УССР капитану госбезопасности тов. Леонову и начальнику 4-го отдела НКВД УССР подполковнику тов. Любитову обеспечить повседневный контроль, руководство и помощь оперативному составу в выполнении этих задач.
Зам. народного комиссара
внутренних дел УССР
полковник Савченко"
"Поссорить" население с оккупантами
Капитан Русанов осенью 1943 года на допросе в немецком плену показал: „При отступлении Красной Армии местные партийные организации оставили наиболее выдержанных коммунистов для подпольной работы. Они должны были проводить всяческую агитацию, сеять недовольство среди населения. Для этого они
Сергей Веревкин в историческом исследование „Вторая мировая война: вырванные страницы “ на основании множества изученных им документов делает вывод о том что „партизанское движение“ в России - это „…целиком и полностью детище НКВД СССР“.
Такой же вывод делает и доктор исторических наук В.И.Боярский в уникальной документальной книге-исследовании „Партизаны и армия“. По данным В.И. Боярского, до 1 марта 1942 года на оккупированные территории всего было заброшено с «большой земли» 77 939 человек, объединенных в 1798 отрядов и 1533 диверсионные группы. Причем все эти 77 939 человек были полностью отобраны либо через местные органы НКВД или же НКГБ, либо через местные органы ВКП(б). А подготовка их всех осуществлялась исключительно органами НКВД так же, как, впрочем, и дальнейшее руководство их деятельностью на оккупированной территории. А всего «партизан» в этот период на оккупированных территориях насчитывалось не более 90 000 человек, объединенных почти в 2000 отрядов. Это означает, что из всех существовавших на тот момент партизанских отрядов девять десятых как по численности, так и по количеству отрядов были «выходцы» из НКВД или НКГБ, руководимые все тем же НКВД или НКГБ.
Причем большая, подавляющая часть «пришлого» элемента в партизанских отрядах состояла не из убеленных сединами дедов да вихрастых бойких сметливых парнишек и русокосых решительных дивчин — то есть «народа», «простых селян», а из рядовых красноармейцев и командиров РККА — бывших военнопленных или „окруженцев“. Это подтверждали и сами немцы. Так, в одном из секретных докладов полевого гестапо группы армий «Центр» особо подчеркивалось, что: „...бывшие красноармейцы и военнопленные составляют около 60 процентов общей численности банд...“
При этом, чтобы пресечь возможное возмущение «историков» из «товарищей», что, мол, это только вначале, только в первый год, для толчка, а потом сам народ взял «в свои мозолистые руки дубину народной войны», можно опять почерпнуть факты из вышеприведенного исследования, в котором утверждается, что к середине 1942 года численность «партизан» не резко возросла, а, скорее, резко уменьшилась, так как по сравнению с 90 000 человек в феврале 1942 года к июлю того же 1942 года эта численность уменьшилась до 65 000 человек, то есть почти на треть.
Итак, никакие бородатые мужики с топорами и бабы с косами по тыловым лесам, оказывается, вовсе не шастали, с целью перерезать горло первому попавшемуся немцу, и все те горы литературы, написанные военными и гражданскими историками о мощном партизанском движении в годы немецкой оккупации вульгарная выдумка в стиле агитпропа.
„Хоть с чертом, лишь бы против Сталина“
Итак, если никакого массового партизанского движения не было, так что же было? А было все в точности до наоборот. Приведу отрывок из известного документального исследования В.Батшева под названием - „Власов“ следующий отрывок: „Население, между тем, постепенно дифференцировалось. Большая часть заняла выжидательную позицию, активное же меньшинство - либо связывалось с партизанами, либо, наоборот ("хоть с чертом, лишь бы против Сталина!"), шло на немецкую службу. В немецких частях появлялось все больше и больше добровольцев. Фельдфебели скрывали их от капитанов, капитаны от полковников, полковники от генералов, генералы от Ставки фюрера, не желавшего «иметь с
Их немцы назвали хиви («добровольные помощники»). Название звучало официально. Официальность звучания заменяла на первых порах официальное признание, которое, вскоре и последовало в форме приказа фюрера № 2-15 от 13 января 1942 года.
Этим приказом, во-первых, запрещалось формировать из добровольцев части крупней батальона, а, во-вторых, запрещалось ставить их под командование "туземных" офицеров.
Дело и здесь остановилось, и только через год, несмотря на неизменное нежелание Гитлера "даже разговаривать о каком-либо изменении принятой политической концепции", полковнику генерального штаба графу Штауфенбергу удалось добиться разрешения учредить специальную инспекцию по делам добровольцев. Во главе ее с пышным званием «генерала восточных войск» был поставлен мало к чему способный генерал-лейтенант Гельмиг, впоследствии смененный генералом Кестрингом.
Регистрация добровольцев, проведенная инспекцией весной 1943 года, дала цифру в 800 000 человек.
Немцы сами были потрясены этим количеством.
Согласись Гитлер, и российская освободительная армия, о которой писало командование Центральной Группы войск и мечтали сами добровольцы, могла бы быть создана очень быстро.
При учреждении инспекции совершенно ясно было оговорено, что ей предлагается выполнять только консультативную функцию.
Формировать части из добровольцев, крупнее батальона, ей по-прежнему запрещалось, согласно упомянутому приказу фюрера от 13 января 1942 г.“
И далее В.Батшев пишет: „Одни русские считали, что защищают родину, защищая Сталина и его режим, другие русские вместе с иноземными захватчиками воевали против них, считая, что воюют за родину, свободную от Сталина и его режима.
Такое бывает в гражданских войнах.
Поэтому, советско-германская война была не только войной одной страны против другой, но и войной русских против русских, войной гражданской.“
Ну и уж меньше всего, она была похожа на отечественную.
Гражданская война началась,
но не закончилась
"Самым крупным просчетом [Кремля] оказалось моральное состояние народа. Русский народ ясно показал, что у него нет никакого желания защищать Политбюро».
Г. Климов. "Песнь Победителя"
Война на истребление и своих, и чужих
Война преподнесла большевикам немало сюрпризов. Например, чтобы заставить русских солдат воевать против противника, им необходимо было решить двуединую задачу: осуществить меры по предотвращению бегства солдат вперед - в немецкий плен, и не допустить их бегства назад – в собственный тыл. Сделать это было непросто даже при наличии немыслимой для любых других армий мира тотальной слежки и контроля солдат со стороны политического аппарата, действовавшего в войсках скрытно через особые отделы НКВД и их агентов. В ход было пущено все: террористическая деятельность заградительных отрядов, репрессии со стороны военных трибуналов, приказы Сталина за номерами 270 и 227 под общим названием «Ни шагу назад!», авиабомбежки колонн военнопленных и лагерей, где их собирал вермахт для дальнейшей отправки в тыл. Практически красноармейцам не было оставлено никакого выхода, кроме одного – всем, как один, идти героическим путем, проторенным для них матросовыми, гастеллами и панфиловцами.
Последним штрихом в попытках остановить наступление и переломить ход войны в свою пользу стало объявление Сталиным 6 ноября 1941 года немцам «истребительной войны». Борьба на истребление означала, что с этого момента никакие законы войны, выработанные в предыдущие столетия цивилизованными странами и народами, в СССР более не действовали. Если военнопленных и до этого расстреливали по инициативе фронтовых командиров, то с этого момента немедленное убийство оказавшихся в плену немцев стало военно-политической задачей. Сталин отдал приказ, а озвучивал его главный сталинский агитатор-глашатай Илья Эренбург.