Возлюбленные фараонов и императоров. Страсть, предательства, месть
Шрифт:
Такое явно было не по чину любому государственному деятелю. Но вполне оправдывало амбиции фаворита и интимного друга Хатшепсут, с которым она, как говорится, состояла в отношениях. Фаворит не раз в различных текстах называл себя «высокопоставленным возлюбленным своего господина», поясняя: «Он возвысил меня перед Обеими землями и сделал меня своим главным представителем и судьёй на всей земле». Он, т. е. фараон Хатшепсут, которая в силу специфики власти всегда формально оставалась одна. Впрочем, как и Сенмут, который никогда не был женат. Женское сердце, оно такая субстанция. Сама не ам и другому не дам, что в изысканном переводе звучит как собака на сене. Собака женского рода. Отношения живого бога-фараона и его фаворита особо не скрывались. Никто из светского окружения не мог осуждать верховную власть без фатальных для себя последствий, а религиозные табу при этом не нарушались – так что и жрецам не было формальных поводов вмешиваться. К тому же в этом случае распоряжения чети Сенмута выполнялись в кратчайшие сроки и наилучшим образом. Что тайны из естественного факта обычных отношений не делалось, свидетельствуют и вольные граффити, процарапанные рабочими на стенах незавершенной гробницы Джесер джесеру. Настенное народное творчество показывало любовь фараона с признаками и мужчины, и женщины с неким мужчиной, где последний занимал активную позицию.
Однако недаром говорят, что близ царя – близ смерти. Спустя годы безоблачных или малооблачных отношений (ведь фаворит слишком умен, чтобы провоцировать гнев безраздельного владыки жизни и смерти своих подданных) Сенмут попал в немилость и был казнен. Большинство его памятников было разрушено – уничтожали то имя, то саркофаг, то статуи. Но все равно в результате уцелеет десяток статуй бывшего чети и некоторые надписи. Хотя тенденция просматривалась явно – сохранение имени необходимо для существования души. Уничтожь имя, уничтожь память – и лишишь посмертия. Это – самый страшный ужас, который могли вообразить себе древние египтяне, жившие для обретения достойного посмертия. То же самое Тутмос III сделает в дальнейшем с памятью о Хатшепсут, стирая ее из обыденного мира и проклиная ее тем самым на все времена.
Немилость Сенмута вряд ли объяснима с банальных точек зрения – надоел, мол, стал хуже работать, зазнался, изменил. Наверное, все это было в рабочих дозах, но не настолько, чтобы сознательно лишать посмертия и души человека, который был тебе предан десятилетиями. Возможно другое – Хатшепсут последние годы тяжело болела, в том числе псориазом, при котором сильно зудит кожа. И при котором любовные игры становятся разновидностью подвига. Плюс диабет и рак печени. Плюс рак костей, который она заработала, пытаясь уменьшить зуд и злоупотребляя специальной мазью, содержавшей канцероген бензопирен. Все это вместе как-то свело на нет главную функцию чети – остались лишь служебные обязанности и прогрессировавшая неприязнь к партнеру, по прежнему здоровому. А еще лет за пять-шесть до смерти самой Хатшепсут умирает ее надежда, ее старшая дочь Нефрура, которую она понемногу все же готовила к единоличному владычеству, частично и для этого выдав ее за Тутмоса.
И получалось, что Сенмут уже не нужен ни как любовник, ни как безусловный авторитет для ее дочери, которую он воспитывал с детства, ни как чети. Поскольку за ним не стояло чиновничьего клана, как за другими возможными кандидатами на эту должность. А сейчас, после смерти старшей дочери, ей надо было пересматривать все расклады в своем окружении и выстраивать новые усиленные противовесы все более взрослеющему Тутмосу, уже завоевавшему славу удачливого полководца, на которого с одобрением начинала посматривать армия. Хотя поначалу она была столь уверена в своей власти над страной, что даже назначила его верховным главнокомандующим армией Египта (что свидетельствует о двух аспектах – явно молодого фараона не отстраняли от власти, все же – зять! – сублимировав его энергию на внешнем противнике, но окружали главнокомандующего преданные Хатшепсут начальники корпусов, хорошо знавшие степень свободы своего командира).
А Сенмута видеть становилось все тяжелее – и в память о прошлых счастливых годах, и в память о дочери, смерть которой невольно переносилась ею на фигуру благополучного фаворита. Она боролась с собой еще два года, но в конце концов приняла решение – и фаворит исчез из придворных раскладов, из жизни и начал стираться как личность, претендующая на душу и посмертие.
Женщина-фараон Хатшепсут. Древнеегипетское скульптурное изображение
После смерти фаворита фараон Хатшепсут, известная в молодости своей утонченной красотой и всепокоряющими чувственностью и шармом, проживет не более трех лет и умрет тучной по тем временам старухой за пятьдесят, мучимой болями, казалось, везде. Умрет после неудачно вырванного коренного зуба. В смысле, вырванного-то удачно, но удаление которого способствовало разрыву гнойного мешочка, распространившего инфекцию сначала по всему рту, а затем – и по всему организму.
