Вожделение жизни
Шрифт:
— Не стоит.
— Значит, теперь это будет так. — Он открыл банку и сделал глоток. — Говори. Я крепкий парень. Я выдержу. Ну, давай, я помогу тебе начать. Ты говоришь: "Гектор, я возвращаюсь к Бобби".
— Ты должен знать, как тяжело переживает все Лаурин. Я не могу больше травмировать ее. Скажи что-нибудь, Гектор. Я чувствую себя в таком дерьме…
Он мягко улыбнулся ей.
— Для меня это были замечательные дни. Теперь все кончилось. Я получил больше, чем мог надеяться. Я любил тебя.
— Но
— Двадцать лет это мой предельный срок. Я желаю тебе и Бобби всяческого счастья.
— Это не так все просто, — сказала Джилли. — Мы прожили вместе целую жизнь, у нас ребенок.
— Я знаю.
— Я хотела бы встретить тебя первым.
— Ты встретила, — напомнил он.
— Ну… увидимся на репетиции. Я действительно очень сожалею по поводу твоего глаза.
— С ним все в порядке.
— Болит?
— Да, — сказал он и, помолчав, добавил: — болит.
Всю дорогу домой Джилли плакала.
29
— Что, если я совершаю ошибку? — спрашивала Джилли, и глаза ее блестели.
Это был четверг. Почти всю неделю эта тема была лейтмотивом разговоров Джилли. Всем уже стало все равно, сойдется ли она с Гектором или с Бобби, кроме, конечно, Гектора и Бобби. Лаурин вообще отказывалась обсуждать эту тему. Она боялась, что если она не так вздохнет, Джилли может пересмотреть свое решение и разрушить планы Лаурин о воссоединении их семьи. Единственный человек, который еще разговаривал с Джилли, был Кайл — он все еще надеялся помочь своему другу Гектору.
— Что, если я совершенно теряю свое достоинство, выбирая не того мужчину? — вопрошала она.
— Очень может быть, — соглашался Кайл, работая на своего друга.
— А, может, я вообще ненавижу принимать решения.
Вошла Салли и швырнула чем-то в Джилли — просто в память о былых делах, но она была сейчас слишком угнетена, чтобы отреагировать на это.
— С вами больше неинтересно, — сказала ей Салли. — Я не могу видеть вас такой удрученной, особенно когда я знаю, что не я тому причиной. Позвольте мне помочь вам. Вы любите Гектора, вот почему вы так расстроены. Все ваши чувства к Бобби в далеком прошлом.
— О, я уже не знаю, что правильно, а что нет, — всхлипнула Джилли. — Все, что я знаю, это то, что должна думать о Лаурин. Ей нужен отец. Для нее это будет так много значить, если семья воссоединится.
— Она в любом случае уцелеет.
— Лаурин очень чувствительная девочка, — заметила Джилли.
— А почему вы думаете, что эти два качества исключают одно другое? — возразила Салли. — Вы больше доверяйте ей.
— Гектор замечательный парень, — вставил реплику Кайл.
Он ощущал себя храбрым. Его раны заживали, и за последние два дня никто не грозился убить его.
— Слишком поздно, — сказала Джилли. — Я его
— Бобби вас отверг, — заметила Салли, — а вы возвращаетесь к нему.
— Где Эмили? — спросил Кайл.
— "У Дока". Хочет договориться насчет творожного пудинга.
— Ее машина стоит у театра.
— Она отправилась пешком. — Салли зевнула. — Пойду-ка я вздремну.
На сцене Гектор опробовал некоторые шумовые эффекты. Два пальца у него на правой руке были перевязаны, но никто не решался спрашивать его, что случилось, а он ничего не рассказывал. Взрыв во втором акте казался ему недостаточно громким. Гектор позвал Кайла и стал обсуждать с ним технические вопросы. В это время Лаурин подошла к матери и села рядом с ней.
— Я хочу домой, — капризно сказала она. Джилли взлохматила ее рыжие волосы.
— В чем дело, бэби?
— У меня колики, да и ты не выглядишь очень счастливой.
— Наконец-то ты разговариваешь со мной. Я уже счастлива.
— Я очень сожалею, что вела себя как сука.
— Я тоже.
— Мама, я рада, что папа возвращается, но мне так жаль, что мы употребили Гектора.
— Мне тоже, — вздохнула Джилли.
— Они очень разные, папа и Гектор?
— Конечно, разные. Они совершенно разные.
— Я имею в виду в постели.
— И там тоже.
Лаурин слегка толкнула ее локтем.
— Ну, мама?
— Я не могу дожидаться, пока у тебя будут дети. Почему ты всегда припираешь меня к стенке? Если я буду лгать тебе, то буду чувствовать себя гадкой матерью. Если же я буду говорить тебе правду, я исковеркаю тебя на всю жизнь.
— Я уже исковеркана. Рассказывай.
— Ну, как тебе сказать, — поежилась Джилли, — твой папа более атлетичен, а Гектор более… артистичен. Ты уж сама представь себе, что я имею в виду.
— Мама! — нажимала на нее Лаурин.
— В постели все разные. Механика одна и та же, но каждый ведет себя немножко по-своему. Тела всегда разные. Это так замечательно, когда ты занимаешься любовью с мужчиной, который тебе действительно нравится. Ты чувствуешь себя такой близкой к нему, словно вы одно существо.
— Ты испытывала такое ощущение с папой?
— Конечно, но если бы мы развелись два года назад, твой папа и я, не могу утверждать, что произошло бы у нас сейчас с Гектором. Иногда я хотела бы забыть все, что произошло за эти два года. Для тебя это было ужасно?
— Я только помню очень много криков и воплей, — сказала Лаурин. — Хуже всего было то, что я обо всем читала в газетах. Ты ведь знаешь, я прочитала в газетах о том, что вы разошлись, раньше, чем вы сказали мне.
— Я знаю. Именно поэтому я всегда стараюсь рассказывать об этих потрясающих событиях раньше, чем о них сообщают газеты.