Вожди белых армий
Шрифт:
Мы, разоренные и имеющие много сожженных дотла станиц, продолжаем борьбу, и в рядах наших сыны, отцы и дети служат вместе. Мы, изнемогая в борьбе, с единственной надеждой взирали на Сибирь и Владивосток, откуда ожидали патроны и другие материалы, и вдруг узнаем, что Вы, наш брат, казак, задержали их, несмотря на то, что они адресованы нам же, казакам, борцам за родину. Теперь я должен добывать патроны только с боем, ценою жизни своих станичников, и кровь их будет на вас, брат атаман. Неужели Вы допустите, чтобы славное имя атамана Семенова в наших степях произносилось с проклятием? Не может этого быть! Я верю в Вашу казачью душу и надеюсь, что моя телеграмма рассеет Ваши сомнения и Вы признаете адмирала Колчака Верховным Правителем великой России. Атаман Дутов».
Перед новым 1919 годом (по старому стилю) на атамана Семенова было совершено покушение: в театре в него была брошена бомба, осколком которой он был легко ранен в ногу. Это несчастье, дутовская телеграмма, да и общий стиль взаимоотношений между белыми вождями как благовоспитанными людьми привели к полному компромиссу между Семеновым и Колчаком. Поэтому в 1919 год Григорий Михайлович вступил восстановленным Колчаком во всех правах, он также был произведен в генерал-майоры и назначен командующим 6-м корпусом, утвержден в звании Походного атамана Дальневосточных казачьих войск и назначен помощником командующего войсками Приамурского военного округа с правами военного губернатора Забайкальской области.
В начале февраля 1919 года Семенов решает реализовать свою мечту об образовании между Россией и Китаем за счет монгольских и русских земель «особого государства», которую излагал Гордееву, какая импонирует и барону Унгерну. Поэтому в Даурии собирается тайная конференция по этому вопросу, сюда съезжаются делегаты от всех населенных монголами областей Внутренней Монголии, кроме главной — Халхи.
На этом секретном съезде председателем выбран Семенов, повестка дня: создание независимого монгольского государства. Собравшиеся присваивают атаману высший княжеский титул «цин-вана», то есть «светлейшего князя», «князя 1-й степени», дарят Григорию Михайловичу белого иноходца и шкуру белой выдры, которая «родится раз в сто лет». Кроме монгольских областей в состав будущей «Великой Монголии» здесь включили немалый кусок русского Забайкалья и чуть было не присоединили Тибет.
На конференции образовали временное правительство «Великой Монголии» — федерации во главе с конституционным монархом. Верховную власть в ней решили предложить Богдо-гэгену, главе Халхи, из которой, правда, как раз отсутствовали представители. Также решили, коли тот откажется признать полномочия этого Даурского правительства, объявить ему войну и штурмовать его столицу Ургу (Улан-Батор) ополчением под предводительством «цин-вана» Семенова.
Сохранить в секрете все это, конечно, не удалось. Через месяц о Даурской конференции кричали китайские газеты. Пресса Европы и Америки подхватила новость о «храбром казаке-буряте, задумавшем возродить ядро империи Чингисхана». В омской же контрразведке завели дело о расследовании этих событий, колчаковцы были возмущены очередной «государственной изменой» атамана.
Этой весной 1919 года колчаковские армии дрались с могучим большевистским противником на Волге, в низовьях Камы, на Южном Урале. Омск умолял Семенова послать хотя бы тысячу штыков на Минусинский фронт против красных партизан Кравченко, но генерал Семенов отказывается. Этот забайкальский казачий атаман точно так же, как в то же время и позже на Юге России донцы, кубанцы, не желает воевать с большевиками за пределами своей территории…
К осени 1919 года большевизм накладывает лапу и на Семенова. Красные партизаны лавиной разливаются по Забайкалью, в их движение затесался даже родной дядя атамана, возглавляющий один из отрядов как «дядя Сеня». Семеновская власть теперь распространяется лишь на города и полосу вдоль железнодорожной линии Верхнеудинск (Улан-Удэ) — Чита—Маньчжурия. Большая часть семеновских союзников из японского экспедиционного корпуса оттягивается в Приморье, уже не прикрывая атамана в его боевых операциях.
