Возмездие (Ангел смерти, Наперегонки со смертью)
Шрифт:
– Макнабу?
– Не злитесь. – Ева, включила «дворники»: пошел мокрый снег. – Мне надо проверить телефон Соммерсета. Кстати, я звонила в больницу, и мне сказали, что Мюррей может выкарабкаться. Мозг поврежден незначительно, рефлексы возвращаются. Его жена с ним.
Подъехав к дому, Ева с неудовольствием взглянула на машину, подкатившую следом, но тут же радостно воскликнула:
– Фини!
Фини вылез из машины – загорелый, довольный, в мятых штанах, с дурацкой соломенной шляпой на затылке.
– Привет, детка! – Он вытащил
– Конечно. Я думала, ты вернешься только… – Дойдя до двери, Ева вспомнила, что сегодня как раз тот самый день, когда он должен был вернуться. – Кажется, я потеряла счет времени.
Фини водрузил коробку на стол в вестибюле и расправил плечи.
– Ну, что новенького?
– Ничего особенного. Три убийства и одно покушение. Все – в серии, все – с особой жестокостью. Убийца выходил на связь со мной лично, обставил все, как игру, причем с религиозным оттенком. Последняя из жертв в коме, но есть надежда, что выкарабкается. Самое неприятное – Рорк был знаком со всеми жертвами по Дублину, а Соммерсет – главный подозреваемый.
Фини покачал головой.
– Все как обычно. Знаешь, я две недели смотрел только спортивные новости… – Он внезапно замолчал и посмотрел на нее изумленно. – Соммерсет?
– По ходу дела введу тебя в курс. Сейчас подъедет Макнаб.
– Макнаб? – Фини отшвырнул свою соломенную шляпу, а вместе с ней – свое отпускное настроение – Так тебе был нужен детектив-электронщик?
– Наш герой – компьютерный гений. У него есть такой блокиратор… Макнаб отследил все, что мог, и нашел наконец источник, но логова нам обнаружить не удалось.
– Макнаб – толковый парнишка. Я с ним много возился.
– Он скоро придет, поговорите о своей электронной ерунде. Сейчас мне надо снять данные с телефона. – Она остановилась перед входом в жилище Соммерсета. – Пойдешь с нами или поедешь домой?
– Я только позвоню жене, скажу, чтобы не ждала к ужину.
Ева улыбнулась.
– Ох, Фини, как же я по тебе соскучилась!
– Жена много снимала на видео. Она хочет, чтобы вы с Рорком на следующей неделе поужинали у нас и все посмотрели. – Он обернулся к Пибоди. – Вы тоже приглашены.
– Капитан, я не хочу мешать…
– Нет уж, Пибоди, страдать – так всем вместе, – усмехнулась Ева. – Приказ старшего по званию.
– Еще один повод бороться за повышение, – задумчиво сказала Пибоди. – Благодарю вас, лейтенант.
– Не стоит благодарности. Включите диктофон, Пибоди. Лейтенант Ева Даллас, капитан Райан Фини и сержант Делия Пибоди входят в квартиру Лоуренса Чарльза Соммерсета для проведения обыска.
Ева никогда раньше не заглядывала к Соммерсету, и тем сильнее она была поражена. Она ожидала увидеть нечто строгое и утилитарное, в минималистском стиле, а оказалась в очаровательной гостиной в голубых и зеленых тонах, с милыми безделушками на столиках светлого дерева, мягкими креслами и очень приятной атмосферой.
– Кто бы мог подумать! – покачала головой Ева. – Посмотришь на все это – и представляешь себе человека гостеприимного и дружелюбного. Фини, будь добр, займись коммуникационным центром. Наверное, это Макнаб, – сказала она, услышав звонок. – Впустите его, Пибоди, а потом займитесь гостиной. Я пойду в спальню.
Из гостиной вели четыре двери. В одной комнате находился коммуникационный центр, которым занялся Фини, другая оказалась кухней, туда Ева решила заглянуть попозже.
Две спальни располагались друг напротив друга. Одна была превращена в мастерскую. Ева посмотрела на акварель, стоявшую на мольберте, и догадалась, что это натюрморт, лишь увидев на столике у окна огромную вазу с румяными яблоками и сочным виноградом. На картине Соммерсета фрукты казались подгнившими.
– Лучше делать то, что умеешь, – пробормотала она и пошла в спальню.
Кровать была огромная, с роскошным тканым покрывалом. В шкафу висело две дюжины костюмов, черных и неотличимых друг от друга. Начищенные до блеска черные туфли были аккуратно разложены по коробкам.
Со шкафа она и начала – проверила карманы, поискала, нет ли кнопки, открывающей потайную дверь.
В соседней комнате Фини с Макнабом оживленно беседовали о непостижимых уму простого смертного вещах. Просматривая ящик за ящиком комод, Ева отгоняла от себя малоприятные мысли о том, что она роется в нижнем белье Соммерсета.
Прошел час. Ева уже собиралась позвать Пибоди помочь ей перевернуть матрасы, как вдруг взгляд ее упал на акварель, висевшую над столом.
«Странно, – подумала она, – все остальные картины – а у Соммерсета их столько, что хватило бы на небольшую галерею, – висят группами, а эта красуется в одиночестве. И нарисовано очень неплохо…»
Ева разглядела картину повнимательнее. На ней был изображен юноша с ангельским лицом, державший в руках охапку цветов. Кого-то этот мальчик ей напомнил. Что-то в глазах… Ева подошла поближе и стала рассматривать лицо.
– Кто ты такой? – вслух спросила она. – И почему висишь здесь, в комнате Соммерсета?
«Нет, это работа не Соммерсета, – поняла Ева, взглянув на другие картины. – У этого художника явно есть талант, и мальчик ему знаком, это чувствуется».
Она сняла картину со стены, поднесла к окну и увидела в углу подпись: Одри .
Так это нарисовала его приятельница! Вот почему ей выделено особое место, а рядом стоят розы. Господи, видно, он всерьез влюбился.
Ева собралась было повесить картину на место, но почему-то положила на кровать. «Что-то есть в этом мальчике, – снова подумала она, и вдруг сердце ее бешено заколотилось. – Где я его видела? Как я могла его увидеть? Глаза… Черт подери!»