Трон по ее смерти уже полноценно занял единоличный отныне правитель Тутмос III (или, если отойти от древнегреческого варианта, обратившись к египетским истокам – Джехутимесу, «бог Тот рожден» «рожденный Тотом»). Его «хоровыми» именами были Канахт-Хаемуас, «Могучий бык, восходящий (или коронованный) в Фивах», Канахт-Хаеммаат, «Могучий бык, радующийся в истине», Канахт-Мерира, «Могучий бык, возлюбленный богом солнца», Хеджка-Мерира, «Белая корона, возвышенная и возлюбленная богом солнца». Имя небти – Уахнесу-Меремпет, «Продолжающийся в царствовании, подобно богу солнца на небе». Однако за этим титулом следовали и Сехемаат-Меритауи, «Заставляющий истину сиять, возлюбленный Обеими Землями», и Аашефет-Эмтаунебу, «Великий силой во всех странах». Его «золотыми именами» были Сехемпехети-Джосерхау, «Могучий силой, величественный восхождениями», и Аахепеш-Хупеджтиупесидж, «Великий отвагой, убивающий Девять Луков». Тронным именем стало Менхеперра, «Устанавливающий (или становление) бога солнца». К личному имени – Тутмос, «Рожденный богом Тотом», стоявшим после титула «сын бога солнца», добавлялись величания Неферхеперу, «Прекрасный в творениях»; Неферхау, «Прекрасный в восхождениях»; Хикмаат, «Правитель истины»; Хикуас, «Правитель Фив»; Хикиуну, «Правитель Гелиополя».
Величайший воин Египетской империи, равного которому не было за тысячелетия истории страны, начал царствовать. А его предшественница, поначалу, казалось, вычеркнутая из памяти всего народа, постепенно, с веками обрела свое бессмертие, затмив собой всех своих предшственников и преемников, о которых сегодня знают в подавляющем большинстве случаев лишь применительно к ней, блистательной Хатшепсут.
Через несколько поколений к власти в Египте придет потомок Хатшепсут и Тутмоса III фараон Эхнатон, задумавший религиозную реформу, тяготеющую к монотеизму, невольные основы которой заложат именно Хатшепсут и Тутмос III, проводя усешную переселенческую политику на коренные земли страны пленных, захваченных в результате успешных походов, перемешивая их и тем самым давая основу к созданию религии, которая устроит всех. Правда, как и всегда происходит в делах веры, грядущая реформа нового фараона проистекала и из экономической целесообразности. Египтяне глубоко почитали солнце, считавшееся как грозным небесным светилом, так и источником тепла и света. Культ солнечного бога Ра был одним из самых главных в Египте. Его центром был город Чуну, позднее названный греками Гелиополем – городом Солнца. Ра был древнейшим богом египтян. Позднее с ним слился и культ бога Гора, изображавшегося в виде сокола, а после того как столицей Египта стали Фивы, и бога Амона, объявленного главным божеством. Культ солнца имел пышное оформление.
При фараоне Эхнатоне бог солнца – Атон, изображавшийся в виде солнечного диска, был объявлен фараоном единственным египетским божеством, а культы других божеств подлежали уничтожению.
Введя культ почитания Атона, Эхнатон пытался подорвать господство жрецов, активно вставших на защиту прежних богов. Однако в своей борьбе с жрецами Эхнатон не нашел поддержки среди египетского населения, поскольку оно тогда не видело смысла менять множество богов на единого.
Впоследствии захвативший власть первосвященник Хоремхеб, выражая волю жречества, восстановил культ богов и предал память фараона Эхнатона. Наверное, сейчас мало кто, кроме прикладных специалистов, знал бы о нем. Но верховной женой Эхнатона была всем известная царица Нефертити.
Фрагмент колосса Эхнатона из храма Атона в Карнаке
Вспомним известные нам еще со школьных учебников скульптурные портреты Нефертити и согласимся, что ее имя (что по-древнеегипетски значит «красавица грядет»), как нельзя более соответствует ей. Хотя, может быть, и не так торжественно – «грядет», а скорее более просто, по-домашнему – «приближается», «будет», ибо красота царицы, действительно, так уютна и мягка, что невольно настраивает на обыденно-нежный лад.
Хотя титулатура Нефертити (по древнеегипетски – Нефр-эт) – «госпожи земли до края ее» и отличалась царственной отвлеченностью от земной обычности, неприступностью. Но эта почти божественная неприступность чудесным образом гармонировала с ее открытой приветливостью, что прекрасно видно на ее скульптурном лике, где Нефертити предстает перед нами в головном уборе верховной власти. Так что воистину недаром ее называли «красавицей, прекрасной в диадеме с двумя перьями, владычицей радости, полной выхвалений», «сладостной голосом во дворце», «та, слыша голос которой, ликуют», «владычицей приятности», «сладостной любовью», «большой любовью», «женой царя великой, возлюбленной его», «любимой владыки обеих земель», «той, чьим образом доволен владыка обеих земель», «омывающей (т. е. радующей) сердце царя в доме его, той, коей сказанным всем довольны»; «восходит солнце, чтобы давать ей пожалования, умиротворяется (т. е. заходит), чтобы умножить любовь к ней»; «она рядом с Единственным для Рэ (т. е. мужем-фараоном) вековечно, вековечно (подобно тому), как Небо остается с тем, что в нем (т. е. с солнцем)». «Одарило оно (т. е. солнце) его (т. е. фараона) тысячью тысяч празднеств тридцатилетия (тем временем как) жена царева великая, возлюбленная его, владычица обеих земель Нефр-нефри-йот Нэфр-эт (т. е. Нефертити) – жива она вечно вековечно! – рядом с Единственным для Рэ!; «она глядит на властителя постоянно, непрестанно!».