Возмездие
Шрифт:
Динокес слегка мотнул головой и зажмурился, словно бы пытался прогнать эти воспоминания. В лаборатории повисла гнетущая тишина, пока Динокес вновь не продолжил:
— Это непросто — осознавать, что я больше не в состоянии уберечь своих учеников от присяги узурпатору. Но теперь отказаться от печатей — единственный способ их спасти. Как я уже говорил, люди Ворлиара с лёгкостью находят любой металл, даже золото и серебро. И всех, кого находят с подобной печатью, незамедлительно отправляют на плаху.
Динокес на какое-то время замолчал, я видел и буквально чувствовал,
— Войн без жертв не бывает, — попытался я его утешить, но едва ли Динокесу это было нужно.
Он будто бы не услышав моих слов как ни в чем не бывало продолжил:
— Поэтому, Ваше Величество, нам придется очень постараться, чтобы не испортить этот рубин и создать в нем печать, — Динокес внимательно посмотрел на меня.
— А после, — тяжелым тоном добавил Гроут, — нам останется только молиться всем благим богам, чтобы печать сработала и выдержала обет, не взорвавшись.
Я почувствовал на себе встревоженный взгляд Хагена. Мне, конечно, и самому не слишком по душе была мысль, что рубин размером с яйцо может в один миг рвануть и иссечь мои внутренности миллионом осколков. И все же повода для паники я не видел, пожалуй, даже такое я смогу пережить. Куда больше меня пугала мысль, что в таком случае печать не сработает.
— Может нам и вовсе отказаться от этой затеи? — вкрадчиво спросил Хаген, положив мне руку на плечо.
Я отрицательно покачал головой, но Хаг и не думал униматься. Он развернул меня к себе и теперь тревожно глядя в глаза, возмущенно заговорил:
— Зачем тебе эта присяга, Тео? Разве много мы выиграем времени, если ты не явишься на присягу? Зачем нам так рисковать?
Я слегка отстранился, высвобождаясь из его хватки.
— Во, первых, — строго произнес я, — даже лишняя неделя для нас — это бесценное время, которым мы никак не можем разбрасываться. Как только в столице обнаружат, что в списках я есть, а на присяге меня нет, а еще учитывая те подозрения из-за Элайны, меня тут же начнут искать.
Мой тон заставил Хагена как-то быстро сдаться и сникнуть, но я продолжил говорить:
— Во-вторых, у меня договоренность с Линетт. Я должен ее забрать из дворца. А еще она наш разведчик, без ее сведений нам будет непросто выиграть эту войну.
— Линетт Эйвирил? — удивился Гроут, переглянувшись с Динокесом.
В ответ я только коротко кивнул и, резко развернувшись к магистрам, спросил:
— Начнем сейчас?
Динокес кивнул и взял алый камень, осторожно сжав ладонь. Он поднес рубин к глазам, пристально изучая его.
— «Сердце Флорентийского чудовища», — сказал Динокес, любуясь камнем. — У этого сокровища весьма интересная история. По легенде примерно четыре века назад этот рубин нашли рыбаки в теле огромного, уродливого морского чудища. Разумеется, чудище было тера-демоном,
Динокес обвел нас многозначительным взглядом, словно бы ждал, что мы начнем выдвигать собственные догадки. Но едва ли это было так, потому что он тут же продолжил.:
— «Сердце Флорентийского чудовища» прошло немалый путь, прежде чем оказаться здесь. Его трижды дарили женщинам, дважды похищали, и как минимум десять раз продавали. Но в конечном счёте этот рубин купил Эмересто Бертольдо, герцог Масскарский. Его он подарил своей дражайшей супруге Санте Бертольдо, — Динокес выдержал паузу и добавил: — Это ответ на то, где мы его взяли. Именно Санта нам его и предоставила. Если уж на то пошло, то в какой-то степени он принадлежит вам, Ваше Величество. Вы последний наследник не только рода Девангер, но и рода Бертольдо.
Я кивнул, информация любопытная, но мало что решающая. В любом случае после принятия присяги от рубина придется избавиться.
После мы отправили Хагена и Тунайта в сопровождении Пумкиса отдыхать в учительский корпус. Здесь они нам мало чем помогут и по сути будут больше мешаться. А вот Агаты нам сейчас не хватало, потому что без сильной шай-гарии артефакт сделать практически невозможно, даже имея грани мироздания. Женская энергия нужна минимум как проводник, а без нее мы своим напором, скорее всего, просто все разрушим.
За Агатой-Сантой отправился Динокес, хотя я чувствовал, что мне самому стоило бы с ней поговорить. И все же я решил этого не делать. Если я буду распыляться на душевные переживания окружающих, меня самого на борьбу с шаргановой поганью попросту не хватит.
Динокес вернулся с Агатой через полчаса. К тому времени Гроут уже успел накормить меня мясным пирогом, напоить терпким ягодным чаем и развлечь парочкой забавных историй из жизни Аргаза. Мне показалось, Андер Гроут нарочно говорит на отвлечённые темы и делает вид, что все в порядке. Хотя я видел, как он волнуется, видел, что скорее он предпочел бы обсуждать план и грядущую борьбу с Ворлиаром.
Агата взяла себя в руки. Она была вновь собранная и сосредоточенная, держаться она умела отлично, хотя я не мог не отметить, что теперь она соблюдает дистанцию. Что ж, это, наверное, к лучшему.
Мы сразу приступили к работе. Мои грани мироздания были самыми сильными и потому именно я взялся за точечное прокладывание структуры печати в структуре камня. Задача была весьма непростой. Если бы мы использовали металл, мы бы просто его расплавили и сделали нужную структуру, как если бы лепили печать из пластилина. Но работа с рубином требовала делать резьбу внутри камня: сила разрушения — чтобы извлечь лишнее, сила создания — чтобы вновь восстановить его целостность. Наверное, создать дворец в игольном ушке и то проще.