У Колчака вначале победоносное осеннее наступление терпит неудачу разгромом белых армий генералов Сахарова, Ханжина в районе Тобольска. Правительство в Омске обречено. Семенов ищет свой выход из положения и решает штурмовать главный монгольский город Ургу (Улан-Батор), чтобы все-таки реализовать планы «Даурского правительства», которое, правда, никто не принял всерьез.
Чтобы «цин-ван» Семенов и въявь стал монгольским «главковерхом», он назначает генерала Левицкого командовать расквартированной в Верхнеудинске дивизией. Часть ее составляют харачины, когда-то подчинявшиеся князю Фушенге и Унгерну, а теперь — монгольскому лидеру Нэйсе-гэгену, потому что Фушенга незадолго до этого семеновцами убит во главе восставших по китайской указке. Левицкий начинает готовить поход на Ургу для вторжения в Монголию с севера. Барон Унгерн ждет приказа, чтобы атаковать столицу Ургу, войдя в Монголию из Даурии с востока.
Действия атамана Семенова опережает китайский генерал Сюй Шичен, внезапным броском захватывающий Ургу. В ней правитель Богдо-гэген вынужден подписать отречение от престола, и крупнейшая, дотоле независимая монгольская область Халха вновь становится провинцией Китая.
4 января 1920 года Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак подписывает свой последний указ — о передаче Верховной Российской власти главкому Вооруженных сил Юга России генералу А. И. Деникину. Здесь же Колчак предоставил атаману Г. М. Семенову «всю полноту военной и гражданской власти на всей территории Российской Восточной окраины», произвел его в генерал-лейтенанты. Атаман Семенов становится Главнокомандующим Вооруженными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа. 6 февраля 1920 года А. В. Колчак был расстрелян большевиками в Иркутске на берегу Ангары.
Белый адмирал, невозмутимо выкурив свою последнюю папиросу, ушел с чекистскими пулями в сердце в его последнее плавание под ангарский лед, а остатки колчаковцев спасли жизнь воинству атамана Семенова. К этому времени на армию Григория Михайловича навалились с двух сторон. С востока наступали красные партизаны Восточно-Забайкальского фронта под командой Журавлева, охватившие территорию между реками Шилка, Аргунь и Маньчжурской веткой КВЖД. С запада, от Иркутска напирала Восточно-Сибирская большевистская армия. Семеновцы держались лишь на юго-востоке Читинской области и в части Бурятии.
Февраль 1920 года мог стать последним в воинской эпопее белой армии Семенова, если б словно из-подо льда на смену своему расстрелянному адмиралу не встали отборные части, сиятельно называвшие себя каппелевцами, как такие же герои на Юге России — корниловцами, дроздовцами, марковцами. Они, полуобмороженные, в простреленных шинелях, и восстали из своего Сибирского Ледяного похода, в котором погиб их славный генерал Каппель. О блеске его белого войска, офицерской «психической атаке» даже советские люди отлично знали из популярнейшего в СССР кинофильма «Чапаев».
В декабре остатки разгромленной под Красноярском белой армии бывший главком Восточного колчаковского фронта генерал В. О. Каппель повел вдоль Енисея, начав беспримерный 120-верстный переход по льду реки Кан, который позже назовут, как и в истории добровольцев генералов Алексеева и Корнилова, Ледяным походом. Вместе с бойцами плелись, двигались на санях женщины, дети и раненые, обмороженные солдаты.
Страшный мороз царил над рекой, со дна которой били горячие ключи. Проваливаясь под лед поодиночке и с повозками, гибли кони и люди, избегая другой смерти от обморожения или ран. Питались кониной и «заварухой» — похлебкой из муки со снегом, ночами шли с масляными фонарями. Генерал Каппель, раненный в руку под Красноярском, с ногами, обмороженными до колен, провалился под лед. В довершение ко всему у него началось рожистое воспаление ноги и воспаление легких. В. О. Каппель умер на разъезде Утай, неподалеку от станции Зима.