Войны и кампании Фридриха Великого
Шрифт:
В правление первого короля пруссаки были вынуждены довольствоваться приобретением еще нескольких игрушечных владений на крайнем западе Германии, в нижнем течении Рейна. В 1702 году земли Пруссии пополнили графства Линген и Мерс, в 1707 — графство Текленбург, в 1713 — герцогство Верхний Гельдерн (через 82 года навсегда отошло к Нидерландам). В этом же году к Пруссии отошли два южно-германских владения — графство Лимбург и округ Шпекфельд, которые, правда, в 1742 году пришлось уступить в обмен на захваченную Силезию.
Сын Фридриха Первого и отец Второго — король Фридрих Вильгельм I (1688–1740, правил с 1713) с момента вступления на трон принял самые решительные меры по укреплению
Поскольку государство Гогенцоллернов было не только территориально раздробленным, но и отсталым в экономическом смысле, его правители стремились аннексировать области Германии, более развитые промышленно. В собственно же Бранденбурге-Пруссии заметно развивались лишь те отрасли промышленности, которые прямо или косвенно были связаны с военными поставками: например, производство оружия или сукна для обмундирования.
Фридриху Вильгельму I приписывают изречение, что «Пруссия может быть или слишком большой, или чересчур маленькой». Естественно, что сам король видел лишь один вариант дальнейшего существования страны и прилагал все меры к ее расширению. Уже в 1714 году он присоединил к своим владениям маленькое графство Вернигероде в окрестностях Магдебурга. Второй случай представился очень скоро. Когда новый король вступил на трон, еще продолжалась Северная война. У шведского короля Карла XII, терпевшего все новые и новые поражения от противника, не хватало сил для защиты своих пока еще многочисленных «заморских» владений, особенно в удаленной от основных событий Северной Германии. Тогда Фридрих Вильгельм заключил со шведами договор о том, что до конца войны переднепомеранская крепость Штеттин будет занята прусскими войсками, так как сами каролинцы были уже не в состоянии защищать ее от русских.
Однако, оказав Карлу эту услугу, Фридрих Вильгельм сразу же прибрал Штеттин к рукам и к тому же преисполнился решимости продолжить захваты в шведской Померании. 13 июня 1714 года король Пруссии подписал с Петром I секретный договор, в соответствии с которым мог присоединить к себе весь восток Передней Померании вплоть до острова Пенемюнде. В Рождество 1715 года пруссаки взяли Штральзунд, однако в 1720 году, уступив давлению Англии, они разорвали договор с Россией и заключили союз со Швецией. Тем не менее Карлу это помогло мало: после окончания войны (1720) к Бранденбургу перешла часть так называемой Старой Передней Померании с первоклассной крепостью Штеттин в пределах, определенных ранее пактом с Россией. Все это сделало Гогенцоллернов самыми крупными после австрийских Габсбургов феодальными владетелями Германии.
По облику и темпераменту Фридрих Вильгельм был полной противоположностью своему отцу. Хотя для Гогенцоллернов вообще был характерен «конфликт поколений», отношения Фридриха I с сыном были особенно напряженными. С детства принц охотно затевал драки с более слабыми сверстниками и очень тяжело переживал, когда в результате доставалось ему самому. Например, когда Фридриха Вильгельма отколотил его двоюродный брат с материнской стороны, будущий английский король Георг И, который был на пять лет старше его, кронпринц настолько обиделся, что это в дальнейшем наложило крайне негативный отпечаток на отношения между Пруссией и Британией в течение всего периода его царствования. С двоюродным братом Фридрих Вильгельм примирился только на смертном одре, попросив свою жену, сестру Георга, сообщить последнему о том, что он его простил.
В отличие от склонного к роскошествованию отца, Фридрих Вильгельм был экономным до скаредности. Принц ненавидел пышность и мотовство, царившие при отцовском дворе, считая, что они ведут к разрушению государства. Несмотря на обилие французских словечек в его лексиконе, наследник престола гордился тем, что он — «настоящий немец». По мнению Фридриха Вильгельма, «настоящий немец» не нуждался в образовании. Он любил говаривать, что все ученые — дураки, а став королем, неоднократно угрожал закрыть академию наук.
Прозванный «фельдфебелем на троне», «солдатским королем» (Soldatenkoenig), Фридрих Вильгельм относился к ученым, поэтам и писателям с нескрываемым презрением. Лейбница король считал совершенно бесполезным человеком, непригодным «даже для того, чтобы стоять на часах». Известный немецкий философ-просветитель Кристиан Вольф, профессор университета Галле, по распоряжению прусского кабинета был выслан из страны, так как в его теории детерминизма король усмотрел этическое оправдание дезертирства.
Фридрих Вильгельм был страстным охотником, но особенно искренне и беззаветно любил все, что связано с армией. После того как отец назначил его командиром гвардейского пехотного полка, принц все свободное время занимался экзерцициями и муштровкой своих солдат. Даже во время болезни он для повышения жизненного тонуса рисовал марширующих солдатиков. Вступив на престол, новый монарх сделал армию главным орудием внешней и внутренней политики, инструментом, с помощью которого он добывал себе новые земли и подданных. По меткому высказыванию тех лет, Пруссия была «не государством, владевшим армией, а армией, владевшей государством». Его сын Фридрих II верно заметил, что если при Фридрихе I Берлин стал «Афинами севера», то при Фридрихе Вильгельме — Спартой. К концу правления «солдатского короля» прусская армия насчитывала почти 90 тысяч человек (при населении 2,5 миллиона) и занимала по своей численности четвертое место в Европе. Для взимания с измученного населения налогов и акцизов, шедших в основном на военные расходы, Фридрих Вильгельм учредил специальный орган — Высшее управление финансов, военных дел и доменов.
Военная сила применялась и внутри страны для борьбы с выступлениями «третьего сословия». Когда в 1717 году в Котбусском округе около четырех тысяч сорбских крестьян (сорбы — славянская народность, проживающая в окрестностях Берлина) отказались отрабатывать барщину на своих помещиков, по приказу короля армия жестоко подавила восстание. По распоряжению Фридриха Вильгельма в 1731 году несколько специально выделенных рот солдат принудительно сносили старые дома в Берлине, чтобы поставить жителей перед необходимостью строительства новых, более благоустроенных зданий, соответствующих облику столицы.
При Фридрихе Вильгельме окончательно оформились черты прусского милитаризма, впоследствии наложившие такой сильный отпечаток на царствование его сына и преемников: реакционная военная идеология, бесчеловечная муштра и система жестоких наказаний (фухтеля и шпицрутены), которые практиковались не только в армии, но и в гражданском обществе: порке подвергались даже придворные (впрочем, как и в России до известного указа Петра III «О вольности дворянства»).
Король считал необходимым жестко, до мелочей регламентировать жизнь своих подданных и всерьез подумывал об издании Устава для штатских лиц. Будучи в дурном настроении, монарх во время прогулок по Берлину наносил прохожим удары тяжелой тростью или бил их ногами. Все развлечения для короля заменяли ежевечерние встречи с узким кругом приближенных генералов в знаменитой «Tabakkollegium» — «Табачной коллегии», где присутствующие в ходе беседы на интересующие их темы (прежде всего, военные) выкуривали чудовищное количество табака (по 20–30 трубок) и выпивали не меньше пива. В этих условиях любое проявление свободомыслия сурово наказывалось — одним из наиболее пострадавших от самодурства Фридриха Вильгельма стал его сын, будущий король Пруссии Фридрих II Великий.