Война

У него опять разболелась поясница, и Ворд Стайт, комендант Нола-Тора, подумал, что было бы очень неплохо, если целительница, так удачно волей Единого оказавшаяся в его крепости, задержится здесь ещё хотя бы на пару-тройку дней, и тогда он сможет попросить и за себя.

– Это очень странно, Ворд, — задумчиво сказал Никтис, — У неё очень большой резерв, это так. Я вижу. И результаты её лечения, конечно же, должны быть впечатляющими. Но…но то, что уважаемая Эрна сделала за эти дни, это иначе как чудом

Капитан-маг задумчиво потеребил свою редкую козлиную бородку и посмотрел на коменданта.

Ворда и Никтиса за долгие годы совместной службы в этих беспокойных предгорьях северного Датора, когда не раз и не два им довелось, буквально, спасать друг другу жизни, отношения начальник — подчинённый ещё с их лейтенантских времён переросли в дружбу.

Оба главных офицера Нола-Тора сейчас вели беседу на верхней площадке Медвежьей, северной, башне твердыни, мало обращая внимания на почтительно замершего в пяти шагах от них постового.

Замок был построен в незапамятные времена, когда имели несколько иное представление на то, как должна быть устроена крепость. В Нола-Торе не было донжона — его роль играла выдвинутая к горам Медвежья, на добрых три-четыре человеческих роста выше трёх других башен, и с её вершины ничто не препятствовало видеть всю округу — и вздымавшиеся в пяти-шести лигах на севере горы, и притулившийся к замку в паре лиг на юге небольшой городок Нол, и три деревеньки сервов на востоке, и бескрайние сосновые леса вокруг.

– Соглашусь, Никтис. Даже больше скажу. Компания не просто странная — удивительная. А в наших местах, так и вовсе, казалось бы, невозможная. Свитки от короля и нашего герцога, которые они мне предъявили, только вызывают больше вопросов. Но, ты знаешь, даже из-за одного только Улага, для которого мы уже готовили погребальный костёр, я готов закрыть глаза на все их загадки и уважать все их секреты, раз уж уважаемая Эрна и её спутники не желают ими делиться.

– Это да, — кивнул капитан-маг.

Командир полусотни егерей капитан Улаг был их общим другом. Собственно, их отчаянная троица была хорошо известна во всём пограничье уже давно. И не только в Даторе, но и по ту сторону границ — во Фридленде и в Шройтене. А контрабандисты и разбойники рассказывали про них истории одну страшнее другой.

Девять дней назад их друга привезли с арбалетным болтом, всаженным в печень по самое оперение. Разбойника — мелкого зверёныша пятнадцати лет — сотворившего эту пакость, казнили самым жестоким способом — на границе мстить умели гораздо изощрённей, чем в центральных владениях — вот только, помочь Улагу это никак не могло.

Лекарь сумел извлечь болт и перемотать капитана егерей. Наложил какую-то жутко вонючую мазь. И всё. Ворд и Никтис могли лишь смотреть, как их старый друг угасает у них на глазах. Пока три дня назад с юга по Цевихскому тракту в Нола-Тор не прибыла кавалькада всадников — магиня-целительница Эрна и королевский учёный уважаемый Флемм Орваль со своими охранниками и слугами.

– Вот неугомонная, — улыбнулся в бородку Никтис, посмотрев вниз во двор крепости, где Вика, семнадцатилетняя начальница охраны гостей, опять о чём-то спорила с егерями, — Она уже всю крепость облазила, даже спускалась на нижние ярусы подземелий, где лет сто, наверное, никто уже не бывал. Смотри, куда это она собирается? Единый, зачем ей старый арсенал?

– Спроси, что-нибудь полегче, дружище, — тоже улыбнулся комендант, — Но я её понимаю. Хоть дядя и научил Вику сызмальства так удивительно мастерски владеть клинком, но много ли она видела в своей короткой жизни? А тут такая древняя крепость!

Вика покорила сердца, похоже, всего мужского населения замка, и полковника Ворда Стайта, в том числе. Не будь комендант женат более тридцати лет на самой прекрасной и лучшей женщине на свете, и имей он при этом возможность сбросить годков хотя бы двадцать со своих пятидесяти пяти, то наверняка бы попробовал приударить за этой мастер-мечницей.

Начальница охраны была красива, это бесспорно. Но если просто сравнить её с другими привлекательными девушками, то, на первый взгляд, Вика многих из них своей внешней привлекательностью особо-то и не превосходит.

Та же магиня Эрна на вкус Ворда выглядела симпатичней — и лицом, и крутыми бёдрами. Да что там говорить, даже рабыня магини, вертлявая девица, уже успевшая за эти дни тесно пообщаться и с десятником замковой сотни Бентом, и лейтенантом егерей Хорросом, и та выглядела не хуже. А разве в самой крепости мало имелось весьма симпатичных девушек и женщин?

Но это, именно что, на первый взгляд Вика не выделялась из ряда других красавиц. Стоило же вьёжской десятнице начать говорить — очень необычно строя фразы и используя интересные выражения, двигаться — плавно, словно лесная кошка отслеживающая добычу, и при этом удивительно энергично, улыбаться — всегда чуть иронично и задумчиво, задавать вопросы — вроде бы и простые, но часто ставящие в тупик, слушать — всегда внимательно и с искренним интересом, и смотреть — взглядом, в котором полковнику чудилась зрелая мудрость, как вдруг к ней начинало тянуть будто бы канатом.

Начальница охраны магини Эрны была самой главной загадкой всей этой компании, на счастье — спасибо Единому — заехавшей к ним в крепость проездом.

– Пойдём вниз, а то уже зябко, — полковник Ворд потёр поясницу, — Заодно спросим нашу гостью, зачем ей старый хлам.

Четвёртый раз за эту зиму выпал снег, но сейчас, к середине дня, он превратился в моросящий мелкий ледяной дождик, и стоять на вершине башни было зябко — на Медвежьей башне, в отличие от трёх остальных, крыши не было. Болты или стрелы на высоте более десятка человеческих ростов опасности не представляли.