Возмездие
Шрифт:
Шепель ответил:
– Ничего! Это промежуточная позиция. Основную оборудуем в доме бывшего полицая-лесника.
– А почему нам сейчас не наведаться к нему?
– Полицаю восемьдесят с лишним лет, и в это время старик наверняка спит!
– Да и хрен с ним, разбудим!
– Разбудить-то разбудим, но у хаты могут быть собаки. Отпущенные на волю. Представляешь, какой шум они поднимут.
Ким указал на снайперскую винтовку «Винторез»:
– У нас есть чем заткнуть им глотки.
– Но шум-то успеют поднять. Как почуют чужаков, так
– Ну, как скажешь! Ты в подгруппе старший, тебе и решать.
– Верно мыслишь, Леня! Ты давай-ка устраивайся на отдых. До двух часов я наблюдаю за объектом, с двух до 6.00 – ты!
Ким, подстелив на дно канавы спальный мешок, приладив защитную сферу под подушку, отложив в сторону автомат, вскоре уснул крепким сном.
Шепель, достав бинокль ночного видения, начал внимательно осматривать усадьбу. Увидел два внедорожника, стоявшие под навесом, рядом черный «Опель», чуть правее «Лексус» и отечественный «УАЗ». Охрана службу несла пассивно. В окнах второго этажа горел свет. Усадьба слабо освещалась двумя фонарями. Дом лесника тонул в темноте. Вокруг тишина и покой. Ничего не говорило о том, что за кирпичным забором может находиться база террористов.
В два часа Шепель разбудил Кима, и капитан сменил майора на посту наблюдения. В шесть часов Шепель встал, Ким доложил о том, что ничего подозрительного в процессе наблюдения замечено не было. Утром и днем на территории усадьбы также ничего особенного не происходило. Единственно странным было наличие в усадьбе довольно большого количества мужчин. И ни одной женщины. Это и отметил Шепель:
– Просекаешь обстановку, Ким? Я насчитал в усадьбе не меньше двенадцати мужиков, из них больше половины в форме охранников. Вопрос: а где бабы? Что это за мужской слет? Нет, не простая эта усадьба, не простая. Даю голову на отсечение, здесь и находится основная база террористов.
Ким спорить не стал:
– Похоже. Но не факт. Охрана может нести службу сама по себе, управляющий со своими людьми сам по себе, а тачки? Так управляющий грузин, а грузины народ гостеприимный, вот и наведались на выходные к Абадзе гости!
– Не с Кавказа ли? Говорю, здесь база!
– Не торопись с выводами, Миша. Точный ответ нам может дать только господин Ванин-Тарасич. Если захочет, конечно.
– Что значит захочет, да я эту старую фашистскую суку быстро разговорю.
– Нет ничего опасней излишней самоуверенности.
Шепель, сощурив глаза, посмотрел на Кима:
– Слушай, Леня, ты чего, учить меня вздумал? Что-то я не догоняю.
– Тебя, Миша, учить, только портить, но напомнить прописные истины не мешает. А то иногда заносит тебя, особенно когда злость требует выхода! Выпей успокаивающую таблетку.
– Я тебя сейчас накормлю этими таблетками!
– Кстати, о кормежке, не пора ли нам пожрать? С утра во рту ни крошки с этим наблюдением.
Шепель кивнул:
– Хоть что-то разумное предложил. Накрывай стол, а я отползу, покурю. Сил терпеть уже нет. Да и можно сейчас.
Перекусив, офицеры продолжили наблюдение.
В 18.00 23 сентября Шепеля вызвал Тимохин:
– Третий! Я – Первый, как слышишь?
– Третий на связи!
– Доложи обстановку, Третий!
– Находимся в квадрате… по улитке четыре, это лесной холм, западнее усадьбы. Территорию и прилегающую к ней местность контролируем частично, но общая картина ясна. В усадьбе человек двенадцать-пятнадцать мужчин, не считая экипажа яхты, которая нам не видна, примерно половину составляет охрана, которая несет службу внутри периметра ограждения. Ни одной женщины на объекте не замечено, что странно. Считаю, данная усадьба идеально подходит для базы.
– С Ваниным-Тарасичем еще не встречался?
– Нет! Решил проведать его сегодня. Через час пойду в гости. Ночью это делать рискованно. Там же планирую организовать основную позицию наблюдения.
Тимохин сказал:
– Старику откровенничать с тобой резона особого нет, может замкнуться.
– Я его разомкну!
– Применяй любые методы, но мы должны получить достоверную информацию по усадьбе.
– Разрешаешь применить пытки?
– Я сказал, любые методы, лишь бы был результат. За свои преступления в годы войны Тарасич заслужил смерть, так что не хрена с ним церемониться.
– Понял, командир!
Шепель отключил спутниковый телефон, уложил его в ранец.
Повернулся к Киму:
– Значит, так, Леня. Двоим нам соваться к старой крысе не стоит. А посему в гости пойду я, а ты сместишься поближе к усадьбе, на окраину лесного массива, туда, где грунтовка делает поворот, отойдя от усадьбы. Там оборудуешь позицию наблюдения и моего прикрытия. Как только разберусь с дедом, свяжусь с тобой. По результатам решим, что и как делать дальше!
Ким кивнул:
– Понял! Прикрою! Прослушку возьмешь с собой?
– Да вот думаю, брать или нет. Дом Ванина-Тарасича стоит в низине, особняк от дома закрывается стеной, создающей естественный экран. Но возьму на всякий случай, не исключено, кто-нибудь выйдет за пределы территории поговорить тет-а-тет.
Собравшись, Шепель в полной боевой экипировке, дополненной ранцем со спутниковой системой связи и дистанционным прослушивающим устройством, пошел лесом в обход объекта так, чтобы выйти к дому Ванина-Тарасича с южной стороны.
Дед, отужинав, сидел на завалинке, курил сигарету.
Шепель, наблюдая за ним из-за кустов, усмехнулся: сигареты курит прихвостень, не самокрутку. Аристократ хренов. Посмотрим, как поведешь себя, бывший грозный и безжалостный полицай.
Старик услышал посторонний звук, повернул голову к лесу и остолбенел. Рот открылся от изумления, сигарета упала под ноги. Да и было от чего застыть. На него шел человек в боевой форме российского спецназа. Тряхнув головой, уставился на Шепеля. Тот подошел, осматриваясь, и, не заметив ничего подозрительного, приказал: